Сундучок волшебных историй. Терапевтические сказки
Шрифт:
Ему так захотелось высказать вдруг все то, что накопилось в его сердце и придавало смысл его жизни сейчас. И он обнял свою жену, и начал говорить и говорить ей все нежные слова любви и бесконечного раскаяния в том, как он поступал раньше. Владимир не стеснялся показать ей свои мужские слезы, потому что они были искренние, настоящие. Эти слезы не делали его слабее, они сделали его мужественнее и ближе к его Насте.
Ангел-хранитель находился все время рядом с вновь воссоединившимися любящими людьми. Он хлопал в ладоши и пританцовывал от радости и счастья. Неслышно подойдя к Владимиру,
С течением времени начало происходить самое настоящее чудо, зрение постепенно стало возвращаться к мужчине. Сначала Володя и Настя никак не могли поверить в это волшебство, но уже через месяц, у мужчины не осталось даже намека на слепоту.
– Знаешь, – как-то за ужином ласково сказал Владимир своей жене, – только потеряв способность видеть глазами, я приобрел самое главное. Я научился смотреть сердцем и душой! Я вдруг увидел тебя заново и понял, как много ты для меня значишь, любимая. Всю оставшуюся жизнь я буду стараться доказывать тебе это!
Счастье во что бы то ни стало
В ночном клубе громко играла музыка, и огни от прожекторов неторопливо скользили по отдыхающим парням и девушкам. Все в этом заведении было пропитано жаждой приключений. Симпатичные официанты на роликах лихо катались по большому залу, угощая бесплатными коктейлями всех желающих.
– Я же говорила, что нам просто необходимо было сегодня развеяться, – перекрикивая музыку, сказала высокая блондинка своей подруге. – А это место как раз то, что нужно.
Она вопросительно посмотрела на Марину, явно ожидая от нее такого же восторга от отдыха, которое испытывала сама.
– Да, наверно, мы так давно вместе никуда не выбирались, – с улыбкой ответила ей Марина. – Прямо как в старые добрые времена.
Света и Марина дружили с самого первого курса института. Обе девушки были очень внешне привлекательны и независимы. Возможно, поэтому они понравились друг другу и практически сразу стали лучшими подругами.
– Слушай, а как долго мы еще здесь пробудем, – поинтересовалась Марина у подруги. – Я действительно устала и хотела бы взять такси и поехать домой.
– Ты что, с ума сошла! – округлила от негодования глаза Света. – Ты и так последние полгода все время дома торчишь. Я уже и не знаю, чем тебя развлечь. Может, хватит по нему страдать и сохнуть? Он не достоин таких душевных терзаний, поняла?
Марина опустила глаза и глубоко вздохнула. Конечно, она понимала, что Светка была права. С Игорем они расстались уже как несколько месяцев, но боль от утраты любимого человека никак не проходила. Вот и сейчас она хотела поехать домой и тайно надеялась, что он позвонит и скажет ей, что соскучился, что обо всем жалеет и хочет вернуться к ней. Физически Марина чувствовала себя хорошо, но душа ее была только наполовину с ней, вторая половина принадлежала ему, Игорю. Сквозь ритм музыки девушка отрывками слушала, что Света рассказывает ей какие-то веселые истории, связанные с однокурсниками, просто чтобы не обидеть подругу, ведь она столько сил приложила, чтобы хоть как-то облегчить душевные муки Марины.
Неожиданно Светлана
– Пойдем, проветримся, а лучше уйдем отсюда, – быстро начала тараторить Света. – Ты полностью права: что-то мы загулялись, поздно уже.
– Ну, и прекрасно, – с облегчением выдохнула Марина. – Я не хотела тебя разочаровывать, здесь и впрямь очень мило, но я действительно ужасно устала.
Девушки начали пробивать себе дорогу к выходу, и вдруг Марина услышала самый родной для нее и приятный голос на свете.
– Привет, Мариша. Как дела у тебя? Неплохо выглядишь.
Сердце девушки начало биться в груди с такой скоростью, что, казалось, может просто выпрыгнуть из груди.
– Здравствуй, Игорь, – собрала все свое мужество в кулак и ответила на приветствие Марина. – Ты тоже здесь отдыхаешь?
– Да вот зашел ненадолго посмотреть, что за заведение такое модное. Столько слышал о нем хорошего. Только я не один, познакомься – это моя девушка Таня.
Стук… Сердце Марины пропустило один глухой удар и, казалось, остановилась. Стук… Оно с трудом начало опять отбивать свой ритм.
Марина усилием воли подняла взгляд на новую девушку Игоря. Перед ней стояла высокая стройная красотка, такая, о которых иногда говорят: «знойная женщина – мечта поэта».
Что произошло дальше, девушка помнит как в тумане. Кажется, она что-то отвечала ему, может, он ее о чем-то спрашивал. Марина могла только вспомнить ощущение, что ей постоянно не хватало глотка воздуха.
Выскочив на улицу из новомодного клуба, Марина побежала куда глаза глядят. Она слышала, как ей вслед Света что-то кричала. Возможно, она хотела ее остановить, но в тот момент Марине было уже все равно. Бежать. Бежать и забыться… Девушка не чувствовала своих ног и неслась вниз по улице. Внезапно осознав, что очутилась в незнакомой части города у городской аллеи, она опустилась на лавочку. Слезы неиссякаемым потоком полились у нее из глаз.
– Эй, ты чего такие слезы льешь! – услышала рядом с собой мягкий женский голос девушка. – И в слезах должна быть мера.
Марина подняла заплаканные глаза на неожиданную собеседницу. Перед ней стояла молодая женщина в шикарном черном платье длиной в пол. Ее длинные темно-каштановые волосы доходили ей до пояса, а карие глаза светились неприкрытым любопытством.
– Да ничего, я уже успокоилась, – тихо ответила ей девушка и стерла предательскую слезу со своей щеки. – Просто со мной такое случилось, чего я никак не ожидала. Наверное, я просто романтическая дурочка и мечтательница.
– А я люблю молоденьких дурочек. Они такие вкусные! Шучу, шучу, конечно, – громко и заразительно засмеялась незнакомка при виде огромных от удивления глаз Марины.
Девушка тоже почему-то ей улыбнулась. Собеседница протянула изящную руку к щеке Марины и вытерла с нее очередную слезинку. Взяв ее на указательный палец, поднесла к ночному свету луны.
– Ага, без мужчины здесь явно не обошлось, – внимательно рассматривая прозрачную каплю, сказала она Марине. – Много слез девичьих я повидала, но слезы от разочарования в мужчинах имеют свой неповторимый оттенок. Ну, это все не навсегда, красавица моя. Наше женское горе – не беда!