Сумеречное состояние души. Часть 3

Тарутина Нина

Потом, семья села ужинать… За столом установилась гнетущая тишина: угрюмо молчала Нюра, задумчиво молчал и Прохор Петрович, и их дочка Дуня помалкивала, не издали ни звука и Люба, жена Ивана, и их пятилетняя дочка Алина… — только Иван решился, нарушить заговор молчания:

— Мама, не молчи! Расскажи нам, что тебя тревожит??! Возможно, мы сможем, как-то, помочь тебе… или что-то посоветовать?! Ведь, тебя что-то гложет… — поделись с нами?! — их средний сынок всегда был мягок и тактичен, в щекотливых случаях — и Нюра заговорила…

— Не поеду я в ту квартиру: не будет нам счастья там!!! Мне прошлой ночью Милка приснилась, и сон тот был таким мрачным, и серым, а сама Милка так зловеще и проникновенно на

меня смотрела… — видишь, у меня до сих пор «мороз, по коже…» — Нюра смолкла и остальные, сидящие за столом, молча доедали, содержимое, в своих тарелках… Только Прохор Петрович был не намерен сдаваться — и, лихорадочно обдумывал, кто сумеет помочь ему…, в этакой беде…?! Кандидатуру свояченицы Симы, он сразу отмел, как неподходящую! Вдруг, его осенило, и он поспешил, выйти на улицу…, и вернулся, назад, он совсем в другом настроении…

— Нюра, с тобой желает поговорить Галина Юрьевна… — возьми телефон! — и, заинтригованная Нюра, взяла из рук мужа трубку…

— Анна, выслушайте меня, пожалуйста, до конца! Ведь ваши отношения с покойной сестрой не всегда были такими сложными??!! И это очень плохо, что вам не удалось помириться, перед ее смертью! Я предлагаю вам, поехать на квартиру Людмилы Ивановны, закрыться в комнате, одной, сесть напротив ее фотографии и высказать этому фото, как бы ей в лицо, все, что у вас накипело на душе!!! Не стесняйтесь, что наболело…, о том ей и поведайте! Вы, женщина храбрая… — у вас хватит смелости, чтобы одну, только одну ночь провести в ее постели! Напротив, ее кровати найдите место, где поставите фотографию Людмилы Ивановны… Для верности, наденьте себе…, на шею, одно из самых любимых ее украшений… Вы, непременно, получите ответ, не знаю какой, но между вами исчезнет недосказанность! Потом, со спокойной душой, вернетесь в свое село… Но поговорить вам, необходимо!!! Я уверена, что вам хватит смелости, сказать ей… — вот хотя бы то, что вы, говорили, тогда, в магазине: про ваши оскорбленные чувства, про больную маму и, как она ждала, приезда дочки Милы… Если вы, этого не сделаете, сейчас, позднее будете корить себя… Удачи вам… — и телефон, в руке Нюры, издал гудки…

Нюра — женщина решительная… — раздумывала над словами Галины Юрьевны недолго…

— Хорошо, Прохор!!! Будь по-твоему!!! Ищи машину, которая довезет нас до Милкиной квартиры: одну ночку переночуем там… — и она отправилась в свой закуток, чтобы переодеться…

Прохор Петрович машину сыскал быстро и супруги уехали…, на ночь глядя…

— Вань, как было бы славно, если бы твои родители прижились в Милкиной квартире! Мы бы в нашей половине дома ремонт сделали, постепенно, сменили мебель… — и зажили бы втроем… Может, и еще бы одного ребеночка родили: если есть постоянный доход и место, куда детскую кроватку поставить… — почему бы и нет?! — Люба посмотрела на мужа мечтательными глазами, а Иван, лишь, молча, но утвердительно, кивнул головой, потом, промолвил тихо:

— Может, с этой ночки и начнем работать, над прибавлением нашего семейства?!

* * *

Нюра, боязливо, переступила порог квартиры Людмилы Ивановны…

— Где тут Милкин портрет найти? — она решила, сразу, приступить к делу, пока полна решимости… — и не стала осматривать роскошные хоромы сестры.

