Сумма теологии. Том IX
Шрифт:
Ответ на возражение 1. Когда имя общо многим, оно иногда усваивается низшей степени [этого множества]; так, общее имя ангела усвоено низшему ангельскому чину. И точно так же имя модуса, который блюдут все без исключения добродетели, особо усвоено той добродетели, которая устанавливает модус в отношении самых незначительных вещей.
Ответ на возражение 2. Некоторые вещи необходимо умерять по причине их силы (как [например] мы разбавляем крепкое вино). Однако умеренность хороша во всём, и потому благоразумие имеет дело по преимуществу с самыми сильными страстями, а скромность – с более слабыми.
Ответ на возражение 3. В данном случае скромность
Раздел 2. СВЯЗАНА ЛИ СКРОМНОСТЬ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО С ВНЕШНИМИ ДЕЙСТВИЯМИ?
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что скромность связана исключительно с внешними действиями. В самом деле, внутренние движения страстей не могут быть известны другим людям, а между тем апостол наказал: «Скромность ваша да будет известна всем человекам» [507] (Филип. 4:5). Следовательно, скромность связана исключительно с внешними действиями.
507
В каноническом переводе: «Кротость ваша да будет известна всем человекам».
Возражение 2. Далее, связанные со страстями добродетели отличаются от правосудности, которая имеет дело с деятельностями. Но скромность, похоже, является одной добродетелью. Следовательно, если она связана с внешними делами, то никак не может быть связанной с внутренними страстями.
Возражение 3. Далее, одна и та же добродетель не может одновременно иметь дело и с тем, что связано с желанием (что свойственно нравственным добродетелям), и с тем, что связано со знанием (что свойственно умственным добродетелям), да к тому же ещё и с тем, что связано с раздражительной и вожделеющей способностями. Следовательно, коль скоро скромность является одной добродетелью, она не может иметь дела со всем этим вместе.
Этому противоречит следующее: давший имя скромности «модус» необходимо блюсти во всём, и потому скромность имеет дело со всем этим вместе.
Отвечаю: как уже было сказано (1), скромность отличается от благоразумия постольку, поскольку благоразумие привносит умеренность в то, в чём ограничить себя труднее всего, тогда как привносимая скромностью умеренность не связана с большими трудностями. В отношении этой скромности мнения авторитетных авторов весьма разнятся. В самом деле, стоило им обнаружить в чём-либо особый вид блага или особую трудность в соблюдении умеренности, как они тут же переставали усваивать это скромности, оставляя ей только наименее значимое. Поскольку же особая трудность умеренности в осязательных удовольствиях очевидна для всех, то в отличии благоразумия от скромности не усомнился никто.
Затем, Туллий в дополнение к этому усматривал особый вид блага в умеренности в наказании, и потому отличал мягкость от скромности, оставляя последней всё прочее, что нуждается в привнесении умеренности, и разделял это [прочее] на четыре вида. Первым он полагал движение ума к некоторому превосходству, которое умеряется «смирением». Вторым – желание того, что связано с познанием, которое умеряется противным любопытству «любомудрием». Третьим – то, что связано с телесными движениями и действиями, которые должно исполнять подобающе и благообразно независимо от того, идёт ли речь о чем-то серьёзном или о развлечениях. Четвёртым – то, что связано с внешними проявлениями, например с облачением и тому подобным.
Другие авторы усваивали некоторым из этих материй свои особые добродетели.
508
Ethic. II, 7.
Ответ на возражение 1. Апостол говорит о той скромности, которая связана с внешним. Впрочем, внутренняя умеренность также может некоторым образом проявляться вовне.
Ответ на возражение 2. Скромностью называется несколько добродетелей, о которых упоминают различные авторы. Поэтому ничто не препятствует тому, чтобы скромность имела дело с различными материями, для которых требуются различные добродетели. При этом между различными частями скромности нет столь глубокого различия, какое есть между связанной с деятельностями правосудностью и связанным со страстями благоразумием, поскольку для тех действий и страстей, в отношении которых имеется трудность, исходящая не со стороны их материи, а только лишь со стороны привнесения в них умеренности, достаточно и одной добродетели, а именно одной для каждого вида привнесения умеренности.
Сказанного достаточно для ответа на возражение 3.
Вопрос 161. О СМИРЕНИИ
Далее мы рассмотрим виды скромности: во-первых, смирение и противную ему гордость; во-вторых, любомудрие и противное ему любопытство; в-третьих, скромность, проявляемую в словах и делах; в-четвёртых, скромность, проявляемую во внешнем облачении.
В отношении смирения наличествует шесть пунктов:
1) является ли смирение добродетелью;
2) пребывает ли оно в пожелании или в суждении разума;
3) должно ли посредством смирения покоряться всем людям;
4) является ли оно частью скромности, или благоразумия;
5) сравнение его с другими добродетелями;
6) о степенях смирения.
Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ СМИРЕНИЕ ДОБРОДЕТЕЛЬЮ?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что смирение не является добродетелью. В самом деле, добродетель не выражает понятие наказания зла, а между тем [в Писании] сказано: «Смирили оковами ноги его» [509] (Пс. 104:18). Следовательно, смирение не является добродетелью.
Возражение 2. Далее, добродетель и порок противостоят друг другу. Но смирение, похоже, означает порок, в связи с чем читаем: «Есть лукавый, который ходит согнувшись» (Сир. 19:23). Следовательно, смирение не является добродетелью.
509
В каноническом переводе: «Стеснили оковами ноги его» (речь идёт об Иосифе, то есть страдает не зло, а добро).