Сун Хун Чай, не осерчай! Том 2

Ступников Виктор

Впрочем, моё обучение изначально было иным: я был полностью самоучкой. Пришёл ко всему самостоятельно, основываясь на полностью теоретических материалах и собственных тестах. Хотя со временем получил частичную, а затем и полную поддержку Птичника. Так что наши ситуации сложно сравнивать.

Имея перед глазами наглядный пример и поэтапную инструкцию, не так уж трудно освоить азы — особенно если есть мотивация и, что немаловажно, врождённый талант.

Несмотря на спорные моральные качества, слабаков

среди Гусевых почти не было. Все наши родичи в том или ином направлении чем-то да отличались. Пусть не всегда по силе. Пусть не всегда по ментальной мощи. Но отличались. Не зря мой род и моя компания считались одними из сильнейших в этом мире.

— На сегодня закончим, — сказал я Даниле, когда время обучения перевалило за вторые сутки. — И так хороший марафон устроили. Дальше продолжать смысла не вижу. Тебе ещё нужно всё это усвоить и отработать. А повторять по два раза — пустая трата времени.

— Да, согласен, — кивнул племянник и устало опустился в одно из кресел в комнате отдыха. — Всё это, конечно, просто невероятно. Сам факт, что я могу вот так…

Он щёлкнул пальцами, вызывая крохотную искру, и, сосредоточившись, расширил её до пламени. Небольшой огонёк завис над ладонью — не сильнее, чем у свечи, но для человека, делающего это едва ли не впервые, результат был более чем впечатляющим.

— Да, нам с тобой повезло, — кивнул я. — Законы двух разных вселенных, как ни странно, не имеют критичных различий. И при должном понимании можно использовать силы другого измерения.

Я сделал паузу, а потом добавил:

— Единственный момент, на который я бы хотел обратить внимание — лучше начинай с телекинеза и делай упор именно на это направление. Пафосные штуки вроде огня тратят слишком много энергии и сил. Да и бросаются в глаза излишне.

— Это я понимаю, — кивнул Данила. — Конечно, хотелось бы, чтобы весь мир узнал, что мы, Гусевы, теперь владеем такой силой… но это чревато последствиями, которые не факт, что мы сможем сейчас пережить. А для тайного использования телекинез и правда удобен.

Как следует сосредоточившись, он притянул к себе бутылку воды, сделал глоток и продолжил:

— Его ведь даже не засечь при помощи приборов. И можно не только предметы двигать, но и самого себя усиливать.

— Да, недаром во второй моей жизни в другом мире телекинез пользовался популярностью среди одарённых, — кивнул я. — Навряд ли ошибусь, если скажу, что телекинетики занимают второе место сразу после талантливых одаренных.

— Я могу их понять, — усмехнулся Данила. — Хотя, если честно, я бы предпочёл стать, как ты их называешь, Талантливым одарённым… но это вряд ли, да?

— Да, с этим уже возникнут трудности, — подтвердил я. — Конкретная особенность Талантливых одарённых не только в ментальной силе, но и в строении тела. С ходу пользоваться их преимуществами ты не сможешь. Всё же, это

практически другой биологический вид.

— Но это ничего, — добавил я спустя мгновение. — Как видишь, мне это не помешало. Я ведь тоже возродился здесь, в другом теле, и, используя иной подход, сумел получить физиологию, схожую с тем, к чему привык во второй своей жизни.

— Переместить своё сознание в другое измерение… — Данила покачал головой, усмехнувшись. — Не перестаю поражаться, с какой лёгкостью ты это произносишь, дядя. Как будто приглашаешь в гости, а не в параллельную реальность.

— При том, — продолжил он, — что технология переноса сознания в нашем мире до сих пор считается лишь теорией. И то весьма маргинальной. Насколько мне известно, кроме тебя уже не осталось тех, кто пытался бы мыслить в этом направлении.

Он замолчал на пару секунд, затем неловко добавил:

— После твоей смерти все ресурсы нашего рода, что были направлены на изучение этой темы, перераспределили на другие направления. Я хотел продолжать развивать компанию и в этой сфере, но… моя власть здесь не безгранична.

— Да и, по правде сказать, — с вздохом признался он, — до твоего прибытия я был уверен, что не успею развить технологию до рабочего уровня. Даже если очень захочу. А пробовать на себе сырой прототип — то ещё безумие. На такое я бы пошёл только в самый последний момент.

— Ну, как видишь, моя технология не такая уж и сырая, — усмехнулся я. — Так что если бы ты решился её использовать, шанс на выживание у тебя определённо был бы.

— Да, приятно это осознавать, — улыбнулся племянник. — Но после твоего возвращения доходить до крайностей я уж точно не собираюсь. С этой силой, которую ты мне дал, я смогу справиться с любой угрозой. Можешь мне поверить, дядя.

— Верю, Данила, верю, — по-отечески похлопал я его по плечу. — Гусевы, подчеркну, настоящие гуси, никогда не сдаются и просто так не умирают.

— Что ж, раз на этом мы закончили, — я усмехнулся, — предлагаю возвращаться обратно.

Заодно ещё раз осмотрев полигон, я с некоторым удовлетворением отметил:

— Здорово мы здесь, конечно, отдохнули. Тренировка вышла на славу. Даже не хочу подсчитывать весь ущерб, нанесённый оборудованию. Но самое главное — теперь у меня есть все необходимые данные и понимание своей текущей боеспособности. А значит, расходы уже не так важны. Вскоре мы заработаем гораздо больше.

— Насчёт расходов можешь не волноваться, дядя, — поднялся на ноги Данила и, хрустнув шеей, добавил: — Здесь ведь не только боевые дроны и платформы находятся. За время твоего отсутствия мир тоже не стоял на месте. Помнишь те разработки ремонтных систем? Так вот — они получили широкое распространение. Когда мы уйдём, большую часть повреждений восстановят другие дроны. Так что по стоимости это выйдет в разы дешевле, чем закупать оборудование с нуля.

Он махнул рукой в сторону полигона и продолжил: