Сумрак в конце туннеля (сборник)
Шрифт:
В ася понурил голову и слез на пол. Последний раз он прикоснулся усами к щеке умершего, прощаясь с нежданно обретенным и тут же потерянным другом. Но сам Василий был еще жив – и, несомненно, впереди его ждали новые препятствия и смертельные опасности.
* * *
Запах мяса кружил голову и раззадоривал аппетит. Дозорные на блокпосту были беспечны, они не заметили прокравшегося мимо них лазутчика.
Вася шел на запах, перебегая от укрытия к укрытию и прячась в тени колонн, коробок и торговых
Уворачиваясь от прохожих, Василий добрался до источника манящего аромата. Это оказалась местная кафешка. Он проскользнул между свисающими в д верном проеме нитями занавески и очутился в задымленном помещении, заставленном столиками. За некоторыми из них обедали посетители. Покрутив головой, котенок увидел прилично одетого толстячка, который грыз большой кусок шницеля.
– Мяяау!
Толстяк оторвался от мяса и удивленно воззрился на Васю. А тот уже сидел возле столика и просительно заглядывал человеку прямо в глаза.
– О! – только и смог сказать мужчина. Он положил шницель на тарелку и выпрямился на стуле. Смотрел толстячок весело и задорно, с симпатией даже – котенок почувствовал приветливое отношение к себе и повторил попытку:
– Мяу!
– Да ты, никак, голоден! – догадался мужчина, после чего отрезал кусок и бросил его Васе. Тот не стал стесняться и тут же принялся за угощение. Пока он ел, окружающие с интересом наблюдали за представлением: для них это было в диковинку, как тем, кто давно не видел кошек, так и тем, кто в сил у юного возраста видел котенка впервые. А тот не обращал на зрителей никакого внимания и шустро уплетал подбрасываемые кусочки мяса.
Из-за занавески, ведущей на кухню, вышел повар и задумчиво уставился на нового «посетителя».
Вскоре Вася наелся, встал и потянулся, выгнув спину. Облизываясь, он подошел к толстячку и потерся об его ноги.
– Ух ты, мохнатый мой! – потрепал мужчина котенка за ухом. – Официант, счет, будьте добры!
Тот подошел к столику:
– Пожалуйста, ваш счет, Андрей Денисович.
Толстяк расплатился, вылез из-за стола и, погладив в последний раз котенка по холке, направился к выходу. Официант дождался, когда клиент выйдет наружу, подошел к умывающемуся котенку и пнул его ногой в бок:
– А ну, проваливай отсюда, блохастый!
От удара Вася отлетел в сторону, но тут же вскочил и бросился наутек. Пронесшись мим о прыснувшего со смеху вышибалы, котенок вылетел на станцию. Там он еле успел увернуться от груженной грибами тележки и отпрыгнул в сторону. Неожиданно хвост пронзила сильная боль: кто-то, не заметив, наступил на него каблуком сапога. Заверещав, котенок рванулся прочь, опешивший хозяин сапога убрал ногу, и Василий что есть духу помчался по торговым рядам. Его увидели, со всех
Скрывшись от всего этого ужаса, Вася спрятался в темном углу и принялся зализывать ушибы – у него болели хвост и задняя левая лапа. А еще котенок пребывал в полной растерянности: в первый раз за всю его короткую жизнь люди поступили с ним настолько нехорошо. Даже те двое бандитов, которые хотели его съесть, не оставили у Васи плохих воспоминаний (главным образом потому, что они ничего не успели с ним сделать, а намерений их он так и не понял; ну да, подержали немножко взаперти, но они, может, просто играли так).
Как бы то ни было, больше Василия здесь ничто не держало. Приведя себя в порядок, он пошел искать выход со станции.
Вскоре Вася добрался до гермоворот. Конечно, в целях сообщения между станциями они были открыты, и поэтому препятствием не являлись. Проскользнуть мимо задремавшего постового тоже не составило особого труда. А дальше уже была столь знакомая темнота туннеля…
Примерно через пятьдесят метров котенок увидел огни блокпоста. Их коллеги совсем недавно не заметили пробравшегося на станцию Василия, поэтому он не особо беспокоился по поводу того, чтобы пройти границу незамеченным.
– Валерик, посвети туда!
Ярко вспыхнул прожектор. Котенок зажмурился и попятился назад, от стенок перегона эхом пронесся дробный топот солдатских сапог. Васю схватили. Он вырывался как мог, кусался, царапался, и все напрасн о: когти и зубы не могли повредить толстых перчаток и ткань одежды.
– Ага, попался! – раздался чей-то довольный голос. – Рюкзак! Где рюкзак? Давай его сюда, а то эта падаль брыкается!
Васю бросили в брезентовый мешок и затянули тесемками горловину.
– Кислый!
– Я!
– Держи, отнесешь секретарю начстанции…
* * *
– Мария, поручаю это вам, – чеканил суровый мужской голос. – Даю вам последнюю попытку. И чтобы с вашей стороны больше не было никаких инициатив, понятно?
– Я все поняла, Семен Георгиевич, – спокойно ответили ему. – Впредь такого больше не повторится.
– Помните об оказанном вам доверии. А также о том, что на вашу должность есть еще множество претендентов. Будьте умнее ваших предшественниц.
Немолодая женщина в строгом костюме лишь кивнула в ответ и попра вила сползшие на нос очки. Она стояла перед большим дубовым столом, за которым восседал начальник с резкими и несколько даже крысиными чертами лица.
Семен Георгиевич скорчил презрительную гримасу и подал знак своему телохранителю. Тот подошел и положил перед женщиной рюкзак.
Когда охранник развязал тесемки, то из глубины мешка испуганно выглянули огромные блестящие глаза.