Суженая для генерала
Шрифт:
Увидев, что жена проснулась, генерал стал еще счастливее.
Сон девушки был неспокойным. Она часто вздрагивала и, хмурясь, что-то бормотала во сне. Это заставляло его беспокоиться о том, мучают ли еще ее боли после родов. Но спала Мэй крепко, и Арр не хотел ее будить.
– Мэй, ты проснулась? Голодна? Тебе больно? Хочешь чего-нибудь?
– Да, хочу суп.
– Хорошо. Не двигайся, я принесу.
Вс тело Мэйрилин болело. Стоило немного пошевелиться, и она вся покрывалась потом.
Аррон с любовью
Почти двое суток Мэй ничего не ела. Она была страшно голодна. Но тяжелой пищи не хотелось.
Эйвис знала свою подругу лучше ее самой и суп со свежей, выросшей на натуральном корме, курицы был уже на печи.
Аррон сперва попробовал и затем кивнул. Температура была идеальной: не слишком горячей, но и не прохладной. То, что надо.
– Медленно, осторожней.
Генерал помог супруге сесть и принялся не спеша кормить девушку с ложечки. Мэй такое отношение ничуть не смущало, ее лицо от горячего бульона порозовело, а губы приняли естественный алый оттенок и увлажнились.
Немного приглушив голод, Мэйрилин подняла глаза на мужа. В приглушенном свете свечей он выглядел чарующе. Она забыла открыть рот и ложка в руке генерала опустилась. Мэй не сводила взгляда с губ Аррона.
Красивое лицо генерала наклонилось вперед. Только тогда Мэйрилин отвела взгляд в сторону и взяла ложку из рук мужчины:
– Очень вкусно.
Первоначально он хотел поцеловать Мэй, но не ожидал, что она этого избежит. Генерал посмотрел на рот жены. Из-за того, что она жевала мясо, ее щеки были похожи на щеки хомяка, а губы выпячены вперед. Это выглядело особенно мило.
– Жизнь прекрасна!
Мэй с наслаждением откинулась на подушки. Ее живот был полон, и боль притупилась. Она сразу почувствовала себя в разы лучше.
Что еще нужно ей было для счастья?
Вкусно поесть, иметь достаточно денег, чтобы потратить, жить вместе со своим любимым, иметь детей и стареть вместе… вот оно благословение!
– Мэй, раз ты сыта, то удовлетвори и мой голод, - прошептал тихим тембром генерал, отчего по телу Мэйрилин пробежали мурашки.
Но стоило ему только отставить посуду в сторону и потянуться вперед, как раздался детский плач.
Линар, который еще мгновение назад тихо спал, сейчас заливался слезами.
– Ай, что такое, малыш?
Все внимание жены переключилось на надрывающегося младенца, полностью игнорирую собственного мужа.
Мэйрилин развернула пеленки.
– Он только что описался!
Ткань под ребенком была мокрой.
Мэй встала и засуетилась, чтобы найти свежие пеленки и вытереть сына.
Всего мгновение назад, Аррон хотел сорвать поцелуй с губ супруги, а теперь она в его сторону даже не смотрела.
Не помочился раньше, не помочился позже…а именно в тот момент.
Генерал, который был вынужден сдаться,
Аррон решил, что ему показалось и, зажмурившись, снова распахнул глаза, но Линар уже смотрел в другую сторону.
Когда пришло время ложиться спать, генерал собирался лечь на кровать рядом с Мэй. Однако едва он коснулся постели, как Линар снова впал в истерику.
– Наверное, ему слишком тесно… - предположила Мэйрилин беспомощно и отправила Аррона спать на кушетке.
Глядя на кровать, на которой могли поместиться три взрослых человека, генерал не мог скрыть обиженного взгляда. Никогда он не думал, что его статус в сердце жены после рождения сына так резко понизится.
– Мэй-Мэй, я хочу спать рядом с тобой. Если ты захочешь ночью пить или тебе приснится кошмар, я буду рядом.
Мэйрилин видела много выражений на лице генерала. Она видела его грустным, веселым, равнодушным и тревожащимся…но впервые Аррон выглядел настолько жалостливым. Как бездомный щенок.
Он так смотрел, будто она нанесла ему серьезную обиду.
Сердце Мэйрилин просто не выдерживало.
– Ладно, спи здесь! Только не раздави ребенка!
Мэй отодвинулась, чтобы освободить мужу достаточно места.
Но кто мог знать, что не успей генерал положить голову на подушку, как Линар снова заплакал.
– Давай посмотрим, - приговаривая, Мэй развернула пеленки.
В этот раз малыш покакал.
Снова хлопоты, снова дела.
Только поздней ночью Мэй смогла немного расслабиться.
Увидев усталый вид супруги, Аррон пришел в негодование.
Пока Мэйрилин отошла, генерал наклонился над ребенком:
– Паршивец, будешь снова мучить свою мать, увидишь!
К удивлению мужчины, подобная угроза ничуть не напугала ребенка. Вместо этого он несколько раз рассмеялся. Пара больших и круглых сиреневых глаз смотрела на Аррона без страха.
Генерал был недоволен, но Линар радостно улыбнулся.
– Кажется, вы двое хорошо друг с другом ладите!
Мэйрилин была очень усталой. Она боялась, что Арр может случайно раздавить Линара во сне, поэтому легла посередине, обнимая сына, и позволила мужу занять место позади себя.
– Спокойно ночи, малыш. Спокойно ночи, муженек.
Стоило Мэй опустить голову на подушку и прикрыть глаза, как она тут же уснула.
Аррон отодвинул волосы жены назад и наклонился, чтобы поцеловать ее в плечо, но столкнулся взглядом с Линаром.
Ребенок смотрел на него многообещающе. Его глаза словно говорили: «Только попробуй, и я закричу», что крайне раздражало генерала.
Если бы не страх разбудить обессиленную Мэй, то генерал бы без зазрения совести перенес бы тельце Линара в детскую колыбельку, которую для него же и смастерил до его рождения.