Сумерки
Шрифт:
Преподаватель физкультуры, тренер Клэпп нашел для меня форму, но предложил в сегодняшнем занятии не участвовать. В моей прежней школе требовалось заниматься физкультурой два года. Здесь же она была обязательной в течение всех четырёх лет. Форкс определенно вознамерился стать моим личным адом на Земле.
Наконец прозвенел звонок. Я поторопилась в офис, чтобы вернуть карточку. Дождя не было, но ветер усилился и стал холоднее.
Зайдя в тёплый офис, я чуть не повернулась и не выскочила обратно на улицу.
Эдвард Каллен стоял у стола прямо передо мной — я узнала эти взъерошенные бронзовые волосы. Кажется, он не заметил, что я вошла. Я прижалась к стене, ожидая, пока освободится секретарь.
Он
Я просто не могла поверить, что это имеет отношение ко мне. Наверное, что-то случилось до того, как я вошла в класс. Что-то разозлило его раньше. Невозможно, чтобы этот совершенно незнакомый человек воспылал такой внезапной и сильной неприязнью ко мне.
Дверь снова открылась, и в комнату хлынул поток холодного воздуха, зашуршал бумагами и взвихрил волосы вокруг моего лица. Вошедшая девушка шагнула к столу, положила лист бумаги в проволочную корзину и вышла на улицу. Спина Эдварда Каллена напряглась, он медленно повернулся ко мне — невыразимо, до абсурда прекрасное лицо — чтобы пронзить меня полным ненависти взглядом. На мгновение я испытала приступ неподдельного страха, от которого мороз пошёл по коже. Взгляд длился всего лишь секунду, но был холоднее, чем леденящий ветер. Затем он повернулся к секретарю.
— Хорошо, не обращайте внимания, — сказал он торопливо. — Я понимаю, что это невозможно. Большое вам спасибо за помощь. — Повернулся на каблуках и, не глядя на меня, исчез за дверью.
Я смиренно подошла к столу, и протянула подписанную регистрационную карточку. Лицо моё на сей раз для разнообразия было белым, а не красным.
— Как прошел первый день, дорогая? — ласково спросила секретарь.
— Хорошо, — солгала я слабым голосом. Кажется, она мне не поверила.
Машин на стоянке было уже очень мало, когда я добралась до своего пикапа. Моё убежище, мой почти дом в этой сырой зелёной дыре. Некоторое время я сидела неподвижно, отрешённо уставившись в лобовое стекло. Но очень скоро замёрзла и повернула ключ. Мотор взревел, и я направилась к дому Чарли, всю дорогу борясь со слезами.
2. Открытая книга
На следующий день было лучше… и одновременно хуже.
Было лучше, потому что не дождь кончился, хотя тучи сгустились и потемнели. Было легче, потому что я знала, чего ожидать от этого дня. На английском со мной сел Майк, потом, под яростными взглядами Эрика, провожал меня на следующий урок (отличный повод для сплетен).
Народ уже не разглядывал меня так пристально, как вчера. На ленче я присоединилась к большой компании, где кроме Майка, Эрика, Джессики были еще несколько ребят, чьи имена и лица я постепенно начинала различать. Казалось, я уже не тону во всем этом, я уже почти хожу по воде…
Было хуже, потому что я совершенно не выспалась — просто не смогла заснуть под непрекращающийся вой ветра за окном. Было хуже, потому что мистер Ворнер на тригонометрии спросил меня — руки я не поднимала — и мой ответ был невпопад. Было стыдно, потому что мне пришлось играть в волейбол, и я, не справившись с мячом, залепила им по голове девушке из моей команды. А хуже всего было то, что Эдвард Каллен так и не появился в школе.
Все утро я с трепетом ожидала ленча, страшась этих странно-необъяснимых взглядов. Какая-то часть меня жаждала встретиться с ним лицом к лицу и немедленно все выяснить, поставив вопрос ребром: в чём его проблема?! Ворочаясь в своей постели без сна, я даже придумывала, что именно скажу ему. Впрочем, я знала себя слишком хорошо — для такого поступка у меня кишка тонка. Трусливому Льву не стать Терминатором.
