Сунг
Шрифт:
Майор ничего не ответил, лишь упрямо нагнул голову.
– Руслан! – окликнул командира стоящий рядом с нами разведчик. – Успокойся. Надо уходить. А то накроют. Не «духи», так свои с Сунга артиллерию наведут.
Жукова отпустили. Он стоял передо мной и, виновато опустив голову, потирал затекшие от веревки руки.
– Как же ты так, «пограничный спецназ»? – укорил я его.
– Завяз я, товарищ старший лейтенант. В грязи, – ответил он хрипло, – Они сверху, с дувала бросились. Я шаг в сторону хотел сделать, а ноги затянуло…
… – Нужно уходить! – упругой походкой ко мне подошел майор, – На
– Обойдешься! – огрызнулся я в ответ, – Я – офицер пограничных войск, а кто ты такой, вообще не знаю! И вообще, мне с «Гиндукушем» надо связаться. Доложить.
– Докладывай, если надо. – Руслан подозвал своих людей.
Они демонстративно отошли в сторону, показывая, что мои секреты их не интересуют. Мол, своих тайн хватает…
На окраине нас встретила вторая половина группы. Всего в подчинении у майора Давлятова оказалось десятка полтора бойцов. Я подумал, что это многовато для разведгруппы – больше похоже на отряд спецназа…
Мою догадку подтвердил «язык», сидящий с завязанными глазами у глинобитной стены сарая. «Дух»был явно не простым боевиком. Достаточно было посмотреть на его аккуратно подстриженную бороду, «пакистанку» из хорошего сукна на плечах и дорогие канадские горные ботинки. Лицо ухоженное, не походит на обветренные физиономии простых дехкан.
Важные гуси в одиночку не ходят – только с хорошей охраной. А если эта птица все же здесь, то можно не спрашивать, куда делась его охрана. Такими делами занимается бойцы спецназа ГРУ – реальные призраки афганской границы, а не какие-то полумифические «черные аисты»…
Я еще раз посмотрел на ботиночки пленного. Хорошая обувь в горах равноценна хорошему оружию. И то, что разведчики не разули пленного, всучив какие-нибудь старые галоши, меня несколько удивило. Грешным делом даже подумал, что дорогую обувь ребята приберегли для кого-нибудь из штабных в качестве презента. А чтобы не таранить их в «эрдэшках» на своем горбу, решили: пусть пока на ногах у «духа» погуляют.
Руслан проследил за моим взглядом, и поскольку мысли у военных сходятся, тут же пояснил:
– Хотели сначала разуть, но передумали.
– Что-то ты не похож на мать Терезу, – заметил я.
Руслан ухмыльнулся:
– Спасибо за комплимент.
Он действительно не был похож на известную героиню духа и католической веры, хотя не выделялся ни ростом, ни разворотом плеч.
В его худощавой фигуре чувствовалась недюжинная сила. А при взгляде в голубые, чуть раскосые по-азиатски глаза, человек понимал: с этим «гомо сапиенсом» лучше не шутить. Даже когда Руслан улыбался, его взгляд оставался напряженным, рысьим. Люди с такими глазами действуют без промедления, а потом не мучаются комплексами вины и рефлексией.
– Этот «дух» дороже самых дорогих ботинок, – сказал майор, – Его ждут в Душанбе живым и здоровым. Поэтому пускай гуляет в своем родном обмундировании, застудится еще или там ножку подвернет…
– Понял… – ответил я, – только не понял, зачем мы тебе понадобились.
Майор промолчал.
Это мне не понравилось. Пограничников учат азам оперативной работы, поэтому я знал термин «использовать втемную». Он означал: выполняющий задание человек не знает истинных целей, ради которых он действует. И это не только акт
– Слушай, разведка, кончай в шпионов играть, – сказал я Давлятову, – Сейчас мы с тобой в одной упряжке. И мне желательно знать, ради чего я со своими бойцами задницей рискую.
Руслан выдержал паузу для приличия и как бы нехотя ответил:
– Так и быть, старлей, уболтал… В общем, мы взяли «духа» на сопредельной территории. Где, как, и кто он такой, тебе знать не обязательно. Меньше знаешь, крепче спишь. «Тропили зеленую» [15] на этом участке. В районе отметки «16-04» нас должен был встретить Бурнашов. Но «духи» спутали планы. Вышли раньше нас к границе, оседлали отметку и решили не допустить к своим. Грамотно, суки, сработали – как будто заранее знали маршрут нашего отхода.
15
Тропить «зеленую» (жарг.) – организовывать проход через границу.
– Утечка информации?
– Возможно. Но только не у меня в группе. За своих я уверен, а в остальном пусть разбираются особисты. Это их хлеб – мы разведка, а не «контрики»… В общем, Бурнашов погиб, нужно искать новое место перехода. Здесь не пройдешь: «духи» хоть и понесли потери сегодня (классно вы их потрепали – молодцы!), но все же оседлали выход к Сунгу, перекрыв все тропы, и здесь нам уже не пройти…
– Но мы-то прошли!
– Элементарная мышеловка. Обратно уже не выпустят. Они уверены в себе: с наступлением темноты через Пяндж переправилось еще сотня боевиков. По нашим подсчетам, сейчас здесь «духов» свыше двухсот человек. И вооружены очень серьезно.
Я присвистнул.
… – Чтобы уничтожить эту бандгруппу, – продолжил майор, не обращая внимание на мой удивленный свист, – на этом участке нет достаточных сил ни у вас, ни у «двести первой» дивизии. Чтобы собрать кулак и подтянуть его сюда, потребуется время. «Духам», конечно, вломят, но нам это уже не поможет. Поэтому я принял решение уходить опять в Афган, и прорываться в новом месте.
– Где?
– Где получится. Для этого ты и нужен. На месте прорыва выйдешь к своим погранцам и предупредишь, чтобы не завалили нас как «вовчиков».
– Но почему «Гиндукуш» не может обозначить место заранее и предупредить заставы о вашем появлении? – удивленно спросил я, – Зачем все так усложнять?
– Мы еще не знаем, где нам удастся прорваться. Нельзя предупредить всех. Оповестишь весь участок, а если на заставах среди солдат – таджиков или того хуже, офицеров или прапорщиков, «духовские» информаторы?
– Среди пограничников предателей нет!
– Оставь пафос для собраний. Жизнь есть жизнь, и перестраховка никому никогда не вредила. Так вот: если информация уйдет противнику – нам конец. Другое дело – ты. Выйдешь один, с документами… Объявишь, что привел сдаваться целую бандгруппу… В общем, туфту какую-нибудь прогонишь. За это время «Гиндукуша» в известность поставят, и он нас всех вытащит. Еще орденок получишь за мужество и героизм