Супермаркет
Шрифт:
Лео убегает в свой кабинет. Брита и дети следят за происходящим. Майер целует Мюллер в лоб.
Коллега Мюллер: Дорогой мой, я не успела тебе сказать…
Коллега Майер: Молчи, любимая, только молчи. Побереги силы. И думай о нас… Я решил, любимая, я развожусь. Я буду только твой.
Коллега Мюллер: Это прекрасно, только я…
Коллега Майер: Только молчи. Положись на меня. Решение я принял сегодня. Я не успел тебе сказать. Врач
С улицы раздается сирена скорой помощи.
Коллега Мюллер: Но как…?
Коллега Майер: Она обманула меня, сука. Подсунула чужого ребенка.
Лео выбегает из своего кабинета.
Лео: Вот они, приехали.
Затемнение.
XXVIII
Малый и Диана сидят за партами в классе.
Малый: Ты действительно не беременна?
Диана: Да нет. Я пошутила…
Диана обнимает Малого, он тихо стонет. Отстраняется.
Диана: Тебе больно?
Малый кивает головой. Диана злится.
Диана: Слушай, Малый, короче, это должно прекратиться.
Малый: Тебе легко. У тебя же нет матери.
Диана: На самом деле, есть.
Малый: Как?
Диана: Вот так, есть. Она вообще не умерла. Просто оставила нас и ушла к другому. Папа врет.
Малый: Точно?
Диана: Точно.
Малый: Хорошо тебе.
Диана грустно подтверждает.
Диана: Да, мне хорошо…
Дети молчат. Малый думает о том, как бы было хорошо, если бы и их оставила мать. Диана думает о том, как бы было хорошо, если бы их не оставила мать. Как ни крути, мука. Метафизический момент перебивает сигнал пейджера. Малый смотрит на дисплей.
Малый: Я должен идти. Дядя Ганс не любит ждать.
Диана: И мне надо в магазин. Майер потрясен сегодняшним случаем.
Малый: Диана, только береги себя.
Диана: Не беспокойся за меня. Я тебе признаюсь, только ты никому не говори. Я берегу свою девственность.
Затем прибавляет.
Диана: Трахаюсь только в задницу.
Малый: Разумно.
Малый
Затемнение.
XXIX
В кабинете Лео и Брита. Лео плачет.
Брита: Шварц, успокойтесь. Страшно, конечно, но с другой стороны. Доктора говорят, что с ней все будет в порядке. Дело в том, что у нее сильное потрясение…
Лео не перестает плакать.
Брита: Успокойтесь. Она молодая. Быстро поправится.
Лео сквозь слезы спрашивает Бриту.
Лео: Kто?
Брита: Коллега. Доктора сказали…
Лео: Я не поэтому плачу, Брита.
Брита: А, нет?
Лео: Нет. Я горько плачу по себе, Брита.
Брита: A, дa?
Лео: Дa.
Брита в нерешительности. Он ничего не спрашивает.
Брита: Ладно, я пойду. Так будет лучше. Сейчас, очевидно, не время для нашего интервью…
Лео рыдает еще сильнее.
Лео: Не уходите, Брита, ради Бога!!!
Брита теперь не понимает, что происходит.
Лео: Останьтесь. Я вам исповедуюсь. Я вам признаюсь.
Лео берет свое досье.
Лео: Видите это?
Брита: (читает) Леонид Црнойевич, досье.
Лео: Это я, Брита. Я.
Брита: У вас есть досье?
Лео: Нет.
Брита: Как, а это что?
Лео: Этo? Это обычная тетрадь, Брита.
Брита: Я это вижу.
Лео: Вы не понимаете. Это моя жизнь.
Брита: Понимаю.
Лео: Не говорите, что понимаете, если ничего не понимаете! То, что вы видите, это моя жизнь. Где я бывал, что я делал, что я писал, и о чем я думал. Как я действовал против.
Брита: Ага. А где?
Лео: Там, дома.
Брита: Ага.
Лео: Все слова, произнесенные когда либо в ответ на другие слова, все листовки, которые я печатал и распространял, песни, которые я писал и подписывал псевдонимом, афоризмы, которые потом передавались из уст в уста, тихий бунт и подготовка к революции, причина, по которой я должен был бежать и по которой страдала моя жена… Все это — ложь, Брита. Каждое слово, все, что написано, обычная ложь.