Супргуа Архангела

Сингх Налини

«Ты слишком хорошо нас знаешь, Елена». — Весёлые слова, но поза Рафаэля и его взгляд на этот странный город, говорили об опасной насторожённости. Елена и сама насторожилась, осматривая окрестности в поисках признаков Иллиума.

Они стояли на одной крыше, но другие громоздились справа, уходя в горы, словно были высечены из камня и стояли там веками. Но такое невозможно. За исключением, конечно, того, что имеешь дело с бессмертным такой силы, которая пугала Ли Дзюань. И это до смерти пугало Елену.

— Иллиум?

— Он

то приходит в сознание, то теряет его, но я его чувствую. — Сойдя с крыши, он опустился на землю с грацией и силой, что Елене стало интересно, каким Рафаэль будет через тысячу лет. Чем-то невероятным, в этом она была уверена. Если… что бы ни делали с ним их отношения, в конечном итоге они лишали его бессмертной жизни.

«Нет».

Она отбросила эту мысль, коснувшись земли ногами, но знала, что эту правду, она не могла игнорировать.

— Что видишь, охотница Гильдии?

На мгновение ей показалось, что он угадал направление её мыслей, но потом проследила за его взглядом. Этот затерянный город с каменными стенами, украшенными неземным, изящным искусством, которое Елена признала столь древним, что в современности такого эквивалента не существовало, дремал, как прекрасно сохранившаяся, элегантная леди.

— Этот город должен был бы рассыпаться по камню, но всё же…

— Будто город просто спит ночью, — пробормотал Рафаэль.

Елена кивнула.

— Да. Рафаэль, что случилось с людьми, которые жили в Аманате, когда город накрыл купол сна?

Они вместе прошли через первую широкую дверь, способную вместить крылья, и оказались в каком-то храме, полном света, несмотря на то, что был вырезан в склоне горы. Елена не знала, чего ожидать, но точно не то, что они нашли.

ГЛАВА 32

Они лежали с миром, маленькие группы женщин обнимали друг друга, а на их лицах играла лёгкая улыбка, будто им снился самый приятный сон

— Господи. — Ошеломлённая, Елена продолжала наблюдать, как Рафаэль шёл по каменному полу, инкрустированному драгоценными камнями, оставляли за крыльями капли воды. Когда он наклонился, чтобы прикоснуться пальцами к горлу девы — это самое подходящее слово, учитывая тонкое, струящееся одеяние женщины мягчайшего персикового цвета, и спутанные локоны, перевитые лентой — которая спокойно лежала на шёлковой подушке из слоновой кости с золотым отливом.

— Мы прямо под помостом, — пробормотала она

Поскольку помост находился всего в нескольких футах над полом, чуть ниже груди, Елена могла видеть всю ширину, а также квадрат из камня, который отличался по цвету от остальных. Она знала, что здесь когда-то стояла статуя богини… не бога, а именно богини. Здесь воспевали женскую силу.

— Она тёплая. — Рафаэль встал. — Совет времён моей матери ошибся… она забрала своих людей спать, а не убила.

Елена запустила руки в волосы, которые стали кучерявыми от влаги.

— Рафаэль, такая сила…

Поднимаясь по ступенькам, вырезанным в стене помоста,

к пустому месту, он посмотрел вниз на квадрат камня.

— У населения Аманата когда-то были свои боги и богини, но когда Калианна объявила этот город своим домом, народ стал её и отдал ей всю преданность.

— Она заставила их? — спросила Елена, теперь слыша тихое дыхание спящих. От этого у неё волосы на затылке встали дыбом, и ничто не заставит их снова опуститься… пока Елена и Рафаэль не вырвутся из неестественных объятий этого застывшего во времени города.

Рафаэль тряхнул головой.

— Нет. Аманат принадлежал ей задолго до моего рождения.

Елена вспомнила всё, что читала о Калианне в книгах по истории и всё, что рассказывал ей Рафаэль. А ещё вспомнила, что его мать называли архангелом Благодати и красоты.

— Любовь всегда была обоюдной.

— Да. — Присев на корточки, он коснулся пальцами квадрата, где уже нет статуи. — Иллиум.

Елена начала обходить каменные стены помоста в поисках входа. Ничего, серые стены без стыков. Затем… она наткнулась на маленькое голубое крыло, лежащее у ног. Иллиум. Сунув перо в карман, Елена сосредоточилась на стене прямо напротив того места, где нашла перо. При первом прощупывании, она ничего не обнаружила. И при втором. Но при третьем…

— Рафаэль, кажется, здесь рубец.

Мгновение спустя он оказался рядом.

— В детстве я играл в этом храме, и, кажется, помню, как открыть.

— Хорошо. — Она отступила, вставая на страже, пока он проводил пальцами по рубцу. Он давил на определённые точки на камне, хотя Елена не могла отличить одну часть стены от другой. Но через мгновение после того, как Рафаэль поднял руку, камень со скрипом отодвинулся. Значит, уже давно никто камень не отпирал. В воздух взметнулось облако пыли, отчего Елена закашлялась и наклонилась, чтобы просунуть голову внутрь.

Сначала она ничего не увидела, потому что там было очень темно. Затем до носа долетел зловещий вкус экзотического ликёра с терпкой сладостью лайма, поцелованного богатым, более томным ароматом, который ассоциируется с Иллиумом.

— Он здесь.

— Будь готова. — Вспышка синего цвета, и в ней она разобрала сгорбленную фигуру Иллиума, его голову, прислонённую к каменной стене, а крылья смяты под телом.

— Что она с ним сделала?

— Иди, Елена, — натянуто проговорил Рафаэль. — Мне нужно держать дверь, чтобы она не закрылась.

Привыкая к темноте и моргая, она вошла в пещеру, которая уходила ниже, чем пол снаружи, и на ощупь пробралась вперёд, споткнувшись об Иллиума.

«Пожалуйста, будь в норме».

Присев, она коснулась его бедра, живота, груди, а затем лица.

— Пойдём, Спящая красавица. Я не могу вынести тебя отсюда. — Он слишком тяжёлый, и ни при каких обстоятельствах она не хотела, чтобы Рафаэль отошёл от двери, которая захлопнется в тот же миг, в этом Елена была уверена так же, как и в собственном имени.