Супец из мухоморов
Шрифт:
— Ёлки палки, да что же это такое-то, я прям не ведьма, а какая-то паучиха Чёрная вдова.
Любовь.
Нет, даже хуже, я самка богомола.
— Итак, Марта, доброй ночи! Я отправляюсь ко сну. Мне нужно срочно в кроватку, а то у меня мозг взорвётся.
Устроившись в постели, я погрузилась в полудрёму. Мне снились богомолы, пауки и опять богомолы, и все хором меня уговаривали: «Съешь его, съешь».
Внезапно в мой сон прокралась прекрасная мелодия и мужской голос, который пел о любви, а женские голоса
Какое прекрасное утро! Я потянулась, наслаждаясь каждым моментом пробуждения. Как же хорошо спалось!
Вдруг я рукой нащупала что-то похожее на лепестки. Подняв руку к лицу, я с удивлением обнаружила, что держу в ладони настоящие розовые лепестки.
Села в кровати, окинула взглядом комнату: вся моя спальня буквально была усыпана розами.
Так это был сон или не сон?
— Хрюндель! — завопила я, он явился мгновенно, как будто только этого и ждал.
— Звала, хозяйка? — невозмутимо спросил он.
— Что это? — я повела рукой.
— Ну это, ну как тебе сказать, что это розы, госпожа.
— Ты прикалываешься, что ли, я и без тебя знаю, что это розы, откуда они?
— Ну понятно откуда, из сада, розы же в саду растут.
— Хрюндель, не беси меня, слышишь, развею тебя к чёртовой бабушке. Я вскочила с кровати, он попятился к двери.
— Я ему говорил, что ты будешь психовать, ты же у нас ведьма малость с приветом, но он не поверил.
— Это кто это с приветом, не поняла я, что ли? Хрюндель, ты совсем краёв не видишь?
— Простите, госпожа, Матвей попутал, сбил, как говорится, с пути истинного.
— Значит, Матвей, я так и думала. Это он под окном песни распевал?
— Он, он, госпожа, бесстыдник этот, спать не давал моей хозяюшке. — ангельским голоском запел хранитель.
— А как этот бесстыдник, скажи мне, пожалуйста, так свободно по лесу передвигается, когда захочет заходит, когда захочет выходит? Открывать проход могут только двое. Напомни мне, мой дорогой, кто эти двое, а? — и я с грозным видом направилась к нему.
— Не гневайся, хозяйка, мы всё как лучше хотели, тебе же так подфартило, а ты же ещё глупая, совсем ничего не понимаешь. — Завершал он.
— Может, и подфартило, кто его знает, время покажет, — сказала я, повернувшись к нему спиной, улыбнулась и стала спускаться по лестнице, напевая песню «Миллион, миллион алых роз».
— Вау, — не удержалась я от возгласа оказавшись в низу. Весь холл, гостиная и столовая были заставлены цветами.
— Марта, хочу чай с пирожными! — Счастливая, влетев на кухню, прокричала я и тут же замерла. За столом сидел Матвей. Увидев меня, он сразу вскочил и поклонился.
Я стояла как дура, пялилась на него и не знала совершенно, что сказать.
Он
— Благодарю, — растерянно сказала я и неуверенно ему улыбнулась. Он как ни в чём не бывало вернулся на своё место, улыбнулся и спросил: «Как вам спалось, Светлана?»
— Ну, можно сказать, превосходно, блаженствовала всю ночь в облаке розовых лепестков под прекрасное пение серенады. У тебя красивый голос, кстати.
Я приветственно подняла чашку с чаем в его сторону и мило ему улыбнулась.
— Я готов петь вам, прекрасная дама, до конца своих дней, — и проникновенно на меня посмотрел.
Смутившись, опустила глаза, почувствовала, как жаркой волной загорелись щёки. Вот чёрт, краснею, как идиотка какая-то. Из-под ресниц кинула на него взгляд, что ни говори, красавчик, в низу живота разлилось томление. Надо признать, я всё-таки к нему не равнодушна
— Благодарю за эти дивные цветы, — неожиданно для самой себя произнесла я.
— Светлана, если вы не сочтёте меня через чур наглым, я бы очень хотел пригласить вас на прогулку. — насторожено спросил он.
Я подняла на него глаза и увидела позади него замершую Марту, в молящем жесте сложившую руки и активно кивающую мне головой. Почему-то от её комического вида мне стало безумно смешно, и я, не скрывая улыбки, согласно кивнула ему головой.
Мы шли по тропинке, вьющейся вдоль леса, и Матвей предавался воспоминаниям, повествуя о забавных происшествиях. Некоторые из них вызывали у меня приступы неудержимого смеха, особенно когда в них фигурировали знакомые мне люди. Незаметно мы добрели до того самого дуба, из которого я попала в этот мир.
Я также поведала о том, как оказалась здесь. Мы смеялись над Хрюнделем, но внезапно смолкли и обратили друг на друга пристальные и взволнованные взоры.
Матвей взял меня за руки, и нас накрыло волной нахлынувшей страсти. Мы прижались друг к другу и слились в безумно сладком поцелуе.
Поцелуй, казалось, длился бесконечно долго. Я слегка приоткрыла глаза, и внезапно за спиной Матвея, в том самом дупле, я заметила промелькнувшее лицо.
Я закричала от удивления и указала пальцем на дуб: «Матвей, я там видела человека».
Мы оба уставились на дерево, и в дупле появилась растерянная физиономия.
«Сашка!» — радостно завизжала я. «Это же Сашка».
Я прыгала перед дубом и махала руками, стараясь привлечь внимание Саши.
— Светлана, это бесполезно, он тебя не слышит и не видит, он в межмирье застрял, — сказал Матвей.
— Как застрял, и что теперь с ним будет? — растерянно спросила я.
— Ничего не будет, там и окочурится в дупле. — неожиданно раздался голос Хрюнделя.
— Погодите, в каком смысле окочурится, ты что несёшь? — не на шутку разозлилась я.