Сумерки хищников
Шрифт:
– Лучше нам вернуться к брату, – предложил Алик.
В ста метрах от них Диего, наблюдавший за сценой с самого начала, двинулся к особняку.
Корделия поднялась на крыльцо первая, остановилась в дверях и повернулась к Алику:
– То, что ты мне рассказал, правда?
Алик толкнул дверь, не ответив.
Их шаги гулко зазвучали в холле. Они присоединились к «Группе», уже собравшейся в гостиной.
Витя помахал в воздухе листком бумаги, сигнализируя о начале совещания, а потом вручил его брату-близнецу. Он хотел, чтобы план изложил
3
Накануне, Стамбул
В тот самый момент, когда на экране смартфона появилось слово «шпион», колокольчик лифта звякнул. Майя отскочила в сторону и спряталась за столбом.
Она ожидала увидеть агентов МИТ, турецкой Национальной разведывательной организации, но из кабины вышла Эйлем с сумкой на плече. Не обнаружив подруги в машине, она пришла в растерянность.
Несколько раз окликнув Майю по имени, она прошлась по парковке туда-сюда и вернулась к машине. Из укрытия Майя заметила, что Эйлем отправляет кому-то эсэмэску; но ее смартфон молчал, из чего она заключила, что сообщение предназначалось не ей, и нехорошее предчувствие усилилось. Майя дождалась, чтобы Эйлем села за руль и включила зажигание, подкралась к «ауди» и резко распахнула дверь. Эйлем с воплем подпрыгнула.
– С ума сошла, так меня пугать! Чем ты там занималась, я вся испереживалась!
– Но, очевидно, не настолько, чтобы меня дождаться, – отозвалась Майя, усаживаясь на пассажирское сиденье.
Она подцепила сумку Эйлем, лежавшую сзади, и вытащила ее смартфон.
– Какой у тебя ПИН-код?
– Что на тебя нашло?
Майя резко схватила ее за руку и заставила прижать большой палец к сканеру отпечатков пальцев внизу экрана.
– Кому ты писала?
– Отдай мне мой телефон!
Майя торопливо прочла последнюю отправленную эсэмэску.
– Кому адресовано это сообщение?
Щеки Эйлем покраснели.
– Это не то, что ты думаешь…
Не дав ей времени на оправдания, Майя вцепилась ей в горло.
– Отвечай, или я сожму покрепче.
Эйлем с трудом могла дышать, она попыталась вырваться, но силы были не равны.
– Я задыхаюсь!
– Ну так это мне и нужно. На кого ты работаешь?
– Они меня заставили, – простонала та.
Майя отпустила ее и влепила мощную пощечину. Обессилевшая Эйлем втянула воздух и зашлась в кашле, потерла щеку и снова закашлялась.
Майя задумчиво смотрела на смартфон:
– Нас прослушивают?
– Нет. – Взгляд Эйлем метнулся к сумочке, лежащей у ног Майи.
Попросив у нее разрешение взять свои вещи, турчанка вытащила футляр для очков и показала на крышку. Механизм спрятан в кнопке. Открываешь футляр – и микрофон включается, закрываешь – переходит в спящий режим. Просто и хитро. Вот почему Виталик удивлялся, что шпион работает с перебоями. Дело не в поломке, оказывается, это обычный управляемый жучок… Майя прижала палец к губам Эйлем, показывая, что ей следует помолчать.
– Прости, у меня ноги затекли. Тебе удалось забрать мои вещи? – спросила она непринужденным голосом, чтобы одурачить тех, кто за ними шпионил.
– Да, – слабо отозвалась Эйлем.
– Давай, поехали. – И Майя опустила стекло.
Машина поднялась по пандусу парковки и выехала на улицу Мешрутиет. Эйлем тут же свернула направо и вырулила на широкий бульвар Рефика Сайдама. На первом же красном светофоре Майя зашвырнула футляр для очков в кузов пикапа, поравнявшегося с ними.
– У тебя больше ничего нет?
– Нет, клянусь.
– Кто поверит слову лгуньи? Здорово придумано, микрофон включался каждый раз, когда ты доставала очки. «У Николь», чтобы изучить меню, в кафе «Пьер Лоти», где тебе так не терпелось сделать заказ… Ты убирала их в футляр и выключала микрофон в отеле, чтобы никто не слышал наши стоны, а за рулем надевала. Геолокация постоянная, а прослушка по запросу. Надеюсь, этот пикап едет на другой конец Стамбула, тогда у нас будет немного времени. Почему они не устроили на меня засаду?
– Они знали, что ты увертливая, и считали, что такой маневр слишком опасен.
– Кто «они»?
– Ты сама прекрасно знаешь.
– Почему турецкая разведка заинтересовалась моей персоной?
– Без понятия, я не пользуюсь их особым расположением. Я должна была просто обеспечить им возможность услышать все, что ты говорила, в том числе и в мое отсутствие.
– Ясно. Когда ты была в ванной, футляр лежал на тумбочке у кровати на тот случай, если я кому-то позвоню.
– Но ты вышла из номера… Майя, у меня не было выбора, правда.
– Выбор есть всегда.
– Только не здесь, только не у женщины, которая любит женщин. И вообще лесбиянка ты или нет, когда к тебе заявляются люди в черных костюмах и угрожают засадить тебя в тюрьму, если не будешь сотрудничать, выбирать не приходится. После попытки переворота выкрутились только те, кто поддерживает режим, а оппозиция чахнет за решеткой. Они могли обвинить меня в посягательстве на общественную нравственность, у них были фотографии, пойми! – взмолилась Эйлем со слезами на глазах.
– Я понимаю только, что вы отреклись от демократии, но это ваша проблема, а не моя. Какую хоть причину они тебе назвали?
– Никакой, объясняться не в их привычках. Они приказывают, ты повинуешься. Я должна была держаться рядом, сообщать им, что ты делаешь, с кем встречаешься.
– И все-таки почему? – настаивала Майя, повышая голос.
– Говорю тебе, не знаю.
– Я тебе не верю!
– Единственное, что я знаю, – их всполошила та фотография из твоей сумки.