Суженая с далекой Земли. Сложный случай
Шрифт:
— Нола, твой отказ явиться сегодня следует понимать, как нежелание следовать вчерашней сделке? – очень сдержанно и прямо уточнил мужчина.
А я оробела. Кто я такая, рядовая двадцатичетырехлетняя землянка против него – уже состоявшегося марана карангарцев, преподавателя академии. Поэтому только испуганно кивнула и перевела взгляд на стандартный вещевой бокс, куда как раз паковала одежду. Судя по движению головы, мужчина за моим взглядом проследил.
— Как это понимать? – жест в сторону бокса.
— Собираюсь, — тихо, уставившись на его грудь, обтянутую эластичной
Определенно мое решение стало для него сюрпризом – губы карангарца на миг дрогнули, приоткрываясь от удивления.
— Почему? – выдержав задумчивую паузу, спросил Муэн.
— Поняла, что итоговую аттестацию мне за этот год не получить… — я отвела взгляд, уставившись на входную дверь.
Странное у меня с ним общение выходит. Как с незнакомцем, ни разу мною не виденным. И в то же время мои руки помнили его тело – каждый сантиметр. Я внезапно осознала это, даже вспомнила ощущение тепла его кожи. При свете дня и без этой формы я не узнаю его, но в темноте – распознаю на ощупь из сотни других… наверняка. От подобных мыслей стало только тяжелее.
— Я же четко дал понять тебе вчера две вещи, — в голосе мужчины мелькнуло раздраженное облегчение, — ты отныне принадлежишь… ты находишься под моей защитой, а значит, получишь аттестацию по основам самообороны!
Он меня уговаривает?!! Но, не видя его лица, быть уверенной в этом я не могла.
— Скажу вам честно – для меня неприемлемы те условия, на которых все это случится! – я тоже решила быть прямолинейной.
Раз он пришел сам, значит, вопрос ему небезразличен. И вдруг это мой единственный шанс все изменить… к лучшему. Между нами. Поэтому буду говорить честно.
— Говори мне ты! – с толикой шипения, вновь сжав губы, напомнил маран.
— Трудно фамильярничать с тем, чьего лица не видишь, — невольно огрызнулась я. Возвращения разговора в русло интимно-личного общения мне бы не хотелось – и так было морально трудно вести с ним диалог – давили смущение и неуверенность в себе. Хотя он больше не пугал меня как раньше…
Какой-то конкретной реакции я не ожидала. Карангарцы всегда носили эти шлемы, без них их никто не видел… кажется. И когда мужчина, спустя пару секунд, уверенно поднял руку и, коснувшись необычным способом боковой части шлема, стянул его с головы, я изумленно распахнула глаза. И затаила дыхание от любопытства и изумления. Сейчас я увижу Муэна Тоон! Больше никто, только я…
Впившись взглядом в лицо мужчины, забыв обо всем, жадно всматривалась в каждую черточку. Определенно у карангарцев с нами тесные эволюционные связи. Муэн был очень похож на человеческого мужчину, хотя его инопланетное происхождение так же не вызывало сомнения: бледнокожий овал лица с немного тяжеловатым подбородком, изящный нос с немного более короткими крыльями, глаза с алыми радужками. Глаза неописуемо эффектно смотрелись при его смоляной шевелюре. Однозначный красавец, Милена не ошиблась!
Но при всем этом эффектном внешнем виде мимика, выражение лица, сосредоточенный взгляд
— У нас принято носить форму на публичных выходах. Это считается проявлением вежливости и уважения, подчеркивает собственный статус и дисциплинирует. Но шлем лишь часть формы, дома мы обходимся без него. Я не намерен был скрываться…
— Я поняла, спасибо… тебе, — опомнилась я, перестав пялиться на экзотическую внешность Муэна. – Мне так гораздо комфортнее, я хотя бы вижу реакцию на свои слова.
— И теперь я хотел бы понять, какие мои условия для тебя неприемлемы? – в упор рассматривая меня, вернул мужчина мне ответ. С очень серьезным и внимательным видом.
Вздохнув, я попыталась собраться с мыслями, поскольку его неожиданным поступком была основательно выбита из колеи.
— Мне бы хотелось дальше… э—э—э… более равноправных взаимоотношений между нами, раз уж все так получилось. Ты и так начал с фактического шантажа! А когда все мои действия поставлены в прямую зависимость от итогов годовой аттестации, это… напрягает. Я переживаю, стыжусь, чувствую себя обязанной угождать и безропотно выполнять все твои… пожелания. Меня это нервирует и вряд ли станет способствовать взаимопониманию между нами. Проще говоря, ты станешь мне неприятен, ненавистен и непереносим.
— Мне бы этого не хотелось, — перебив меня, спокойно заметил маран.
— Мне бы тоже, — тихо отозвалась я, отводя взгляд и признаваясь в том, что тоже испытываю к нему интерес и влечение.
Да и когда еще такой шанс подвернется побыть женщиной настолько восхитительного мужчины? Мужчины, который так зацепил за душу. А уж оценить и его настойчивость, и его мужественность я возможность имела. Причем не в прошлой ночи суть. За два месяца преподавания и индивидуальных практических отработок Муэн о себе многое дал понять.
— Тогда я вообще не пойму, чем ты недовольна?
— Мне бы хотелось объективности! Не надо ставить процесс обучения в зависимость от личного отношения ко мне. Разграничим их: педагог и студентка – это одно, наша связь — другое, — на одном дыхании попросила я.
— Нола, я не допущу не аттестации для тебя, — все так же серьезно сообщил караганец. – В академии мы останемся только вместе.
Ого! Неужели я ему серьезно понравилась? Я была польщена и в душе шевельнулась робкая надежда. Надежда на то, что он достаточно серьезно увлекся мною.
— Но дать мне шанс добиться этого самой ты можешь? Или ты хочешь сказать, что не был… э—э—э… несколько предвзят в последнее время? – чувствуя, что краснею, но не смогла не намекнуть мужчине на определенную очевидность его интереса ко мне.
Маран хмыкнул и моментально согласился:
— Договорились! Отныне я буду в отношении кадета Дарген абсолютно беспристрастен. А вот ты, Нола, лишишься повода игнорировать мои… приглашения.
Окончательно засмущавшись – как он так все опять повернул к тому, что ему в итоге выгодно? – я кивнула, шепнув: