Сумка со смертью
Шрифт:
– Ни хрена себе, – присвистнул Маслов. – Да ты, сосед, не просто так. Майор ГРУ – это тебе не хухры-мухры, покруче ФСБ…
– Поехали, мужики, поехали, – поторопил Алексей, на них уже поглядывали. – Заводи коня, Палыч! И тормозни у какого-нибудь приличного супермаркета, сбегаю на десять минут…
Возбуждение прошло, посмеивались, выбираясь по улице Подъемной из города. Движение было плотное, но Виктор Павлович уверенно лавировал в потоке, обдавая соседей по трафику ядовитым выхлопом. Вдали от центра реклам и вывесок стало меньше, город обретал узнаваемые черты.
– Сурово тут у вас, мужики, – заметил Алексей, переводя дыхание после второй дозы. Сделал знак Черкасову: хватит пока, не будем нервировать водителя, тому тоже хочется.
– Ага, это тебе не в окопах сидеть, – согласился Борька. – А
– Ну, извини, – развел руками Алексей. – Куда Родина послала, там и служил. Но все в прошлом, уже не нужен Родине, исполнил свое предназначение.
– Помню, ты так мечтал стать военным, – вздохнул Черкасов. – Вот и стал, на свою голову… Извини, Леха. Ты не обижайся, это одна из насмешек жизни: получаешь то, что хотел, и понимаешь, что хотел не этого…
– Дурында ты, Борька, – проворчал Виктор Павлович, – именно этого он и хотел, да вона как вышло…
– Страна такая, – буркнул Черкасов. – Не мы виноваты – система виновата. Если что и угрожает стране – то ее же собственное государство.
– А ты все такой же диссидент? – спросил Алексей. – Вечно всем недоволен?
– Он такой, – усмехнулся Маслов. – Все не так, страну продали, экологию угробили, весь мир против него ополчился…
– Да не такой я, – смутившись, отвернулся к окну Черкасов, – просто находит иногда. Да и в жизни все наперекосяк…
На окраине остановились у супермаркета. Алексей отлучился на пятнадцать минут, вернулся, бросил сумку с покупками в багажник. Спутники ковырялись в моторе, который при подаче топлива издавал подозрительные звуки.
– Моя-то тачка в порядке? – спросил он.
– Так у тебя же «Тойота», – резонно отозвался Черкасов. – Что ей сделается на двадцатом году жизни? Бегает, как новенькая. Извиняй, Леха, я иногда ею пользуюсь – на рыбалку там, на пасеку. Ты же не в претензии? Зато масло поменял, антифриз новый залил.
– Да ради бога, – фыркнул Алексей, – катайся, сколько хочешь, только не разбей. Я не понял, мужики, мы сломались?
– Все нормально, садитесь. – Маслов с треском захлопнул капот. – «Косячит» ласточка, но пока бежит. А она постарше, между прочим, твоей «Тойоты» будет.
Выехали из города по Афанасьевской улице, взяв курс на северо-запад. Эту дорогу в родное село Алексей помнил наизусть. Асфальт стал похуже, дома пониже. Он высунулся в окно, с наслаждением подставляя лицо ветру. Тянулись поля, перелески, редкие сельскохозяйственные угодья. Сколько лет и сколько зим он тут не был? Каждый перелесок, каждый ложок был знаком. Выросли новые автозаправки, какие-то «Охотничьи заимки», «Лесные лавки» со столиками на выносных верандах. А в остальном мало что изменилось. Дубовая аллея, асфальт стал ровнее, потянулись высокие заборы – внутри за деревьями угадывались очертания помпезных особняков. У ворот в парковочных карманах стояли дорогие машины.
– В столице Рублевка, а у нас – «Сторублевка», – пояснил Маслов. – Местные так столичное шоссе назвали. Тутошняя знать себе коттеджи строит. Все чиновники высокопоставленные… Озера уж больно красивые в этом районе – ты должен помнить. Они вон там, за Куликовым бором. Долина Нищих называется. Ты знаешь, какие деньги крутятся в районе?
– Снова слуги воруют? – ухмыльнулся Алексей. – Их сажают, а они воруют? И куда смотрит надзорное ведомство?
– Позорное ведомство, – фыркнул Черкасов. – Да ну их к черту! – махнул он рукой. – У этих ребят все в офшоре и в ажуре. Другой мир, другие деньги. Не будем о них – о чиновниках либо плохо, либо ничего. Рассказывай о себе, Леха.
Он рассказывал, но недолго – нечего было рассказывать. А то, что представляло интерес, являлось военной тайной, раскрывать которую он не имел права. Жизненный этап закончился решительно и без «хвостов». Со службой покончено, ни семьи, ни постоянной женщины…
– Лучше вы рассказывайте, мужики. Как живете? Что творится в районе?
