Сумеречный стрелок. Охотник
Шрифт:
– Достаточно, - прервал я Араама.
– И как мне быть?
Глава 25
– Постарайся пока не разберёшься со своими возможностями их не афишировать. Влияние на магический эфир заглушает перстень, так то выдать тебя могут только твои манипуляции. Понять бы еще их природу.
Я рассказал магу первые дни моего появления в этом мире и скитания по мёртвому лесу.
– Это многое объясняет, - тот задумчиво рассматривал парящий под потолком светящийся шарик.
– В полнолуние эманации магического фона настолько велики, что никто не в состоянии их пережить. Обычные люди сходят с ума, видя кошмарные порождения
– А как работали с заклинаниями эфирные маги, ведь мои способности похожи на их?
– И да, и нет. Любой, будь то лекарь, стихийный или эфирный маг, манипулирует эфиром, окружающим его. Представь, что ты берёшь комок глины и начинаешь лепить. Так мы черпаем эфир, вылепливая магические плетения. Каждое плетение, словно рисунок на берегу океана. Соедини его с источником, и линии начнут заполняться, повторяя замысел художника. Своим плетением мы говорим эфиру, чего от него ждём. Эфирники были способны одним движением собрать весь эфир вокруг себя, вложив в единственное плетение, получить заклинание невероятной мощности. Правда, после этого, они становились абсолютно беззащитны, пока кокон вокруг вновь не напитается энергией.
– Я ведь при первой встречи пытался тебя убить, - признался маг, а я вспомнил опаливший волосы огненный шар, - промазал. А потом сил даже не простейшее воздействие не хватало. Сейчас думаю, хорошо, что промазал. С тобой интересно.
Маг взял лежащий на столе магический жезл.
– Видишь, в жезл встроено три боевых заклинания, - он поочерёдно касался инкрустированных в ручку камней, - огненный шар, молния, сосулька. Заклинание, которое срубило верхушку дерева называется воздушное лезвие. Кстати, из высшего круга. Накопитель, когда я последний раз держал жезл в руках был почти на половину полон, хотя сейчас из него и капли силы не выжмешь.
– Постой, ты хочешь сказать, то что произошло, в принципе произойти не должно было?
– я изумлённо уставился на Араама.
– Начинаешь понимать?
– Да ни хрена я не понимаю! На ручке светился камень, я положил на него палец, направил на дерево и представил....
– Твою ж мать, я осёкся на половине фразы, у меня появилось нехорошее предчувствие.
– Вот именно! Ты представил некий результат, а эфир используя заряд накопителя, лишь выполнил твоё желание. Только способ достижения результата у него несколько своеобразный. Хватило бы плетения воздушного тарана, что бы в нужной точке раздробить ствол.
Пазлы начали собираться в общую картину. Хотя не хватало еще многих фрагментов, задумка была понятна.
Магический эфир, в котором, словно в тумане, плавал этот мир, решил протянуть незадачливому попаданцу руку помощи. Он чувствовал мои желания, и старался выполнить их с максимальной эффективностью. Вокруг меня не было энергетического кокона, как у обычных магов, а заклинания требовали не мало энергии. Подправить траекторию стрелы, в нужном направлении - легко. Всего лишь кратковременны порыв ветра в нужный момент, капля в море его могущества. Для мощных заклинаний требовалась высокая концентрация энергии, которой стал накопитель, вплавленный в жезл.
– Получается, если у меня будут под рукой несколько накопителей, я наконец смогу пользоваться магией?
– Не всё
– начал объяснять Араам.
– Заряда накопителя жезла бывшему владельцу могло хватить на много дней, ты же израсходовал его на одно единственное заклинание. Эфир, чтобы исполнить твоё желание использовал имеющиеся в распоряжении ресурсы. Даже если на тебя надеть все верисы из моих запасов, не факт, что в них что-то осталось бы. В сравнении с безграничным океаном, их запасы лишь песчинка, на бескрайнем побережье. Только на месте воздушного лезвия мог оказаться метеоритный дождь, или еще что-то более убойное.
Я невольно вздрогнул, представив, как с неба летят огромные куски раскалённой породы, оставляя за собой ревущий огненный хвост, превращая место падения в кипящее озеро. Проняло. Я теперь рукой не притронусь ни к чему, мощнее амулета светляка.
Покидая жилище мага, я даже не взглянув на оставленный на краю стола жезл, побрёл обратно в особняк. Всю ночь в кошмарных снах мир сотрясался от ужасных катаклизмов.
Глава 26
Проснулся я в препаршивом настроении. Что бы хоть немного отвлечься, решил с головой погрузиться в управление поместьем.
Вызвал Ефрема, поручив тому сформировать два хорошо вооружённых отряда по десять-пятнадцать человек и выслать их в места предполагаемых дислокаций бандитских шаек. Всех в расход, жалости к этим отбросам общества я не испытывал. Кроме того, требовалось несколько человек личной охраны. В ближайшие дни планировал объехать деревни, что перешли под мою опеку.
Пока начальник охраны формировал будущее боевое звено, мой путь лежал в деревенскую кузницу. Для моих новаторских планов требовалось хотя бы грубое литьё. До сегодняшнего дня, все встреченные мной изделия из металла производились методом горячей ковки. Когда кусок руды разогревался над огнём, а потом на наковальне ему придавалась нужная форма. Качество получаемого изделия напрямую зависело от состава исходного сырья. Ещё из школьных уроков я помнил, что бывают залежи обогащённой руды с содержанием железа до 80%. После выжигания всех органических примесей, из нее можно было выковать очень даже неплохого качества изделие. Большая же часть руды нуждалась в переплавке. В процессе нагревания, вначале отделялись легкоплавкие мягкие фракции - чугун, а после нагрева свыше 1500 градусов плавилось железо. Небольшой осадок содержал тугоплавкие элементы - вольфрам, оксиды металлов.
Деревенская кузня была классическим примером общества, стоящего в самом начале научно-технического прогресса.
В углу помещения находилась чаша, выложенная из плотно подогнанных камней, в которой горели дрова. Крупный мужик, с хорошо развитой мускулатурой, держал над огнём небольшой кусок железной руды, а рядом парнишка махал тонкой доской, раздувая огонь. Руда уже раскалился до красна. Переложив заготовку на наковальню, кузнец начал ловко обрабатывать её огромным молотом, и после десятка ударов я увидел знакомые силуэты подковы.
Даже с первого взгляда, обладая лишь поверхностными знаниями по обработке металлов, я готов был предложить несколько улучшений. Например, выложить закрытый горн, тогда жар горящих дров не будет не будет рассеиваться по помещению, и топлива поменьше уходить будет. Не помешают воздушные меха. В той печке, что была сейчас в кузнице, температура пламени не превышала 900-1000 градусов, этого хватало лишь для того, чтобы сделать пластичным мягкий металл. Обеспечив приток кислорода, можно поднять температуру в печи почти на порядок. В таких условиях и доспехи из мёртвого леса можно переплавлять.