Супермаркет
Шрифт:
По дороге, дребезжа, будто вот-вот рассыплется, пылила старенькая “Нива”. Сергей замахал руками, приказывая остановиться. Пенсионер в выцветшей кепке высунулся из окна.
— Случилось что?
— Милиция! — Сергей сунул под нос старику обложку от несуществующего удостоверения. — В Москву срочно! — Сергей открыл дверцу и плюхнулся на сиденье. — Гони!
— Куда гони? — недовольно нахмурился пенсионер. — На пожар, что ли? Не видишь, машина еле ходит?
В это мгновение за их спинами грохнул взрыв. На
— Мать моя женщина! — испуганно оглянулся пенсионер и рванул “Ниву”вперед.
Лерочка сидела на кухне. На столе лежали вышитые цветами салфетки, на которых стояли пустые тарелки. Девушка то и дело поглядывала на часы. Суп в кастрюле давно остыл, котлеты с лапшой засохли на сковородке, и она уже начала злиться на Моисеева.
Щелкнул дверной замок. Лерочка встрепенулась, поднялась с табурета. Сергей вбежал на кухню, крепко обнял девушку.
— Господи, дома-дома, цела! — зашептал он, покрывая ее лицо поцелуями.
— Что случилось? — испуганно прошептала Лера. — Ты где был?
— Уходим! — Сергей бросился в комнату, вытащил из-под кровати большую дорожную сумку, открыл шкаф, стал скидывать вещи.
— Куда уходим? Что случилось? А суп? — посыпались вопросы.
— Потом — суп! Некогда — суп! — бормотал Сергей, подсчитывая деньги. — Мне нужно срочно сваливать, а тебе лучше пожить у родителей!
— Как — у родителей? — на глаза Лерочки навернулись слезы. — Они же меня съедят!
— Не съедят — родная дочь! Лерочка, переодевайся быстрей, каждая минуту дорога.
— Ты меня бросаешь, да? — спросила Лера, скидывая халат и напяливая на себя черную кофту.
— Господи, не бросаю я тебя, не бросаю! Сейчас некогда, по дороге объясню! — закричал он, раздражаясь на ее медлительность.
Они выбежали из квартиры, Сергей захлопнул дверь. Он подхватил девушку на руки и побежал вниз по лестнице.
— А суп? Он прокиснет, — твердила Лерочка, прижимаясь к груди Сергея.
Минут через семь на лестничную площадку пятого этажа, где была расположена квартира Моисеева, поднялись двое. На одном была кожаная куртка, другой был одет в хороший костюм.
— Тихо открой! — приказал мужчина в костюме, заклеивая оберткой от жвачки глазок двери напротив.
Парень в куртке вынул из кармана связку отмычек, глянул на замки. Отмычку подобрал в течение пятнадцати секунд.
— На нижний не закрыто, — тихо сообщил он напарнику, поворачивая отмычку.
— Очень хорошо, — мужчина в костюме вынул пистолет. — Вперед!
Они вбежали в квартиру, осмотрели комнату, заглянули в туалет, в ванную, на кухню.
— Суп теплый еще, — сказал парень, прикасаясь к кастрюле. — И тарелки на столе. Обедать собирались, — парень взял поварешку, поднял крышку кастрюли, зачерпнул суп, хлебнул
— Поешь-поешь, раз проголодался, — второй, в костюме, вынул из кармана пиджака сотовый телефон, набрал номер. — Привет, это Гуня. Фраер наш свалил со своей бабой. Судя по всему, недавно. Ничего страшного, далеко не оторвется.
В дверь позвонили. Парень в куртке так и присел с поварешкой в руке. Суп полился на пол.
— Тихо ты! — цыкнул на него напарник. Он сунул телефон в карман, на цыпочках направился к входной двери. Заглянул в глазок. На площадке перед дверью стояла Тамара Алексеевна. В руках у нее были тяжелые сумки.
— Лерочка, открой, это я — мама! — громко произнесла Тамара Алексеевна.
Мужчина покачал головой и отошел от двери.
Тамара Алексеевна позвонила еще несколько раз, вздохнула, поставила сумки на пол.
— Интересно, куда они могли пропасть? — сказала она самой себе. — В магазине сказали — дома. Вот свинья, таскает девочку! Ведь сказано — постельный режим!
Тамара Алексеевна подошла к двери напротив, позвонила. Послышались шаркающие шаги.
— Кто там? — спросил из-за двери старушечий голос.
— Это…, — замялась Тамара Алексеевна. — Я мама вашей соседки напротив.
Из двадцатой квартиры.
— Нету у нас напротив никакой соседки, — возразила старуха. — Я вас не вижу! Зачем вы глазок пальцем закрыли?
Тут Тамара Алексеевна заметила на дверном глазке обертку, сорвала ее.
— Теперь видите? Лерочка сюда недавно переехала, к Моисееву Сергею.
— К Сереже? — старуха, наконец-то решилась открыть. Загремели замки. Она осмотрела женщину, прищурившись. — Женился и мне ничего не сказал!
— Можно у вас эти сумки оставить? Я Лерочке вещи привезла, а их дома нету. Не тащить же все снова домой?
— Вещи, — покачала головой старуха. — А вдруг у вас там бомба спрятана, я откуда знаю?
— Да вы что, какая бомба? — возмутилась Тамара Алексеевна. — Не верите, посмотрите, пожалуйста! — она расстегнула обе сумки. — Смотрите, смотрите, не стесняйтесь!
— Да ладно-ладно, — махнула рукой старуха. — В прихожей вон оставьте. А я вечером им позвоню.
— Вот спасибо, — Тамара Алексеевна занесла сумки в прихожую, застегнула молнии.
К сумкам тут же подошел огромный белый кот, принялся их обнюхивать.
— Брысь! — прикрикнула на кота старуха. Кот, выгнув хвост, опрометью бросился прочь. — Все метит, все! Такой подлец! И ведь гуляет во дворе каждый день, — объяснила она.
— Вы уж за ним проследите, пожалуйста, там хорошие вещи, — попросила Тамара Алексеевна. — До свидания!
— Да ладно уж, — вздохнула старуха, закрывая за Тамарой Алексеевной дверь. — Нет, ты посмотри-ка, женился и мне ни слова не сказал! А я ему обеды варила!