Суть науки Каббала. Том 1.
Шрифт:
Правда, принцип которой определяется как «мое — мое, а твое — твое», вступает в противоречие с категорией милосердие, и совершенно не терпит ее, так как принцип трудиться и помогать ближнему, с точки зрения правды, неверен, поскольку это портит человека, приучая его эксплуатировать ближнего. А, кроме того, правда утверждает, что каждый обязан копить на черный день, чтобы не быть вынужденным пасть бременем на плечи ближнего в тяжелое время.
И кроме всего этого, нет человека, у которого не было бы родственников или наследников его имущества, которые, согласно принципу правды, имеют перед остальными приоритетное право.
Мир и справедливость также противоречат друг другу, поскольку для того, чтобы установить мир, в обществе должно соблюдаться определенное число условий, которые позволят умным и энергичным, затрачивающим усилия и ум, разбогатеть, а лентяям и непрактичным — быть неимущими. Таким образом, энергичный получит свою долю, а также и долю своего ближнего — лентяя, наслаждаясь лучшей жизнью, пока у ленивых и непрактичных не останется даже на насущные нужды, и они не станут нищими.
И, разумеется, несправедливо так тяжело наказывать ленивых и непрактичных, которые никого не грабили. В чем заключаются прегрешение и преступление этих несчастных, если Высшее управление не наделило их проворством и умом? За это наказывать их страданиями, которые тяжелее смерти? Так что если справедливость является условием установления мира, то мир противоречит справедливости.
И справедливость противоречит миру, так как если установить порядок раздела имущества в соответствии с принципом справедливости, то есть передать ленивым и непрактичным значительные ценности — сильные и инициативные, безусловно, не будут знать покоя и отдыха, пока не отменят эту практику, подчиняющую слабым сильных и энергичных и эксплуатирующую их. И потому нет никакой надежды на мир в обществе, ведь справедливость противоречит миру.
Действие свойства единственности в эгоизме — разрушение и уничтожение.
Таким образом, видно как свойства, находящиеся в нас, сталкиваются и воюют друг с другом не только между отдельными группами, но и в каждом человеке. Четыре категории, находящиеся в нем, владеют им одновременно или попеременно, и ведут между собой такое сражение, что здравый смысл не может установить порядок и привести их к полному согласию.
По правде говоря, источником всего множества смешений, царящих в нас, является не что иное, как свойство «единственность», присутствующее в каждом из нас в большей или меньшей степени.
И хотя мы выяснили, что в нем заложен высокий, красивый и величественный смысл, поскольку свойство это дано нам прямо от Творца — единственного, являющегося корнем всех творений, но вместе с тем, когда это ощущение единственности соединяется с нашим узким эгоизмом, действие его становится разрушительным, так что стало оно источником всех несчастий мира, как произошедших, так и будущих.
И, как сказано, нет ни одного человека в мире, свободного от этого свойства, а все отличия между людьми определяются лишь способами его использования: для удовлетворения сердечной страсти, достижения власти или почета, — чем и разделяются творения между собой.
Однако общее между всеми творениями мира в том, что каждый из нас стремится использовать всех остальных ради собственной выгоды, применяя все имеющиеся в его распоряжении средства, и совершенно
И неважно, какие оправдания каждый придумывает для себя, так как «желание руководит мыслью», а не «мысль — желанием». И еще дело в том, что насколько больше, насколько исключительнее человек — настолько больше и острее он ощущает свою единственность.
Использование единственности, как средства развития индивидуума и общества.
А сейчас попытаемся выяснить, каковы условия, которые, в конце концов, будут приняты человечеством с наступлением мира во всем мире; узнать, в чем заключается положительная сила этих условий, которая обеспечит счастливую жизнь индивидууму и обществу; а также что представляет собой готовность человечества в конечном итоге пожелать принять на себя исполнение этих особых условий.
Вернемся к единственности в сердце каждого человека, которая пробуждает желание поглотить всех и вся ради себя. Корень этого исходит из единственности Творца и тянется к людям, являющихся Его ветвью.
Но здесь возникает вопрос, требующий ответа: почему это чувство раскрывается в нас в настолько испорченной форме, что становится основой всего вредящего и разрушающего в мире? И как Источник, порождающий все живое, продолжаясь, превращается в источник всех разрушений? И невозможно оставить этот вопрос без ответа.
А дело в том, что у единственности есть две стороны. Если смотреть на нее с точки зрения Творца, то есть с точки зрения достижения подобия Его единственности, то она лишь побуждает «отдавать ближнему», поскольку таково свойство Творца, у которого нет свойства получения, так как ни в чем Он не имеет недостатка, и не нуждается в получении чего-либо от своих творений. А потому и единственность, являющаяся продолжением в нас свойства Творца, обязана реализовываться в нас в форме «отдаче ближнему», альтруистически, а не эгоистически, в «получении ради себя».
С другой стороны, то есть с точки зрения практического действия в нас этого свойства, находим, что действует оно совершенно противоположным образом, — лишь как «получение ради себя», эгоизм, то есть как желание быть самым богатым и знатным — единственным в мире. И таким образом, эти две стороны противоположны друг другу и далеки друг от друга, как восток от запада.
В этом и находим мы ответ на заданный вопрос — каким образом та единственность, которая исходит от Творца, Источника жизни на Земле, проявляется в нас как источник разрушения? Это происходит потому, что мы используем это драгоценное средство с противоположным намерением — получаем ради себя.
Единственность никогда не будет действовать в нас, как отдача ближнему, альтруистически. Но нельзя отрицать, что есть среди нас люди, в которых единственность действует в форме отдачи ближнему. Они отдают свое имущество и свои достижения на благо общества.
Однако это две стороны одной медали, и говорят они лишь о двух точках развития творения, ведущего все к совершенству. Начиная со стадии, предшествующей зарождению, творение поднимается и постепенно восходит по ступеням развития, от одной ступени к другой, более высокой, от нее — к еще более высокой, пока не достигнет своего высшего предназначения — изначально предопределенного совершенства, в котором и останется навечно.