Свадьба – навсегда! (сборник)
Шрифт:
Полупустые салатницы, чумазые тарелки, кое-как стоявшие стулья, стайка обезглавленных бутылок в углу… Жуть и кошмар. Да еще этот запах – перестоявшейся, начавшей скисать еды… Брр!
– Может, сразу и помянем? – тихо и ерно хихикнул молодой мужской голос позади подружек.
Танька оглянулась, но понять, кто это так хорошо пошутил, не смогла – народу хоть и сильно поубавилось, но оставалось их, потенциальных подозреваемых, человек пятьдесят, не меньше.
– Ой, да когда же нас отпустят-то? – вздохнула Кристина.
– А чего
– Вот это нам сейчас и расскажете, – веско произнес рокотливый голос рядом.
Девчонки и все, кто был поблизости, повернули головы. Это был еще один милиционер, внимательно рассматривавший гостей.
– Во понабежало-то! – шепнула Танька, а Кристина только дернула уголком губ – не нарывайся, дура!
– Документы все приготовьте, пожалуйста, – сказал милиционер громко.
– Да откуда же?! У меня нет! – опять влезла Танька. – Неужто сюда их тоже брать надо?
– А у меня есть! – довольно произнес Павлик, постучав пальцем по тому месту, где у него, по-видимому, был спрятан ценный документ типа паспорта и билось ни в чем не виноватое сердце.
Тут девчонок толпой входивших в здание бывших гостей, а ныне подозреваемых пропихнуло дальше в залу, и диалог завершился. Бывшие гости расселись по стульям, трусливо оттащенным к стенам, – всем почему-то хотелось держаться подальше от свадебного стола.
Еще пару часов притихших, утомившихся сотрудников и личных друзей папы Кучинского опрашивали и вносили в какие-то списки несколько милиционеров и серьезных мужчин в штатском. Но дело двигалось довольно быстро – а что эти «задержанные до выяснения обстоятельств» могли сказать?! Ну увидели, ну испугались, ну побежали… Выстрела даже никто не слышал. Отпустите нас, дяденьки, а? Мы не виноватые… Замуж за Витальку не собирались, в ликвидации невесты непосредственно заинтересованы не были…
Подписав какую-то бумагу, несчастные гости отходили от столиков и садились по местам.
– Пока всех реально не оприходуют, никого не отпустят, – зло пробормотала Кристина, а Танька только нервно вздохнула.
Они сидели в темном уголке поодаль и могли потихоньку разговаривать, хотя менты и охранники папы Ку изредка рявкали на присутствующих – соблюдайте порядок и тишину! Что в переводе на нормальный человеческий язык означало – молчать там, в обезьяннике, уроды!
– А все-таки, – не унималась Танька, – кто, по-твоему, Ламку грохнул?
Кристина глянула внутрь себя и насупилась.
– Ну, изо всех, если брать баб… Наташка из бухгалтерии в Виталика самая влюбленная была, – пробормотала она.
– Какая Наташка? Которая на валюте сидит? – затрепетала Танька.
– Нет, которая зарплату рассчитывает, крашеная. Она аж неделю сама не своя была, когда слух пошел, что Ламка с Виталькой заявление подавать собираются… Он ведь и сам не против был замутить
Таньку с Кристиной собирались, по-видимому, «приходовать» почти что последними – верно, и тут действовала какая-то негласная субординация. Мелкая сошка – секретарь на ресепшн, оператор ПК… Их и промурыжить не грех.
На часах было уже половина одиннадцатого, за высокими окнами барского дома совершенно темно. Хотя, может, это из-за того, что на территории зажглись фонари, а синие сумерки в глубине парка сгустились до состояния непролазной чернильной трясины.
– Да, не пройдет и года, – пробурчала Танька, жившая в другой, новой части их городка. – Как мне домой добираться, кто б подсказал?!
– Тихо там! – прикрикнул невесть откуда появившийся охранник папы Ку и стал демонстративно прогуливаться перед ними с рацией в руке.
Из коробочки с крысиным хвостиком доносились скрипы, шуршание и переговоры разными голосами. Доносились оттуда только отдельные слова, но все-таки что-то можно было разобрать. Похоже, менты решили, что на этот раз даром свой хлеб есть не станут, и уже что-то раскопали…
– В Ламку стреляли из того домика, что напротив!.. Точно! – сдавленно, в ужасе округлив глаза, прошептала Танька. – Во кошмар-то…
– Не иначе теперь папа Кучинский награду предложит, – не разжимая губ, очень уверенно процедила Кристина. – За особо важные сведения.
– Да-а-а! – выдохнула Танька. – Нехилые денежки, прикинь, посулит… За единственную дочку-то?
Охранник с брехушкой-рацией зыркнул в их сторону, но промолчал.
– А меня сортир зовет! – сообщила ему довольно громко Танька. – Настоятельно причем. По имени!
Реакции не последовало.
– Але, молодой человек, а можно выйти?
– Куда? – грубо спросил охранник.
– По острой физиологической надобности… Стол богатый был. Сам понимаешь.
– Иди, – пожал он плечами, но, когда вместе с Танькой стала подниматься Кристина, он прикрикнул: – Строго по одному!
– Ну точно как на зоне! – фыркнула Кристина, но села и принялась скуки ради наблюдать, как за тонконогий столик, принесенный служителями для удобства расследования, перед милиционером сел очередной свидетель.
Да, толпа потенциальных мокрушников поредела, даст бог сейчас отделаемся. Ламке уже ничем не поможешь, а живым…
– Вы, девушка! – Еще один «шкафчик», но из милицейских, невежливо ткнул пальцем в Кристинину сторону. – Пройдите!
Кристина вздрогнула от неожиданности, но с радостью рванула с места. Следователь – а наверняка это был он – заплетающимся слегка языком спросил у нее имя-отчество, чувствуется, ни на что не надеясь, осведомился, что она видела, сунул ей подписать единственную страницу «показаний»: «С моих слов записано верно» – и, едва взглянув на Кристину мутными глазами, буркнул: «Спасибсвабодн».