Сумасшедшая шахта
Шрифт:
Когда весь газ из баллона, оказавшимся полным, вышел, мы откинулись на стену и стали оценивать результаты нашей газовой атаки. К нашей общей радости клещи, бегавшие по полу в поисках поживы, постепенно начали терять свою активность. Все меньше и меньше их предпринимали попытки взобраться на нас, да и попытки эти выглядели скорее попытками спасения...
– Смотри ты, – сказал Коля, тяжело дыша. – Похоже, мы их одолели... Но и нам, похоже, недолго осталось дышать...
– А что толку, что одолели? –
И тут дверь сарая со скрипом распахнулась и на пороге мы увидели внимательно нас рассматривающего Шуру. В руке у него был равнодушный пистолет.
6. Сорок четыре только на Ольге. – Мочить или не мочить? – Нападение. – Шура вводит гвардию и обещает с нами закончить. – Юлька остается на воле...
– Ну, как дела? – спросил нас Шура, застенчиво улыбаясь. – В нашем полку прибыло, да?
– Это он о необратимых последствиях энцефалита... – буркнул мне Коля. – Благодаря которым мы с вами скоро станем соседями по психбольничной палате, а потом и его сослуживцами в Шилинском полку сумасшедших.
И с идиотской улыбкой запрыгал вокруг Шуры на полусогнутых ногах.
– Ты это зря больного из себя изображаешь... Я о благе вашем радею, – понаблюдав за ним с минуту, сказал с досадой председатель сумасшедших. – Давайте, обберите с себя клопов и завтракать идите. Инка, та с утра хлопочет, блинчики печет.
И, засунув за пояс пистолет, неторопливо пошел по направлению к своей резиденции.
– Эй, эй! – закричал я ему в след. – А пострелять в себя не дашь? Очень хочется!
– Потом, – ответил Шура, не оборачиваясь.
Когда он скрылся за углом Конторы, мы без лишних слов скинули с себя оставшуюся одежду и начали осматривать друг друга. Стоит ли говорить, что первой и с особым вниманием мы начали осматривать Ольгу.
– Да вы, девушка – Венера, Диана и Елена Прекрасная в одном лице, – сказал Борис, уставившись на удивительное в своем совершенстве обнаженное девичье тело. – К вам и прикоснуться – кощунство...
– А ты не прикасайся, кобель драный! – прикрикнул я на него. – Я Ольгу до самолета в Москву удочерил и несу поэтому персональную за нее родительскую ответственность. Полезешь, оборву все, что блендамедом мажут! Понял?
– Понял, понял... Для себя бережешь? – обиделся Бельмондо.
– Знаете, мальчики, давайте, договоримся, что стерву вы из меня делать не будете, – медленно проговорила Ольга, сжав кулачки. – Если мне будет нужен мужчина, я сама его найду. И очень может быть, что не среди вас.
И, обернувшись ко мне, продолжила:
– Давай папенька, начинай со спины. Ну, что ты на меня уставился? Нагих девушек не видел?
– Красивая ты... Дух захватывает, – сказал я, начав осмотр девичьей спинки. – Понимаю твоего покойного папочку...
На
На себе я нашел около пятидесяти клещей. Примерно столько же были на Борисе. Больше всего насекомых (около полутора сотен) поймал на себе Николай.
Лишь только мы закончили отлов клещей, Коля сказал:
– Ну, что, пойдем мочить этого гада?
– Я, в принципе, не против... – ответил я. – Давно пора... Давайте, распределим их между собой. Я беру на себя Шуру. Ты, Коля, бери Елкина, Борис – Тридцать Пятого. Ольга пусть присмотрит за Смоктуновским. Инессу трогать не будем, пусть царапается. Бросаемся по сигналу...
– Не надо никого мочить! – прервал меня твердый голос Ольги.
– Ты чего, не понимаешь, куда попала? – спросил я, удивленно вглядываясь в решительное лицо девушки. – Не надо мочить! Да он к ужину, может быть, захочет на куски нас разрезать! Псих он! Понимаешь, псих и поступков своих не контролирует!
– У них пистолеты и ребята они далеко не промах... – покачала головой Ольга. – И кто кого победит, предугадать трудно. А во-вторых, без их помощи нам труднее будет достать ящик... Так что я – против. Пошлите лучше завтракать.
– Баба-Яга против... – пробормотал я.
– Может быть, она и права... – пробормотал Николай. – Но уж очень мне хочется Шуру этого по кумполу врезать...
– Ну, давайте, тогда отложим это дело до следующего раза... – сказал Борис, явно обрадованный поворотом дела от кровопролития к Инессиным блинам.
– До разрезания нас на куски отложим? – усмехнулся я.
– Да ладно тебе! Все рано от энцефалита сдохнем... – махнул рукой Бельмондо и пошел к Конторе.
В кают-компании нас ждали блины со сметаной и вчерашний борщ. Инесса сразу же бросилась к Борису и увела его на кухню.
Перед тем, как мы сели за стол, Елкин заставил нас выпить по литру какой-то антиэнцефалитной настойки. За его поясом, как и у Шуры торчал пистолет.
За завтраком я сказал Шуре:
– Зря вы против нас вооружились. Пистолеты за поясами... Мы на вас зла не таим. А некоторых и вовсе душевно полюбили. Так что давайте жить дружно.
– А мы против вас и не вооружались, – ответил Шура, пристально взглянув мне в глаза. – Едет сюда кто-то. Я чувствую...