– У нас, как везде, – пожал плечами Виктор Павлович. – Работы в районе нет, цены поднимаются с колен. Никаких, как говорится, резонансных коррупционных преступлений – по-тихому люди мышкуют, научились не зарываться и помнить, что ближний тоже чего-то хочет…
– Да все по-старому, приятель, – сладко потянулся Черкасов. – В Мирославле еще чувствуется веяние времени – какая-то коммерция, строительство, «бабки» крутятся. В Монине – мы скоро будем проезжать через него – все как было, кроме пафосного торгового центра, который на хрен никому не нужен. А уж в нашей
Похвастаться им действительно было нечем. Виктор Павлович прозябал на пенсии. До этого трудился на Старицком озере – заведовал лодочной станцией, туристическими маршрутами этого направления, работал со специалистами, изучающими флору и фауну уникального водоема, примыкающего к Затеше. Восемь лет назад он потерял сына – старший лейтенант Вячеслав Маслов командовал взводом разведки на Северном Кавказе. Взвод попал в засаду, Маслов с двумя бойцами прикрывал отход. Попал, контуженный, в плен, принял мученическую смерть. Товарищи за него отомстили, но для убитых горем родителей это было слабым утешением. Зоя Филипповна не снесла удара, скончалась в ту же осень. Виктор Павлович похоронил обоих на деревенском погосте, жил дальше. Перед выходом на пенсию привез в свой дом из Монина новую женщину, но и тут случилась трагедия – уже больная была, тихо угасла, переселилась на то же кладбище и под ту же березу… Но пенсионер не опускал руки, ремонтировал дом, иногда подрабатывал – возил грузы на своей старенькой «жульке». Следил за домом Алексея, косил сорняки, занимался мелким ремонтом ветшающих конструкций…
У Борьки Черкасова жизнь тоже сложилась неважно. Сначала процветал – хороший дом в Затеше, жена – красавица Верка, машина. Каждый день мотался на работу в Мирославль, где служил в районном управлении МЧС. Руководил аварийно-спасательной группой – выезды на ДТП с тяжкими последствиями, мелкие чрезвычайные ситуации, пожары, потопы, обрушения строительных конструкций. Был высококлассным специалистом, мастером на все руки. Сгубила жизнь единственная пьянка – накануне приезда высокопоставленного чина из столицы. И все стремительно полетело под откос: понижение в должности, увольнение. Выпивший попал в аварию, разбил машину, сам на несколько месяцев загремел в больницу – хорошо, что не в кутузку. Красавица Верка не стала дожидаться, что в дом вернется безбедная жизнь. В один прекрасный день Борьку поджидала записка: уехала к другому, деньги с карточки сняла, извиняться не буду, и вообще катись к черту… Черкасов запил и пил четыре дня и четыре ночи, пока однажды на рассвете не выбросил тлеющий окурок мимо пепельницы. Попутно взорвался газовый баллон, и дом горел красивым синим пламенем. Мигом протрезвев, он вылетел из окна и кинулся тушить, благо бак с водой и помпа имелись. Сельчане прибежали помогать, худо-бедно, потушили. Приехали коллеги Борьки, покрутили пальцами у виска и отбыли восвояси. Сгоревшую часть дома он отстроил в рекордно сжатые сроки из имеющихся материалов. Возможно, и к лучшему – мысли о конце жизненного пути больше не посещали. Занялся огородом, вырыл бассейн, сам приобрел «товарный вид». Появлялись какие-то женщины, но ничего серьезного. Завел пасеку за пригорком в Звенящей роще – в семистах метрах от Затеши, обзавелся помощником – дедом Поликарпом, которому на пенсии все равно нечего делать. Как-то выкручивался, освоил пасечную науку, начал продавать в район мед крупными партиями…
– Да все нормально у нас, Леха, – уверял Борька, вожделенно поглядывая на ополовиненную бутылку водки. – Живем, приспособились, вся деревня так живет. Многие уехали, конечно, из Затеши, но те, кто остался, выживают.
– Палыч, а что с озером? – спросил Алексей.
Вопрос был не праздный. Старицкое озеро – единственная достопримечательность местности, где располагалась деревушка Затеша. Зато какая достопримечательность! Оно примыкало к деревне с севера, поджатое со всех сторон красивым черничным бором. Фактически не озеро, а целая система озер, соединенных между собой протоками. Водоем имел причудливую, вытянутую на север конфигурацию. Берега – обрывистые, пологие, где-то скалы нависали над водой, где-то настоящие мангровые заросли. Это были водные лабиринты, где сам черт ногу сломит. Даже не всякие старожилы, считавшиеся знатоками Старицкого озера, могли похвастаться, что видели его ВСЁ. Обойти по берегу это чудо природы было невозможно, исследовать все протоки – тоже затруднительно. Про озеро испокон веков слагались страшные легенды: про русалок, каких-то жутких существ, обитающих на дне. Но карпы в озере клевали исправно – в те времена, когда их разводили. Лодочная станция под Затешей была не маленькая. Сюда приезжали туристы из города, устраивались познавательные экскурсии на лодках и катамаранах, работал целый научный штат.