Прохор Петрович проводил жену в спальню Людмилы Ивановны: на прикроватной тумбочке стояла ее фотография, в молодости, а рядом… фотография ее приемного сына Семена… Снимок юноши, Нюра положила в тумбочку и принялась рассматривать лицо сестры, на фото…, а Прохор Петрович вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь, за собой. В квартире повисла тишина, ни звука не доносилось из спальни покойной… — Прохор Петрович направился на кухню, достал из холодильника початую бутылку коньяка, тонко нарезал

подсохшей копченой колбасы и сыра, на закуску… и, с комфортом, принялся, поджидать, когда освободится жена Нюра…

Через час, заплаканная, но спокойная, Нюра появилась в кухне — Прохор Петрович и ей налил в рюмку коньяка, и она выпила, но не закусывая… — и, далее, следуя инструкции Галины Юрьевны — Нюра попросила, показать ей украшения Милки — и покорный ее воле, супруг принес ларец с ценными ювелирными украшениями на кухню…

Она недолго выбирала, нужное ей: взгляд Нюры упал на золотой браслет-змейку с бриллиантами — его надела она на свою руку и вернулась в спальню покойной Людмилы, на ходу бросив мужу:

— Заночуем здесь: так нужно мне…! — и до самого утра Прохор Петрович своей супруги не видел.

Сам он заснул лишь под утро: в своем кабинете, все лежал на кожаном диване, без сна, и ворочался, как на раскаленных углях… Сначала, он вспоминал, как с Милкой, они проводили жаркие ночки, в этой квартире… Таких знойных ночей, у них с Нюрой не было даже в медовый месяц: слишком целомудренно вела себя его жена! Ее младшая сестра Милка не страдала даром добродетели… — знать бы, заранее, женился бы на ней: хотя Милка и не выглядела такой женственной, как Нюра, но секс она обожала… Потом, мысли Прохора Петровича перескочили на нынешний предмет, его вожделения: на милую Ульяну… — вот, как тут уснешь?!

* * *

Как ни странно, но лежа на Милкиной кровати, Нюре не долго пришлось впадать в грустные думы, о коварстве ее сестры и своего мужа… — ведь, именно здесь, ее Прохор предавался любовным утехам с бесстыжей Милкой!!! Сон быстро овладел обиженной и оскорбленной женщиной — и ее сознание наводнили видения: они дети… — Нюра и Мила, дружно, играют в дочки-матери…; подросток-Милка выпрашивает у старшей сестры Нюры красивую брошку, и получает желаемое; юная Нюра, в свадебном платье, стоит перед зеркалом, а сбоку к ней подходит Милка и заявляет ей, надменно, что все равно — она неудачница, а вот Милка ее лучше… — и свое от жизни она возьмет!!! В голове зрелой Нюры мелькает мысль: возможно, младшая сестренка была влюблена в ее Прохора с раннего девичества… — ревновала его к Нюре… — отсюда и пошел раскол, в отношениях двух сестер?! Видение быстро сменилось на следующее: несказанно веселые — Елизар, его сестрица Антонина и ее сестра Мила куда-то вместе направились…, повстречавшись с Нюрой, все трое, беззаботно, помахали ей рукой… — и скрылись в белесом тумане… На некоторое время, и сама Нюра погрузилась, в какую-то невнятную невесомость, а, потом, Нюра услышала такой родной и подзабытый, с течением времени, голос своего отца Ивана:

— Анютка, доченька, ляг удобнее на кровати… — ведь это твоя кровать… — давай доченька, я тебе подушку поправлю, чтобы у тебя голова не болела… — отец наклонился над ней и поцеловал ее в лоб… Следом, над ней, безмолвно, склонилась и мама Анфиса… — она поправила ей одеяло…, как делала это в детстве… На Нюру снизошло такое… облегчение… — она, словно, мешок пудовый сбросила с себя… — и провалилась в сладостное забытье…

По утру его Нюра была, на редкость, спокойной и уверенной в себе… — она мирно предложила мужу:

— Проша, я останусь в этой квартире, а ты, поезжай в село за нашими вещами…, хотя…нет, лучше привези мою швейную машинку: сестрины вещи я ушью на свою фигуру… и носить буду… — зачем добру пропадать! Сынок Ванюша, вчерась, так волновался за меня… — сообщи ему, что у меня все хорошо!!! Умнейшая женщина… — Галина Юрьевна: советы ее помогли, такой груз с моей души сняли!!! Еще мне, ноне, мама с папой приснились: папа поправлял мне подушку, а мама — одеяло… Советовали, чтобы я устраивалась, поудобнее, на своей кровати… — вот так!!! Поезжай, с Богом!!!