Суперсыщик Калле Блумквист рискует жизнью
Шрифт:
Лицо Андерса сразу как-то сузилось и побледнело.
– Не помню, - прошептал он.
– А, да, я вылизал пальцы… я сунул Великого Мумрика прямо в растаявший шоколад, который был у меня в кармане. Ты абсолютно уверен в…
– Да, - твердо сказал Калле.
– А теперь идем в полицию.
Он поспешно рассказал Андерсу о пробе, которую сделал, и ужасной правде, которую разоблачил. Оба мальчика подумали о Еве Лотте, и им стало во много раз страшнее, чем когда-либо прежде в их недолгой жизни. Ева Лотта не должна об этом узнать, пусть и в дальнейшем остается в неведении - к такому мнению пришли
– Это я отравил его, - в отчаянии произнес он.
– Если Беппо сдохнет, я никогда не смогу смотреть в глаза Сикстену.
– Беппо не сдохнет. Ты ведь знаешь, что сказал ветеринар, - утешил его Калле.
– Ему столько раз промывали желудок, и он получил столько лекарств! Сделали все возможное, чтобы спасти его жизнь. И пожалуй, лучше, что шоколад проглотил Беппо, чем его съели бы ты или Ева Лотта.
– Или ты, - добавил Андерс.
Они оба содрогнулись.
– Одно, во всяком случае, ясно, - сказал Андерс, когда они направлялись в полицейский участок.
– Что именно?
– спросил Калле.
– Этим преступлением должен заняться ты, Калле. А то никакого толка не будет. Я ведь все время твердил это.
14
– Это убийство должнобыть расследовано, - заявил комиссар криминальной службы, ударив своим тяжелым кулаком по столу.
Две недели занимался он этим на редкость запутанным делом. Теперь ему предстояло покинуть город. Сфера деятельности государственной полиции была велика, и его ждали новые расследования других преступлений. Тем не менее здесь, в городе, оставались трое из его людей, и он пригласил их на раннюю утреннюю встречу в полицейском участке с местными полицейскими.
– Насколько я могу видеть, единственным результатом этой двухнедельной работы является лишь то, что ни один человек не осмеливается надеть темно-зеленые габардиновые брюки.
Он недовольно покачал головой. Они работали, и работали упорно. Они проследили все возможные версии. Однако разрешение загадки этого преступления казалось теперь столь же отдаленным, как и в самом начале. Преступник вынырнул из ниоткуда и исчез также в никуда. Никто его больше не видел, кроме одного-единственного человека - Евы Лотты Лисандер.
Окрестное население сделало все возможное, чтобы помочь расследованию. Поступило множество заявлений о личностях, которые имели обыкновение ходить в темно-зеленых габардиновых брюках. А кое-кто на всякий случай сообщил и о всех синих и коричневых габардиновых брюках, которые ему были известны. А вчера комиссар получил анонимное письмо, в котором было написано, что у «Портного Андерссона есть мальчишка - олух, и у этого мальчишки есть черные брюки, да, они у него точно есть. Так что остается только засадить его в тюрягу».
– И если они требуют, чтобы людей арестовывали только за то, что у них есть черные брюки, то ничего удивительного нет в том, что все темно-зеленые габардиновые брюки исчезли словно по мановению волшебной палочки, - сказал комиссар и расхохотался.
Еву Лотту несколько раз вызывали для опознания целого ряда личностей, с которыми
– Нет, никого нет!
В полиции ей также давали просматривать множество фотографий, но среди запечатленных на них лиц не было ни одного, которое она узнала бы.
– Да, и все они с виду такие добрые, - говорила она, испытующе глядя на фотографии насильников и воров.
Каждого обитателя Плутовской горки допросили и сняли показания, касающиеся частной жизни Грена. Полиция была особенно заинтересована в том, чтобы узнать, не заметили ли они чего-либо необычного в понедельник, в вечер перед убийством, когда человек в габардиновых брюках, что было доказано, посетил Грена. Да, почти все заметили нечто колоссально необычное именно в этот вечер. На Плутовской горке был такой шум и переполох, словно по меньшей мере десяток убийц истребляли друг друга. Это было интересно. Но комиссар быстро выяснил, что весь переполох был вызван войной Роз. Многие лица, а среди них также Калле Блумквист, между тем заявили, что слышали, как там затормозил автомобиль и уехал затем в самый критический момент. Было доказано также, что это не был автомобиль доктора Форсберга, которым он воспользовался при посещении Хромого Фредрика в тот же самый вечер.
Дядя Бьёрк шутливо дразнил Калле за то, что он чуть поподробнее не узнал про этот автомобиль.
– Ты же - суперсыщик, - сказал он.
– Как это ты не сбегал туда и не записал его номер! Что ты, собственно говоря, себе позволяешь?
– За мной ведь гнались трое злющих Алых, - пристыженно сказал в свою защиту Калле.
Полицейские интенсивно работали, вступая в контакт с клиентами Грена. Большинство имен удалось выяснить из векселей, найденных в жилище Грена. Оказалось, что это были люди, обитающие в самых разных концах страны.
– Человек с автомобилем - похоже на правду, - сказал комиссар криминальной службы, отряхиваясь, словно злющий терьер.
– С таким же успехом он может жить и в ста милях отсюда. Он мог припарковать автомобиль вблизи от Господской усадьбы, а потом прямо прибежать туда и уехать, оказавшись за много миль отсюда прежде, чем мы даже узнали, что случилось.
– Да, лучшего места для встречи, чем в Прерии у Господской усадьбы, не выбрать, - сказал полицейский Бьёрк.
– Дороги вокруг совершенно пустынны. Там никто не живет и вообще нет людей, которые увидели бы его и его машину.
– Это, бесспорно, свидетельство того, что убийца хорошо знаком со здешними местами, или нет… - заметил комиссар.
– Возможно, - согласился полицейский Бьёрк.
– Разумеется, это могло быть и случайностью, что убийство произошло именно здесь.
После убийства тщательно и настойчиво искали по всем дорогам вокруг усадьбы следы автомобиля. Но, по всей вероятности, сильный дождь оказал недостойную помощь преступнику.
А как искали этот потерянный вексель! Обшарили буквально каждый куст, каждый камень, каждую кочку. Но судьбоносная бумага так и не была найдена.