Но когда я, вслед за Джессикой, входила в столовую — всеми
Майк перехватил нас и увлек к своему столику. Джессика от такого внимания расцвела. Вскоре к нам присоединились её друзья. Но, пытаясь следить за их незамысловатой беседой, я чувствовала себя ужасно неуютно, тревожно ожидая момента его появления. И очень надеялась, что он просто не заметит меня, когда придет, и тем самым докажет несостоятельность моих опасений.
Он не приходил, и мне с каждой минутой становилось всё тревожнее.
На биологию я возлагала большие надежды, потому что до конца ленча он так и не показался. Майк, перенявший все повадки золотистого ретривера, преданно следовал за мной по пятам. Входя в класс, я затаила дыхание… Эдварда Каллена не было. Я выдохнула и направилась на свое место. Майк следом, рассказывая о предстоящей поездке на побережье. До самого звонка на урок он проторчал у моей парты. Потом тоскливо улыбнулся и поплелся на своё место рядом с девушкой, у которой были брекеты и неудачный перманент. Похоже, в отношении Майка пора было принимать меры, но вот какие именно… В городках, подобных этому, где все друг у друга на виду, дипломатия жизненно необходима. Тактичность никогда не была моим сильным качеством. Практики общения с чересчур дружелюбными парнями у меня не было.
Я уговаривала себя, что парта в моем полном распоряжении, раз уж Эдвард не появился. Я настойчиво повторяла это себе. Но никак не могла избавиться от навязчивой идеи, что именно я являюсь причиной его отсутствия. Так смешно и самонадеянно — возомнить, что я способна в ком-то вызвать настолько сильное чувство. Просто невозможно! Тем не менее, я почти не сомневалась, что это правда.
Когда учебный день закончился, и краска стыда после волейбольного инцидента уже не заливала моих щёк, я быстро переоделась в джинсы, темно-синий свитер и поспешила из раздевалки, радуясь тому, как удачно на этот раз получилось ускользнуть от приятеля-«ретривера». Заторопилась к парковке. Там сейчас было очень людно из-за студентов, спешащих разъехаться по своим делам. Усевшись в грузовик, я порылась в сумке — проверить, всё ли на месте.
Вчера выяснилось, что Чарли не готовит ничего, кроме яичницы с беконом. Поэтому все обязанности по кухне на время моего пребывания в Форксе я брала на себя. Чарли проникся идеей настолько, что вручил бы мне ключи даже от банкетного зала. Еще я обнаружила в доме тотальное отсутствие каких-либо запасов еды. Поэтому, составив список покупок и взяв наличные из ёмкости с надписью ДЕНЬГИ НА ЕДУ, решила сегодня после школы отправиться прямиком в Thriftway.
Стараясь не обращать внимания на оборачивающихся мне вслед, я завела яростно взревевший двигатель пикапа, и стала осторожно продвигаться в общей веренице покидающих парковку. Ожидая своей очереди на выезд и старательно делая вид, что оглушительный рёв раздается совершенно из другой машины, я увидела двоих Калленов и близнецов Хейлов, усаживающихся в свою машину. Тот самый сияющий новенький вольво. Конечно. До этого момента я, слишком завороженная их лицами, не обращала внимания на их одежду. Сейчас же — это было так очевидно — рассмотрела, что все они одеты исключительно хорошо: просто, но не без дизайнерских изысков. То, как они замечательно выглядели, манера, с которой они себя преподносили — все это нисколько не помешало бы им ходить в обносках и смотреться величественно. Казалось, это уже слишком — иметь и деньги, и внешность одновременно. Но насколько я знаю, в жизни обычно так и бывает. И потом, не похоже, чтобы им это помогло заработать здесь хоть какую-то популярность.