Сумерки джедаев
Шрифт:
Так куда же?
На фоне этих размышлений Каирд услыхал легкую смену тональности в урчании двигателей и увидел, что рисунок звезд за иллюминатором изменился согласно новому курсу. Корабль покидал орбиту. Каирд вытянул шею и увидел, как на сияющий золотом край Корусканта надвигается граница света и тени. Они проваливались в ночную тьму.
Через несколько минут стало понятно, куда Ксизор направил корабль: к Антиподам, на противоположную Имперскому Городу сторону планетного шара.
В место, известное как Фабричный округ.
По рукам и шее Каирда пробежал холодок. Фабричный округ, согласно общему мнению, считался одним из самых опасных районов планеты. Несколько столетий назад он был процветающим индустриальным
Каирд об этих байках был наслышан и считал, что в большинстве из них на 1 процент правды приходилось 99 процентов бантовой чуши. Однако, когда «Жало» начало снижение и в поле зрения появился унылый пейзаж — засомневался.
Фабричный округ не был похож на подземные уровни столичного города. В небе виднелись лишь две малые луны, заливающие поверхность планеты холодным, серебристым, как слеза хатта, мерцанием. Панорама представляла собой образчик упадка и разрухи, простирающихся словно бы бесконечно во всех направлениях.
Мало какое здание, по прикидкам Каирда, имело высоту больше пятидесяти этажей, и ни одно из них нельзя было назвать даже облакорезом. Компенсировалось это, как видно, в горизонтальной плоскости — обширной застройкой с фасадов и торцов. Взору Каирда предстали фабрики, склады, посадочные площадки, транспортные стоянки и депо… все бесцветное и разрушенное. Голые каркасы башен слепо устремлялись к звездам. Искореженные останки огромных транспаристальных трубопроводов, некогда оплетавших постройки фантастическим ледовым узором, теперь обрывались зазубренными сколами, а то и валялись, разбитые, на земле. По мере приближения можно было заметить следы восстановительных работ разной степени эффективности: подвесные мосты из кабелей с металлическим настилом, наспех собранные открытые подъемники из разряда «вцепись покрепче и зажмурься» и все такое прочее. То тут, то там виднелись хибарки, навесы и прочие построенные из отходов жилища. Каирд задумался: что же за народ был настолько суров и/или настолько отчаян, что называл Фабричный округ домом?
Ксизор посадил «Жало» на открытом и более — менее свободном от обломков участке неподалеку от одного из наиболее высоких по местным стандартам строений. Гул репульсоров затих, и наступила тишина — столь проникновенная, как будто они опустились на поверхность лишенного атмосферы спутника планеты. Первым молчание нарушил 10–4TO.
— «Бич» находится не здесь, — голос дроида был бесстрастным, что неудивительно. Однако в самом тоне было нечто такое, что наводило на подозрения. 10–4TO подался вперед, намереваясь встать.
Ксизор поднялся на ноги, отвернулся от приборной доски и шагнул к пассажирам. Он произнес два слова, которых Каирд никогда раньше не слышал: «Зу вуухама». Звучали они очень непохоже на общегалактический, и Каирд не имел представления, что это за язык.
Зато дроид имел представление,
— Что от меня требуется?
— Следуй за мной, — скомандовал Ксизор. — Я покажу, куда выгрузить данные.
— Разумеется.
В этот момент Каирд вспомнил значение странных слов. Если верить Пери, это была кодовая фраза, предоставлявшая полный контроль над дроидом. «Черному солнцу» она стала известна благодаря связям во дворце. Фразу эту подкинули Ксизору в ходе исполнения его, Каирда, подставного задания.
Как видно, зря.
Прежде чем выйти наружу, Ксизор заботливо воткнул в похожий на короткий клюв рот Каирда кляп.
— Мало ли, вдруг тебе захочется испробовать кодовую фразу на нашем металлическом друге.
После этого он направился мимо них к кормовому выходу. Дроид двинулся следом с невиданной доселе покорностью — этакий электронный болванчик. Похоже, выбора не оставалось, так что Каирд тоже поднялся и пошел за дроидом.
Светило только — только закатилось за горизонт, и над ними стала сгущаться полноценная ночная тьма. Ступив с трапа на черную землю, Каирд был поражен царившей здесь гнетущей тишиной. Ни дуновения ветра, ни шума насекомых или иных подобающих времени суток звуков. Однако в ночном воздухе ощущалось напряжение, словно какое — то огромное, невидимое существо задержало дыхание, приглядываясь к пришельцам. Без злобы, без нетерпения, даже без любопытства, а лишь с холодной отрешенностью, от которой было еще страшнее.
Каирд передернул плечами. Это место внушало ему самые худшие опасения.
Глава 35
Если бы кто — то поинтересовался его мнением, Ден сказал бы, что все участники их маленького отряда потеряли разум. Даже И–5. В особенности И–5.
Приходилось собирать в кулак всю волю, чтобы не заорать на дроида: «Ты что, спятил?» Разыскать джедая Павана ему было мало, теперь он — и Ден за компанию — сопровождали того в бессмысленной погоне за еще одним дроидом. Это было безумием; и тем не менее И–5 явно был намерен не отставать от Павана, несмотря на то, что джедай не единожды дал понять об отсутствии заинтересованности в помощи дроида.
Ден был уже на грани срыва. Он старался быть хорошим другом. Старался помогать И–5 в его поисках, пусть и считая их втайне близкими к одержимости. Старался не ревновать к той преданности, какую дроид питал к сыну Лорна Павана; хоть ему и казалось, что самого его отбросили за ненадобностью, чувствами его пренебрегли, а опасения — оставили без внимания. Он старался не судить Джакса Павана строго, хотел верить, что за маской чопорного джедая кроется добрая натура.
И где он оказался этими стараниями? На обветшалой контрабандистской посудине, спешащей невесть куда… Что хуже — спешащей вслед за другим кораблем, который оставит их давиться космической пылью даже не включая гиперпривода. «Скажем прямо, — решил про себя Ден, — это корыто в ближайшее время вряд ли потянет гонки на космических скоростях». Вообще — то, он сомневался, что корабль взял бы даже третье место в татуинских гонках на болидах.
Итак, ситуация — хуже некуда.
— Он направляется к Фабричному округу, — сообщил Ник Росту.
«Оказывается, есть куда хуже», — подумалось Дену.
Фабричный округ, расположенный на противоположной от Имперского Города стороне планеты, слыл самым опасным местом на Корусканте: кошмарное нагромождение выщербленных неухоженных построек, по которым дни и ночи бродили потерявшие связь с цивилизацией существа различных рас; живущие в подземельях отщепенцы — каннибалы с примитивными орудиями, стаи хищных тварей и самое страшное — если хоть часть из того, что он слышал, была правдой — одичалые дроиды.