Супер-Варя. Самая подробная книга о том, как спасти Вселенную, если у тебя лапки
Шрифт:
– Так бы сразу и сказал! – Тимка вскочил и принялся вводить буквы. Хосе удивленно посмотрел на Варю, но спорить не стал.
– Не подходит!
– Сказал Тимка спустя пару секунд.
– Ты по-старонемецки вводишь? Это же немецкая фамилия!
Экраны гидрометцентра уже не подавали признаков жизни, они были сплошь залиты красным цветом, предупреждающим об ошибке.
И тут раздался сигнал ещё одного видео-вызова. Мальчишка глянул на запястье и грустно заявил:
– Ну, всё! Конец моей практике!
Тимка,
– Готово, - крикнул он, - что дальше?
– Выбери строку «изменение приоритета» и поставь самый низкий.
Тимка занялся настройкой, а Хосе ответил на настойчиво пиликающий входящий звонок:
– Да, Сергей Михайлович?
– Что там у тебя происходит? – Перед ним появилось изображение учёного, такого же лохматого, как и сам мальчишка. – Ты для всей планеты решил погоду рассчитать?
– Нет, я не погоду… просто, домашнее задание делал. Наверно, не правильно условия задачи ввёл.
– Ты, это… - Ученый попытался пригладить непослушные волосы. – Поставь, что ли, приоритет поменьше. А то мы уже у коллег мощность отбираем.
Мальчишка покосился на окно параллельного видео-звонка. Экраны позади Тимки начали постепенно оживать, меняя цвет с аварийного красного, на привычный зелёно-голубой.
– Да, Сергей Михайлович, сейчас всё сделаю!
– А, ну вот, уже всё нормально. – Пару секунд спустя сказал учёный, глядя куда-то за пределы экрана, потом усмехнулся.
– Да, не было в моё время таких возможностей! А то бы я тоже, бог знает, чего натворил!
И отключился.
Мальчишка глубоко выдохнул. Опустился на диван и залпом допил стакан с лимонадом.
– Пронесло!
– Какое там, пронесло! – Закричал с соседнего экрана Тимка. – Бегом ко мне! А то погоду считать будет некому! Да, прихвати по дороге накопитель зетабайт на восемьдесят и закажи два билета на Луну. А я пока подготовлю данные к выгрузке!
– Я на Луну не могу, мне через час дома надо быть. – Опешил мальчишка. Но Тимка уже отключился.
– Это он меня имел ввиду. – Объяснила ему Варя. – Мы с ним полетим.
Мальчишка недоверчиво на неё покосился. Он впервые слышал, чтобы кто-то летал на Луну с котом.
Когда они зашли в кабинет, Тимка уже ёрзал от нетерпения.
– Быстрее! Ну, сколько можно гулять?
Хосе протянул ему накопитель.
– То, что нужно! – Обрадовался Тимка.
– Мой личный. – Сказал Хосе. – Для домашних заданий. А, вот билетов на Луну нет.
– Как нет? – Удивился Тимка.
– На ближайшие пару дней все билеты разобраны. Если только на послезавтра.
– Боюсь, послезавтра они нам уже не понадобятся. – Тимка покачал головой.
– Это еще почему? – Насторожилась Варя.
Тимка ткнул руками куда-то в гущу графиков на экранах перед собой.
– Вот тут нам всем конец! – Заявил
– Погоди – погоди… - Хосе наморщил лоб. – Что это вообще такое? Я даже не понимаю, с какого конца на это смотреть!
– Это расчеты для эксперимента, который провели мои родители десять дней назад. – Тимка замолчал, о чём-то задумавшись.
– И теперь они закапсулированы в мезосфере. Это я помню. – Хосе некоторое время пролистывал графики, потом бросил это занятие и посмотрел на Тимку.
– Короче, рассказывай так, чтобы не только тебе было понятно!
Тимка вздохнул.
– Именно этот расчёт должен был быть загружен в ядро экспериментальной установки. Но его почему-то заменили другим. – Он смотрел то на Хосе, то на Варю, пытаясь изъясняться, как можно проще.
– Родители решили, что дальнее поле ни на что в этом эксперименте не влияет. Все последствия, согласно их модели, оставались в пределах пренебрежимо малой компенсации и не выходили за пределы ближнего и среднего полей. Они попытались сделать расчёт для дальнего поля, но по какой-то причине бросили это дело. И даже данные этих расчётов удалили. Видимо, чтобы не отвлекать систему на анализ несущественной информации.
– Я ничего не поняла. – Сказала Варя, глядя на Тимку.
– Я тоже. – Согласился Хосе. – Что случилось-то?
– Эх… - Тимка начал возбужденно размахивать руками. Совсем, как Евгений Петрович, когда рассуждал о своей работе. – Перед самым началом эксперимента произошло лунотрясение.
– Оно повредило установку? – Попытался догадаться Хосе.
– Да нет же! – Тимка расстроился. – Это была рябь на структуре реальности. Вселенная схлопывается!
– Чего? – Хосе выпучил глаза. – Ты чего тут насчитал?
– А того. – Уже отчаявшись достучаться до друга, крикнул Тимка.
– Безобидный с виду эксперимент, в перспективе запускает инверсию вакуума. А волны от этого события расходятся вперед и назад во времени. Ткань реальности пытается распрямиться, но инверсия вакуума – событие настолько грандиозное, что полноценная компенсация не возможна! Интенсивность этих волн будет постоянно нарастать. А потом – бац, и эта Вселенная перестанет существовать. Не выдержит, просто, и схлопнется.
– Вот это новость! – Выпучил глаза Хосе. – И сколько осталось времени?
– А вот это самое интересно! – Тимка снова уселся в кресло и показывал теперь какие-то другие графики, которые, впрочем, тоже ничего ребятам не объясняли. – Инверсия должна случиться чуть больше, чем через тридцать три года.
– А, - обрадовался Хосе, - ну тогда время ещё есть! Взрослые наверняка за это время что-нибудь придумают!
– Если бы! – Тимка был категоричен. – Дело в том, что изначально ничего такого произойти было не должно. И сейчас ткань реальности отчаянно сопротивляется, чтобы не разорваться.