Сумма Теологии. Том VIII

Аквинский Фома

Впрочем, тут следует заметить, что сам акт щедрого отказа от имущества в той мере, в какой он является актом добродетели, определен к счастью.

Ответ на возражение 3. Как говорит Философ, «тратящие много по причине своей невоздержанности — это не щедрые, а моты»⁷⁸⁶, и таковыми же являются те, кто растрачивает свое имущество ради других грехов. Поэтому, по словам Амвросия, «тот, кто помогает обирать других, нисколько не честен, и щедрость его — не подлинна, если он делает это ради хвастовства, а не из сострадания». Следовательно, тот, кому недостает других добродетелей, сколько бы он ни тратил, тратит все это дурно

и не является щедрым.

Кроме того, ничто не препятствует тому, чтобы тратить много на что-то доброе и без навыка к щедрости — ведь исполняют же люди дела других добродетелей до того, как у них появляется соответствующий навык, хотя, как уже было сказано (II-I, 65, 1), делают это не совсем так, как это делают добродетельные. И точно так же ничто не препятствует тому, чтобы добродетельный человек, будучи бедным, был щедрым. Поэтому Философ говорит, что «щедрость соразмеряется с состоянием человека», то есть с имеющимися у него средствами, «и указывает не количество отдаваемого, а навык даятеля»⁷⁸⁷. И Амвросий говорит: «Сердечность — вот что одаривает богатых и бедных и придает ценность вещам».

Раздел 2. СВЯЗАНА ЛИ ЩЕДРОСТЬ С ДЕНЬГАМИ?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что щедрость не связана с деньгами. В самом деле, любая нравственная добродетель связана с поступками и страстями. Так, согласно сказанному в пятой [книге] «Этики», правосудность имеет дело с поступками⁷⁸⁸. Следовательно, коль скоро щедрость является нравственной добродетелью, то похоже на то, что она связана со страстями, а не с деньгами.

Возражение 2. Далее, щедрый может использовать любой вид богатства. Но, согласно Философу сообразное природе богатство гораздо подлинней, чем искусственное богатство⁷⁸⁹. Следовательно, щедрость по преимуществу не связана с деньгами.

Возражение 3. Далее, различные добродетели имеют различную материю, поскольку навыки различаются сообразно своим объектам. Но внешние вещи являются материей распределительной и направительной правосудности. Следовательно, они не являются материей щедрости.

Этому противоречит сказанное Философом о том, что «щедростью принято считать обладание серединой в отношении к деньгам»⁷⁹⁰.

Отвечаю: как говорит Философ, щедрому свойственно давать⁷⁹¹. Поэтому щедрость ещё называют гостеприимством — ведь принимающий не отказывается от своего, а делится им. Термин «щедрость», похоже, тоже указывает на нечто подобное, поскольку когда человек отнимает свою руку от вещи, он освобождает её (liberat), так сказать, от своего оберегания и владения, и являет свой ум свободным от её удержания. Но тем, что может выступать в качестве субъекта освобождения человеком ради другого, являются блага, которыми он обладает и которые принято обозначать словом «деньги». Следовательно, надлежащей материей щедрости являются деньги.

Ответ на возражение 1. Как уже было сказано (1), щедрость зависит не от количества даваемого, а от сердечности даятеля. Но сердце даятеля [непосредственно] располагается страстями любви и желания, а опосредованно — связанными с даянием удовольствием и страданием. Поэтому непосредственной материей щедрости являются внутренние страсти, тогда как внешние

деньги являются объектом указанных страстей.

Ответ на возражение 2. Как говорит Августин в своей книге об учении Христа, все, что человек имеет на земле и все, чем он владеет, может быть названо «pecunia» (деньгами), поскольку в древности всем имуществом человека было его «pecora» (стадо). И Философ говорит, что «деньгами мы называем все, стоимость чего измеряется деньгами»⁷⁹².

Ответ на возражение 3. Правосудность устанавливает равенство во внешних вещах, но при этом, строго говоря, не имеет дела с внутренними страстями, и потому деньги являются материей щедрости в одном отношении, а правосудности — в другом.

Раздел 3. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ АКТОМ ЩЕДРОСТИ ПОЛЬЗОВАНИЕ ДЕНЬГАМИ?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что пользование деньгами не является актом щедрости. В самом деле, различные добродетели обладают различными актами. Но пользование деньгами приличествует другим добродетелям, таким как правосудность и великолепие. Следовательно, оно не является надлежащим актом щедрости.

Возражение 2. Далее, щедрому приличествует не только давать, но также получать и удерживать. Но получение и удержание, похоже, не связано с пользованием деньгами. Следовательно, пользование деньгами, похоже, неправильно усваивать щедрости в качестве её надлежащего акта.

Возражение 3. Далее, пользование деньгами состоит не только в их предоставлении, но также и в их трате. Но трата денег связана с тратящим и потому не может являться актом щедрости, поскольку, по словам Сенеки, «не щедр тот, кто дарит самому себе»⁷⁹³. Следовательно, не всякое пользование деньгами связано со щедростью.

Этому противоречат слова Философа о том, что «лучше всех пользуется всякой вещью тот, кто обладает соответствующей добродетелью. Значит, и богатством воспользуется лучше всего тот, чья добродетель связана с деньгами» ⁷⁹⁴. Но именно таковым и является щедрый. Следовательно, доброе пользование деньгами является актом щедрости.

Отвечаю: как уже было сказано 18, 2), свой вид акт получает от своего объекта. Но объектом, или материей, щедрости, как было показано в предыдущем разделе, являются деньги и все, стоимость чего измеряется деньгами. И так как любая добродетель сообразуется со своим объектом, из этого следует, что коль скоро щедрость является добродетелью, её акт связан с деньгами. Затем, деньги относятся к используемым благам, поскольку все внешние блага определены к тому, чтобы человек их использовал. Следовательно, надлежащим актом щедрости является пользование деньгами, или богатством.

Ответ на возражение 1. Щедрости тоже приличествует доброе пользование богатством, а именно постольку, поскольку богатство является надлежащей материей щедрости. С другой стороны, правосудности приличествует пользоваться богатством под другим аспектом, а именно аспектом долженствования, в той мере, в какой внешняя вещь принадлежит другому. Великолепию же приличествует пользоваться богатством под особым аспектом, а именно постольку, поскольку, так сказать, оно используется ради исполнения чего-то великого. Поэтому великолепие относится к щедрости как нечто дополняющее ее, о чем мы поговорим ниже (134).