Сумрачная душа
Шрифт:
– Как просто, оказывается, попасть ко мне во дворец! – недовольно проворчал тетрарх.
Словно в ответ на его слова, из темноты возник рослый темнокожий воин в короткой тунике и круглом медном шлеме, с луком за спиной и копьем в руках.
– Кто идет? – спросил он хрипло.
– Свои! Пароль – Тиберий! – негромко ответил Фануил.
Воин почтительно вытянулся, приветствуя тетрарха, отступил в сторону.
– Теперь хорошенько смотри под ноги, государь! – бросил старик через плечо.
Действительно,
Они спускались недолгое время, затем Фануил остановился, вглядываясь в темноту, словно что-то искал. Он даже повел носом, принюхиваясь, как охотничья собака.
Наконец, узнав какую-то примету, раздвинул колючие кусты и пошел в сторону от тропинки.
Тетрарх старался не отставать, однако с каждой минутой все больше жалел, что послушался старика.
Пройдя густой кустарник, спутники вышли на пологий глинистый склон, ярко залитый лунным светом. Слева от их пути виднелась нищая глинобитная хижина, на пороге ее спала тощая собака. Почуяв путников, собака подняла голову и залаяла. Издалека, из-за приземистых холмов, ей ответило резкое тявканье шакала.
Фануил миновал хижину. Теперь он шел вверх по холму, направляясь к купе темных деревьев.
– Куда мы идем, старик? – окликнул Ирод своего провожатого. – Мы не заблудимся? Я не знаю этих мест!
– Не бойся, царь! – ответил Фануил без прежнего почтения, и в темноте насмешливо блеснули белки его глаз. – Не бойся, мы найдем дорогу! Мне случалось здесь бывать, и не раз!..
Ирод все больше жалел, что ввязался в эту авантюру.
Они поднялись на холм. Отсюда были хорошо видны близкие предгорья. Вдалеке, между двумя холмами, горел пастуший костер. Но Фануил направился не к этому костру, а к одинокой скале, расположенной на полпути к лесу.
Они шли по каменной осыпи, и теперь Ирод старался не отставать, чтобы факел Фануила освещал дорогу у него под ногами.
Приближаясь к скале, старик замедлил шаги. Он повернулся к тетрарху и проговорил со странным волнением в голосе:
– Мы почти пришли, государь. Сейчас ты увидишь его. Но имей в виду – этот человек не из числа твоих подданных…
– Он римлянин? – уточнил Ирод.
– Нет. – Старик криво усмехнулся. – Он также и не из числа подданных императора Тиберия…
– Ты говоришь глупость, старик! – раздраженно произнес тетрарх. – Ты говоришь опасную и вредную глупость! Здесь, на этой земле, нет никого, кто бы не был подданным императора Тиберия. Твое счастье, старик, что эти слова не слышал никто, кроме меня!
– А вот та птица – тоже подданная императора? – Фануил поднял руку, показав на большую ночную птицу, которая пролетела над
– Что ты болтаешь… – Ирод поморщился. – Ты сам не знаешь, что говоришь… Конечно, птицы и звери не являются ничьими подданными… Ты еще скажи про кусты и деревья…
– Так и тот человек, к которому мы сейчас идем, не является подданным ни одного из земных владык, как птица или зверь, как дерево или цветок, как солнце или луна! Он – подданный одного только вечного владыки…
– А, так он один из этих грязных и оборванных пророков! – разочарованно протянул тетрарх. – Стоило ли ради него совершать такой долгий путь, да еще ночью! Подобные пророки целый день осаждают мой дворец со своими безумными речами!
– Нет, он не пророк… – загадочно ответил Фануил и подошел еще ближе к скале.
Он протянул вперед свой посох и коснулся скалы. Но в том месте, которого он коснулся, оказался не камень, а полог из козьей шкуры, закрывавший узкое устье пещеры. Фануил посохом отодвинул край этого полога, и тетрарх увидел вход в пещеру и тлеющий в глубине ее тусклый огонь.
– Позволь нам войти в твое жилище, мудрый человек! – проговорил старик с незнакомым волнением в голосе.
– Разве я могу запрещать и позволять? – донесся из глубины пещеры тихий, шуршащий, как осенняя листва, голос. – Только в руках Всевышнего запрет и дозволение! Конечно, ты, Ирод Антипа, тетрарх Галилеи и Переи, сын Ирода Великого, полагаешь, что запрет и дозволение в руках царей. А заблуждаться – человеческая привычка, старая, как мир… впрочем, входите! Принять гостей, идущих в ночи, – мой долг!
Фануил, явно робея, вошел внутрь пещеры и сделал Ироду знак следовать за собой.
Тетрарх вошел в пещеру и огляделся.
Пещера была невелика, может быть, менее четверти опочивальни Ирода. Просторное ложе тетрарха никак не поместилось бы здесь.
В глубине пещеры теплился костер. Дым от него уходил вверх через узкую расщелину в скале, и воздух в пещере был довольно чистым.
Над костром в медном котелке булькало какое-то густое варево неприятного зеленоватого цвета, рядом сушились травы, распространяя резкий пряный запах.
Сам обитатель пещеры сидел возле костра на козьей шкуре, скрестив ноги и сложив руки на коленях. Он был облачен в поношенный хитон с узкой красной полосой на вороте и кожаные сандалии. Густые всклокоченные волосы едва тронула седина, хотя запрокинутое лицо его казалось удивительно старым. Глаза незнакомца были широко открыты, но незрячи: их покрывала мутная слепая белизна, в которой отражалось пляшущее пламя костра.
«Как же он узнал, кто я? – подумал Ирод, разглядев незрячие глаза хозяина. – Впрочем, должно быть, Фануил предупредил его о моем приходе…»