Сумасшедший план-2
Шрифт:
Мы втроём разглядываем камень. Действительно, кусок булыжника с выгравированным на нем рисунком круга в треугольнике.
– Я и не знал, что обладаю Воскрешающим камнем, - удивляется Лорд. – Просто подумал, что на такой уродливый перстень никто не позарится, и сделал из него хоркрукс, будь он неладен.
– Зачем он понадобился лорду Родни? – спрашиваю я. – Неужели, он хочет воскресить Дамблдора?
– Это не такая уж бредовая идея. Скрытая оппозиция нуждается в лидере. Никого лучше Альбуса на эту роль не найдётся, - объясняет Повелитель.
– Интересно, как он хочет заполучить Воскрешающий камень?
Решили, что Лиза сообщит своему отцу, что камень у Лорда в Редмар-мэноре. Перстень на следующий же день отвезли в банк Гринготтса. Мы ждали, по меньшей мере, нападения на поместье Лорда. Но, как выяснилось, у Родни был совершенно другой план.
Начало мая. Солнце припекает почти по-летнему. В солнечное субботнее утро я шёл по тропинке в Запретном лесу, внимательно оглядывая кусты. Сейчас самое время собирать целебную шерсть единорогов, которые линяют перед брачным периодом. А может, повезёт найти рог, который эти животные меняют раз в десять лет. Лиза собиралась накормить завтраком малыша и устроить его на улице в манеже под присмотром моего домовика Рамси. А потом присоединиться ко мне. Я предвкушал неспешную прогулку по лесу, окутанному зелёной дымкой распустившихся листьев, пикник на поляне и, может быть, кое-что ещё, для чего я специально спрятал в карман уменьшенный плед.
Сзади послышались торопливые шаги. Я обернулся, запыхавшаяся Лиза, улыбаясь, устремилась в мои объятия. Вдруг в её глазах я увидел страх.
– Авада Кедавра!
– Нет! – Лиза, оттолкнув меня, встала на пути зелёного смертоносного луча, выпущенного из палочки Хагридом, и упала мне под ноги.
Я действовал, как на автомате. Выбив палочку из рук Хагрида, я взлетел в воздух и всей тяжестью обрушился на него. Он упал. Я схватил подвернувшийся камень и стукнул его по голове. Потом связал Инкарцеро обмякшее тело. Машинально я нашарил в кармане зеркальце связи и сообщил обо всём Лорду. А потом я сел на землю, взял на руки мою Лизу и крепко прижал её к себе. Я чувствовал себя так, будто мне снился длинный радостный яркий сон, а сейчас я проснулся и оказался в серой унылой действительности.
У меня вдруг возникла идея развязать очнувшегося убийцу и вернуть ему палочку, чтобы он помог мне уйти вслед за Лизой. Убить себя сам я почему-то не догадался. Я уже хотел претворить свою идею в жизнь, но на поляне возникли авроры с Шеклботом во главе и, немного погодя, Лорд.
Лорд внимательно смотрит на нашего пленника.
– А ведь это не Хагрид, - говорит он. – У Хагрида нет волшебной палочки.
Он произносит заклинание истинности, и перед нами предстаёт лорд Молхаус Родни собственной персоной.
– Том! Ненавижу! – шипит он.
– Что Молхаус, захотел Воскрешающий камень? – холодно осведомляется Лорд. – Получи.
И он надевает на палец связанного Родни кольцо. Наш пленник дико орёт, его палец сразу становится черным, затем чернота постепенно распространяется выше. Лорд снимает кольцо. Молхаус с ужасом глядит на свою руку.
Я безразлично смотрю на всё это. Кинг подходит ко мне и пытается взять Лизу. Нет! Я не отдам её! Не отнимайте её…
Лорд что-то шепчет Кингсли, и авроры аппарируют вместе с пленником.
Повелитель садится
– Мне так жаль, Северус.
Мне хочется уткнуться в Учителя и заплакать, но я не могу.
– Северус, это единственный выход. Давай попробуем, - и он сует мне в руки кольцо.
– Северус, ты слышишь меня?
Я слышу, но не понимаю, что он хочет, и равнодушно молчу.
– Ну, Сев, извини, это необходимо. Флагрум!
Кнут, вызванный этим заклинанием, больно хлещет меня по спине. Боль заставляет меня очнуться.
– Северус, вот кольцо с Воскрешающим камнем. Ты должен повернуть его у себя в руках трижды. Постоянно думай о Лизе, представляй её живой. Только не надевай кольцо на палец. Северус, этот ритуал надо проводить в одиночестве. Поэтому я сейчас аппарирую и вернусь через час. Ты всё понял?
Лорд осторожно берёт у меня тело Лизы и кладёт его в траву. Потом аппарирует.
Я трижды поворачиваю кольцо в руках. Странный плотный туман заволакивает поляну, скрывая тело Лизы. Я закрываю глаза.
… Нежный запах её волос… Ласковый взгляд… Её поцелуи на моем теле…
– Сев, вынеси Фоукса на улицу, пусть на солнышке погреется.
Я выношу довольного феникса и сажаю его в манеж, где уцепившись за бортик, уверенно стоит на ножках девятимесячный Томас. Мы с Лизой начинаем целоваться, а озорник пытается выдернуть Фоуксу хвост.
– Не поймаешь, не поймаешь! – она в одной короткой ночнушке бегает по огромной спальне.
Мы гостим в Малфой-мэноре на пасхальных каникулах. Лиза выхватила у меня свежий журнал «Современное зельеварение», который я намеревался почитать в кровати, и смеётся. Я точным броском хватаю её, задираю ночнушку и шлёпаю шалунью. Потом бросаю на кровать и наваливаюсь на неё всем телом.
– Ну же, Сев! – радостно пищит она и выгибается мне навстречу.
Лиза, я не смогу жить без тебя! Ты нужна мне. Я… Я люблю тебя.
– Я люблю тебя! – шепчу я вслух.
– Сев! – теплая живая Лиза кидается мне на шею. Я ощупываю её. Вид у неё ошарашенный.
– Сев, я где-то была сейчас. Там так спокойно, - у неё какой-то отрешённый взгляд.
Я внезапно чувствую, что держу в руках какую-то куклу, а не живого человека.
– Там так хорошо, - мечтательно улыбается она. – Там тепло и туман. Туман меня защитит… Отпусти меня туда, Сев…
И тогда я в отчаянии делаю единственно возможное в этой ситуации.
– Нет, не отпущу, - сурово говорю я и даю ей пощечину. – Ты принадлежишь мне. Как ты посмела умереть, противная девчонка? Я не разрешаю покидать меня!
Взгляд у неё становится более осмысленный. Я срываю с неё мантию, одним движением разрываю на ней платье. Под платьем у неё только маленькие трусики. Под моими руками они превращаются в лохмотья. Я быстро избавляюсь от своей одежды.
Грубо целую её, иногда прикусывая кожу и оставляя засосы. Больно мну её небольшие грудки.
– Моя! Моя! – повторяю я.
И она ногтями впивается мне в спину.
– Да! Сев, я твоя! Давай, Сев!
Она сама буквально насаживается на мой давно стоящий член и, как обычно, восторженно визжит на весь лес. Я краем глаза замечаю, что туман рассеялся. Поляна освещена солнцем. Слышно пение птиц.