Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна
Шрифт:
Чет фыркнул и перебрался на ворох платьев. Улегся, подперев голову лапой, и продолжил наблюдать за моими страданиями.
– Голосую за это, – выудил из кучи тряпья иссиня-черный атласный рукав. – Стильно, немарко, практично.
И очень подходит по цвету к жизненной полосе, которую я в данный момент проходила.
– Давай черное, – решила я довериться вкусу странного гостя. – Ты его мне, кстати, даже толком не показала. Сразу бросила на кровать.
– Черное? – удивилась Беляна. – Но как же… Вы же в нем матушку
– А через два дня буду хоронить свою свободу.
– Но свадьба… это же такая радость … – растерянно пробормотала служанка.
Понимая, что в наряде с похорон я даже в карету не успею забраться – сразу погонят обратно, переодеваться, тяжело вздохнула и, приблизившись к постели, вытащила из-под задницы Чета первое попавшееся платье – из бледно-розового, словно прибитая пылью маргаритка, шелка.
– Пусть будет это.
– Чудесный выбор, госпожа!
Беляна облегченно выдохнула и встала позади меня, чтобы расшнуровать корсаж. Я нервно покосилась на Чета – глаза у черта загорелись.
– Отвернись!
– Мне отвернуться? – растерянно уточнила служанка.
Ну вот и как мне с ним при посторонних разговаривать?
– Да что я там не видел? – демонстративно зевнул чертяка, не преминув добавить: – А в твоем случае, девонька, даже если бы захотел, ничего и не увидел бы. Тут ни монокль, ни лупа не помогут.
Если честно, я немного обиделась. Грудь у Софьи имелась и была очень даже красивой. А что в целом худенькая да слабенькая – это ничего, поправим.
– Давай лучше зайдем за ширму, – попросила я Беляну и вместе с ней спряталась от бесстыжего взгляда хранителя.
На сборы ушло, наверное, часа два. Я думала, что с внешним видом можно не заморачиваться, но, покопавшись в Софьиных воспоминаниях, поняла, что на званый вечер здесь наряжались как на бал: сложная прическа, перчатки, украшения. Обязательно веер и атласные туфельки с пряжками или розетками. Впрочем, память хозяйки тела оказалась скупа на эти сведения. В гости княжну не возили и о том, как полагается выглядеть знати на торжественном событии, Софья знала только из уроков по этикету.
Бедная девочка.
Существо с неудобоваримым именем исчезло так же незаметно, как и появилось. С одной стороны, я была рада – можно было не опасаться, что опять что-нибудь ляпну при Беляне. С другой, у меня к нему осталась куча вопросов, которые еще не успела озвучить, но которые не давали покоя.
Он сказал, что это я его приманила, своим пробуждающимся даром. И что это значит? Софья не была пустышкой или это моя залетная душа решила отличиться? И кто тогда спалил в Сиреневой гостиной платье и отхлестал по заднице Татьяну?
Князь, черт или все-таки Маша?
От мысли, что, возможно, во мне есть искра силы, в груди стало горячо, почти запекло. Мне и хотелось, чтобы
И вот еще что: если Андрей узнает, что никакая Вяземская не пустышка, а девушка с даром, как отреагирует? Обрадуется? Возможно. И ка-а-ак возьмется за создание потомства. А мне разве можно? Не можно.
Поэтому не буду я радовать князя. Пусть и дальше считает, что Софья Вяземская – не подарок, а наказание. Тогда, может, и не будет спешить с брачной ночью.
И я выиграю хотя бы немного времени, чтобы отыскать дорогу на Землю.
«Отец» встречал меня постной миной, казалось, намертво приклеившейся к его одутловатой княжеской мор… Лицу, короче. Весь такой важный, надменный, едва удостоивший взглядом свое проблемное чадо, когда слуга помог мне забраться в карету.
Напротив князя с видом скорбного ангела восседала Татьяна. Пришлось пристраиваться рядом, потому что возле его сиятельства места банально не осталось.
– Трогай! – Вяземский нетерпеливо ударил набалдашником трости по крыше карете.
Я едва успела собрать в кучку юбки, прежде чем дверца захлопнулась и экипаж покатил к воротам.
Татьяна скосила взгляд на мое платье, едва прикрытое легкой короткой накидкой, и демонстративно хмыкнула. Мол, по ее мнению, выбор так себе. Я этот хмык так же демонстративно проигнорировала и отвернулась к окошку, наполовину занавешенному выгоревшей на солнце шторкой.
– Эти перчатки плохо сочетаются с платьем, – не выдержав, завела свою шарманку «тетя».
Я мысленно досчитала до десяти. Спокойно, Маша, не кипятись. Подумаешь, продолжает тебя подзуживать. Будь выше этого. Будь…
– И куда смотрела Беляна? – Татьяна продолжала возмущаться. – Эти украшения совершенно не подходят к…
Корова.
– Еще одно слово, и я сниму и перчатки, и украшения, раз они вам так не нравятся. А заодно и платье – вы его тоже явно не оценили, – и пойду на ужин к князю в исподнем. Уверена, уж он-то мой вид точно оценит. Вместе со своими родственниками. Как вам такой план, «тетушка»?
Татьяна открыла было рот, собираясь поделиться своими соображениями относительно моего блестящего плана, и тут вмешался Вяземский:
– Успокойтесь. Обе. Вы меня так в могилу сведете.
– Конечно, конечно, ваше сиятельство… Простите нас! – сразу заюлила Татьяна, напомнив мне преданно виляющую хвостом собачонку. – Я просто пытаюсь помочь нашей девочке проложить себе дорогу к счастью.
От твоих попыток девочка сатанеет.
Вслух я этого не сказала, но так посмотрела на Татьяну, что та наконец примолкла.
Зато князь продолжил:
– Из-за тебя, дочка, я сегодня сорвался. Едва дом не сжег, а потом весь день мучился с сердцем.