Супермен для феминистки

Кускова Алина

– И так ты собралась прийти на корпоративную вечеринку?!

– Куда? – не поняла Василиса, которая слышала о вечеринке первый раз.

– Ой, извини, я что, забыла тебя вчера предупредить? Вот видишь, какой негодяй твой бывший Забелкин. Из-за него все забыла. Васенька, милая, у нас ежегодно в этот день отмечается день рождения нашей фирмы. Просто все уже знают, а ты новенькая, тебя забыли предупредить. Должна была я, но, сама понимаешь, закрутилась…

– Не называй меня Васенькой, ты же знаешь, я не люблю, а после Забелкина вообще ненавижу.

– Хорошо, конечно, дорогая моя Эллис. Значит, ты идешь? А то мне не простят твоего отсутствия.

Василиса кинула взгляд

на кухонный стол, где ждали своей очереди очутиться в бульоне приготовленные овощи, и сказала подруге: «Да». Хотя никакого желания тащиться куда-то вечером она не испытывала. На улице было холодно и сыро, накрапывал мелкий дождик, завывал осенний ветер. В такую погоду Василиса любила лежать на кровати, свернувшись калачиком, и смотреть телевизор. Забелкин, как обычно, дома не сидел, его всегда тянуло куда-то прочь. Но раз Василиса должна появиться, она обязательно появится. Подводить подругу не станет, тем более, что коллектив новый, ее могут неправильно понять. Мало того, что она игнорирует мужчин, так еще и коллективные сборища. Василиса рассудила, что идти на вечеринку ей придется.

– Где вы тусуетесь?

– На этот раз в боулинг-клубе! Умница, что решила пойти.

– Это там, где катают шары? И к чему мне, интересно знать, в этом случае напяливать на себя платье для коктейлей?

– Чтобы лучше показать свою фигуру, – менее уверенно произнесла Алевтина.

– Моя фигура будет шары катать, а не себя показывать, – заметила Василиса, вспомнив, что ей нужно будет изображать из себя стерву. Во всяком случае, по отношению к мужчинам.

Прогулку по магазинам она отменила. Незачем тратить забелкинские деньги, из-за которых он, возможно, постарается убить Василису и Алевтину в ближайшее время. Для клуба вполне сойдут джинсы. Алевтина с этим спорить не стала и, пообещав заехать к восьми часам, положила трубку.

Перед Василисой снова встал вопрос: «Варить дальше борщ или заняться внешностью?», она тоскливо поглядела на молочные сосиски, которые ей предстояло съесть, если выберет второй вариант, и вздохнула. Нужно держать марку. И где, скажите на милость, свобода действий?

Каждая уважающая себя стерва должна хорошо выглядеть. Василиса залезла в ванну и нанесла на лицо очищающую маску. «Шут с ним, с этим борщом, – подумала она перед тем, как по инструкции расслабиться, – доварю позже». После расслабляющей ванны она приняла контрастный душ, как учила ее Алевтина, намазала все тело питательным молочком с одурманивающим запахом пачулей и принялась укладывать феном мокрые волосы. Далее шел процесс выщипывания бровей, удаления нежелательных волос с собственного тела и обработка ногтей. После чего декоративная косметика заняла свое место на Василисином лице, преобразив его до неузнаваемости.

Когда все процедуры были завершены, за окном стояла непроглядная темень. Выходной день вылетел в трубу. А Василиса мечтала поваляться на новой софе перед телевизором. Нет, стервы не валяются целыми выходными днями перед телевизором, и она не будет!

Алевтина опоздала, как обычно, на полчаса, поэтому они приехали в клуб одними из последних. Боулинг располагался в просторном здании на первом этаже, сразу у входа, но прорваться туда было нелегко. Строгие секьюрити заставили девушек переобуться в жуткие чужие кеды, которые комично смотрелись на Алевтине с ее коротким вечерним платьем. Как только она обула их, стала похожа на сбегающую с бала Золушку, у которой хрустальные туфельки превратились в черт-те что. Василиса скрыла страшненькие кеды джинсами, одернула легкомысленный топик и подбодрила подругу. Она и в этом виде была вполне ничего.

– Надо

же, как же я забыла! – сокрушалась Алевтина, глядя сверху вниз на длинные носки кед, торчащие на полу. – Задурила ты мне голову своим платьем для коктейлей.

– Девочки, наконец-то, – защебетала встретившая их первой в зале Эллочка. – Давайте скорее, Федор собирается говорить тост!

Василиса окинула взглядом толпу, рассевшуюся за столиками, установленными напротив дорожек с кеглями. Столики были полны бутылок с шампанским и водкой. В Василису закралось сомнение, что народ здесь собирался не шары катать, а заниматься чем-то совершенно аморальным. Но долго раздумывать над тем, стоит ли принимать участие в этой оргии среди кеглей, ей не дали. Стелла с Татьяной, завидев их, замахали руками, указывая на свободные места за своим столом. За соседним возвышался Федор. Он был одет в спортивный костюм (Василиса решила, что для отвода глаз) и жуткие ношеные кеды. Последнее обстоятельство примирило Василису с действительностью, и она села рядом со своими сослуживцами.

– Коллеги, – начал Федор, поднимая фужер с шампанским, – за нас!

– Хороший тост! – закричала Эллочка и залпом выпила.

Ничего хорошего Василиса не услышала. Что это такое «За нас!»? Разве это тост? Может быть, в клубах теперь так полагается произносить тосты? Меньше говорить и больше пить. Она слышала, что при этом некоторые пьют стоя, чтобы больше вошло. Василиса решила не уподобляться сотрудникам и пить как можно меньше. Но через минуту Федор снова встал со своего места и торжественно произнес:

– Господа! У нас – новая сотрудница, с которой вы все уже знакомы. Это – наша Эллис. Давайте выпьем за ее здоровье!

– Прирожденный оратор! Как хорошо говорит, – радовалась Эллочка, чокаясь с Василисой. Той ничего не оставалось делать, как выпить за саму себя. После чего она выдавила из себя улыбку и предложила поднять тост за самого старейшего работника фирмы.

Взгляды устремились на Татьяну, но та сделала вид, что ничего не понимает, и уткнулась в тарелку с салатом, изредка стреляя в Василису глазами. Признаваться в том, что он старейший, пришлось Федору. Он снова встал. Василиса едко заметила:

– Сейчас скажет: «Господа, за меня!»

– Ну, тогда за меня! – сказал Федор. Василиса расхохоталась.

Скорее всего, это ей в голову ударило выпитое шампанское. Но больше пить она не захотела и потребовала играть в боулинг. Услужливый официант разложил на столиках памятки со штрафами, которые контролировали каждый шаг подвыпивших игроков, и незаметно исчез. Сотрудники направились к шарам.

Василиса выбрала самый тяжелый, она знала, что чем тяжелее шар, тем лучше он сбивает кегли. Алевтине, которая не отклонила ни один тост своего начальника, она дала самый маленький и легкий – «шестерку». Он наилучшим образом вписывался в ее вечерний наряд. Та поначалу сопротивлялась и не желала иметь ничего общего с «шестеркой», но, попытавшись поднять шар Василисы, Алевтина успокоилась и пошла к дорожке.

Игра не заладилась с самого начала. Ни с того ни с сего Боб Кутейкин, выпивший до начала праздника парочку коктейлей из шампанского с водкой, кинул шар в окно. Но не в то, где стояли кегли, а там, где одиноко и грустно примостился горшок с геранью, претендующий в спортивном клубе на какой-то мещанский уют. Василиса зажмурилась, готовясь услышать звон стекла, но его не было. Администратор, карауливший Кутейкина, ловко поймал шар двумя руками, улыбнулся и выписал штраф. «Баскетболист, – решила Василиса, – интересно, если я кину, он успеет поймать?» Она понимала, что поступать так нельзя, совершенно глупо. Но очень хотелось.