Супермодель в лучах смерти
Шрифт:
— Люба, мы так не договаривались. Скоро утро, я хочу спать. Какие сейчас могут быть бандиты? Немедленно отправляйся к себе. В конце концов, к чему мне все эти разговоры?..
Он хотел продолжать отчитывать ее, но услышал из-под одеяла рыдания. Отбросил край. Девушка лежала, уткнувшись в подушку, и обильно увлажняла ее слезами.
— Прекрати немедленно. Тебе действительно пить противопоказано! Шампанское не через то место выходит.
— Он, он смотрел на меня. Ты ушел, я долго возилась в душе, потом подошла
— А ты из душа вышла голая? — спросил Павел.
— Не помню, кажется. А что?
— То, что многие мужчины любят подсматривать за раздевающимися женщинами. И никто их не считает убийцами. В следующий раз задергивай шторки перед тем, как пойдешь в душ, а не после. Не то возле окна выстроится целая толпа таких убийц.
— Ну ты даешь… — простонала она. — Почему мне не веришь?
С этими словами она привстала и потянулась руками к Павлу. Ему ничего не оставалось делать, как приласкать ее.
— Ложись рядом, — прошептала она. — Я хочу быть с тобой. Мне так страшно.
Даже в этом вопросе Павел не терпел насилия над своей волей. Ее просьба только разозлила его.
— Ты решила, что я тебе полезен от страха.
— Да ничего я не решила, дурак! Первый раз в жизни себя предлагаю. Сволочь, вот кто ты! Привык ко всяким шлюхам. Думаешь, я не слышала про тебя? Как может на старуху тянуть? Да пусть она кем угодно будет!
Павел побледнел. Это уж слишком. Он сорвал одеяло.
— А ну-ка вставай и пулей лети к себе!
Люба, оказывается, уже успела стянуть с себя халатик и лежала совершенно обнаженная.
— Не про-го-ня-й! — по-деревенски заголосила она.
Он не выдержал и заткнул ей рот рукой. Благодаря этой девчонке он станет посмешищем всего круиза. Люба затихла и лениво потянулась всем телом. Павел не смог отвести взгляд, слишком хороша была ее матовая юная кожа без единой морщинки на бедрах и животе.
Фигура казалась практически без изъянов. Годы еще не успели утяжелить и деформировать ее формы. Ничего лишнего и раздражающего взгляд он не находил. Павел невольно провел рукой по ее ноге и задержался на бедре. Она покорно развела ноги. И, должно быть, поторопилась с этим. Потому что Павел встал и без всякой агрессии прошептал:
— Вот только этого мне и не хватало. Люба, извини, ты — хорошая девушка. Но я не желаю заводить с тобой роман. А просто так тебя, выражаясь вашим языком, трахать мне не интересно. Поэтому не следует тебе давить на меня. Останемся хорошими друзьями. Мне с тобой намного интереснее болтать. Остальное прибереги для любимого человека. Я не ханжа, но не превращай свое тело в урну.
Люба скрючилась от его слов. Потом встала, надела халатик и гордо задрала свой и без того курносый нос.
— Когда я стану мисс Круиза, ты умолять будешь, предлагать
— Согласен, — усмехнулся Павел.
Она достала из кармана халата сигареты, и они вместе закурили.
— Проводи меня или тебе и это неинтересно? — с деланным презрением попросила она.
Он молча натянул брюки и набросил куртку. Подошел к ней, поцеловал ее в щеку.
— Успокойся, дурочка. Чтобы ты не придумывала про убийц, давай пойдем по отдельности. Ты впереди, я за тобой. Если он действительно существует и следит за тобой, я его замечу. Согласна?
Она кивнула в ответ. И выскользнула за дверь. Павел немного подождал и пошел следом. Люба решила идти через палубу. Море, отражая проснувшееся небо, казалось серебристым. Но Любе было не до красот рассвета. Она шла почти крадучись. Павел не терял ее из вида. Его скепсис почему-то стал улетучиваться. Ветер раздувал полы ее халатика, одинокая фигура на фоне огромного белого корабля казалась жалкой и беззащитной. Точно такие кадры он видел во многих детективных кинофильмах. Несколько раз Люба обернулась, и он сумел разглядеть испуг и страдание на ее маленьком бледном лице.
Смешно было думать, что, кроме них двоих и судовой вахты, в это время кто-то бодрствует. Пассажиры сладко спали после бурной праздничной ночи, и никому бы в голову не пришло играть в сыщиков-разбойников.
Люба должна была спуститься по лестнице, поскольку лифты были отключены. Павел поспешил за ней. Он видел, как она повернула в коридор, ведущий к каютам. Совершенно уверившись в том, что Любины страхи — не более, чем глупые вымыслы вздорной девчонки, он свернул в коридор и сначала не сообразил, что ее уходящий силуэт не маячит перед ним. В тусклом свете никого не было видно.
Павел понял, что она не могла так быстро и бесшумно дойти до своей каюты. К тому же вряд ли Люба отправилась бы спать без прощального поцелуя. Он внутренне напрягся и, стараясь бесшумно ступать, пошел по коридору. Все еще не верилось, что случилось что-то плохое. Он подумал, что она специально где-то спряталась, желая напугать его. Но куда можно деться в коридоре с запертыми каютами, в которых спят утомленные весельем люди?
Проходя мимо одной из них, он вдруг услышал приглушенные голоса и замер у двери.
— Не вздумай вопить, — произнес глухой мужской голос, и дальше последовал звук, напоминавший удар. После некоторого затишья уже громче прозвучало одно слово:
— Отвечай!
И новый тяжелый звук, скорее всего, падение тела.
Дальше ждать было невозможно. Павел вплотную подошел к двери, примерился и с тихим возгласом ударил локтем чуть повыше бронзовой ручки. Дверь распахнулась, словно от выстрела. Еще секунда, и он прыгнул в комнату и с разворота сбил ногой стоявшего вполоборота лысого мужчину.