Супермены в белых халатах, или Лучшие медицинские байки
Шрифт:
Вот такой примерно диалог, который я не побоюсь назвать классическим, произошел между мной и Джессикой непосредственно перед рождением ее ребенка.
– Джессика, я должен заметить, что шейка вашей матки полностью раскрылась и голова ребеночка вот-вот покажется на свет.
– Очень мило с ее стороны, надеюсь, вы останетесь с нами до конца и проинформируете меня о том, что пора тужиться.
– Несомненно. Тем более что тужиться необходимо, как только вы почувствуете, что начинается схватка.
– ААААА!!!! (Схватка!)ААААА!!!!! Извините.
– Вам совершенно не стоит извиняться, это вполне нормально – так
– Извините, что информирую вас об этом, но боюсь, что я обкакалась.
– Очень хорошо. Мы позаботимся об этом, вам не о чем волноваться.
– Благодарю вас. Вы очень добры. Я не волнуюсь, просто обычно я делаю это без свидетелей.
– Не сомневаюсь.
– АААА!!!! (Схватка!)ААААА!!!! Извините.
– Наберите полную грудь воздуха и потужьтесь!
– !!!!!!!!!!!!!
– Отлично, голова уже родилась. Теперь нам надо родить плечики и туловище!
– Доктор, будьте откровенны со мной. Надеюсь, что волосы у малыша не рыжего цвета?
– Нет, мадам. Могу вас заверить.
– Очень хорошо. Не будете ли вы так добры усадить Джонатана на стул. Это не его обычный цвет лица…
Джонатан тем временем, с лицом белого цвета, неуклонно сползает по стенке на пол, его подхватывает акушерка.
– !!!!!!!!!! (Схватка!)
Родившегося мальчика подносят к Джессике. Ни тени эмоций на лице, кроме одной-единственной мелькнувшей слезы, пробежавшей по щеке так быстро, как будто бы ее и не было…
– Good afternoon, baby boy!
– Уааа-уаааааа!!!!!!
Самым интересным неожиданно оказался последний диалог, когда родили плаценту, зашили небольшой разрез на промежности, привели в чувство счастливого отца семейства и разлили «Боллинджер» по бокалам. Джессика все еще находится в родильном кресле с ногами на подставках и десятком подушек под головой.
– Посмотрите, Джесс, вашего огромного живота больше нет!
– Blimey! I can see my bits now, can I not? [6]
– You can indeed! [7]
– Thanks for your help. [8]
Да… Леди во всем, ну что тут скажешь…
Эсс Пушкин, или Трудности перевода – 1
Завелась у нас как-то в клинике девушка-докторесса из Москвы по имени Светлана. Она закончила ординатуру по гинекологии дома, вышла по Интернету замуж за английского электрика и приехала в Англию жить и сдавать экзамены на медицинскую лицензию. Сдача медицинских экзаменов в Англии – процесс, требующий не только большого ума, но также самоотречения, времени и усердия, поэтому параллельно с сидением за учебниками Светлана приходила два раза в неделю к нам в клинику, где ей было дозволено сидеть с докторами на приеме и наблюдать за работой родильного отделения и операционной.
6
Боже! Наконец-то я увижу свои интимные места, не правда ли? (англ.).
7
Без сомнения! (англ.).
8
Спасибо за помощь (англ.).
Так
– Хеллоу, Дэннис! Хеллоу, Свэтлана!!!! – начал свой многочасовой диалог мистер Данкли. Я сразу сообразил, что сейчас начнется «про Солженицына, перестройку и КГБ», и, ловким движением подтолкнув Светлану вперед, попытался незаметно исчезнуть из поля зрения профессора. Однако дальнейшее настолько заинтересовало меня, что я остался послушать.
– Свэтлана! Как вы находите нашу клинику? Набираетесь ли вы здесь полезного опыта для вашего экзамена на лицензию?
– Да, мистер Данкли, – перешла Света на русский английский. – Мне очень нравится в клинике! Итс сач э привеледж фор ми то би эйбл ту си зе верк оф сач э биг гайниколоджикал асс, лайк ю, мистер Данкли!
Возникла неловкая пауза. Улыбка застыла на лице мистера Данкли и стала медленно превращаться в вопросительную гримасу.
Я нервно закашлял: до меня медленно дошло то, что хотела сказать Светлана и что у нее получилось! Но тем дело не кончилось. Света продолжала:
– Дэннис из олсо – биг асс! Ай лернт э лот фром хим ласт вик!
Мистер Данкли с интересом посмотрел на меня и с задумчивым видом удалился в свой кабинет.
Вечером, когда я снова встретил его, он загадочно спросил меня: «Дэннис! Ты случайно не знаешь, что Светлана имела в виду, назвав меня „большой гинекологической задницей“?»
– Не могу сказать, мистер Данкли. Я думаю, она восхищалась вашей работой. Сленг москвичей иногда трудно понять даже мне…
– Я бы хотел однажды выучить русский!!! Это язык Достоевского! Пушкина! Толстого!
Мистер Данкли оседлал любимого конька, и следующие полчаса моей жизни были посвящены русской культуре.
Моряк моряка видит издалека
В нашем «краснознаменном» Девонширском госпитале восемь операционных. В каждой из них, естественно, стоит по наркозному аппарату. Наркозный аппарат, если кто не знает, это такой шкафчик с трубочками и мониторами, который поддерживает жизнедеятельность пациента во время операции. Наркозный аппарат – фетиш и предмет поклонения анестезиологов всего мира. Не так давно я заметил одну очень странную вещь: на все наши наркозные аппараты сбоку кем-то, но явно не производителем навинчены небольшие медные таблички. На табличках не инвентарный номер и не год выпуска, а совершенно непонятные мне слова:
BRUMMER
GNEISENAU
TIRPITZ
PRINZ EUGEN
BISMARCK
Кому и зачем в уездном Девоншире взбрело в голову обзывать наркозные аппараты немецкими именами, оставалось для меня полнейшей загадкой. До тех пор пока к нам не приехали врачи-гинекологи из Мюнхена обмениваться опытом. Немцы ходили гуськом по оперблоку, говорили: «Я! Я! Натюрлих!» – восхищались английской анестезиологией и цокали языками. Позже, на банкете, глава немецкой делегации Уве Штайнер произнес пламенную речь на сносном английском. О сотрудничестве, партнерстве и взаимопонимании. В частности, он сказал: