Свадьба по приказу
Шрифт:
Я не успела ничего сообразить, ответить, осознать, как муж подошел очень близко, подхватил, не услышав ни одного протеста, и перекинул меня через плечо, будто я была мешком с картошкой.
— Поставь меня на место, идиот! — крикнула и получила болезненный удар по мягкому месту.
— Будешь сквернословить, Ольга, — подкинул мое тело князь, устраивая его удобнее, — накажу сильнее. Неполноценный, говоришь... Придется доказать обратное.
Глава 1. Ольга.
В
Вокруг меня сидело несколько человек, облаченных в серые и черные цвета. Дама, чей возраст приближался к пятидесяти годам, двое молодых людей во франтоватых нарядах, и бледная, светловолосая девушка.
Все пребывали в трауре. Глава семьи Бестужевых не так давно скончался. После похорон старший сын уехал во дворец, а несчастная вдова, младшие сыновья и невестка остались в имении.
И большинство этих людей испытывало ко мне неприязнь. По их мнению, младшая дочка, последний ребенок в семье, тихая, забитая мышка, над которой домашние издевались, приложила к этому руку. Я вызвала его гнев, ярость, он обвинил меня в распутстве. Его слабое здоровье было подорвано, случился сердечный приступ, и Юрия Вениаминовича не стало.
Грустно.
Знали бы они, что это не князь Бестужев не выдержал, не только его сердце дрогнуло, а Олюшка, та, в чьем теле я сейчас находилась, померла в этот же миг, когда батюшка объявил ей волю Его Императорского Величества.
Душа скромной и болезненной девушки покинула тело, и на ее месте оказалась я. Тоже Ольга, но куда более уверенная в себе, и намного старше.
Я не могла вспомнить, что произошло со мной там, за гранью, и каким образом я перенеслась, но увиденное повергло меня в шок. Я долго не осознавала, что вокруг меня новая реальность, отвечала невпопад, вела себя неподобающе и, пожалуй, нагловато.
А когда Юрий Вениаминович позволил себе поднять на меня руку, я не выдержала, дала отпор, чего мужчина, конечно, не ожидал. Осел, закашлялся, потянулся от боли в спине и в сердце, а потом мгновенно умер. Мне показалось, что перед смертью он догадался, что его дочь — не его дочь.
Прошло несколько дней, прежде чем я освоилась. Все и до этого считали Олюшку сумасшедшей, полоумной. Мои ошибки, незнание простейшего, прощалось. Но я успела ко всем приглядеться, поменяла тактику и вела себя тише воды и ниже травы, чтобы не вызывать никаких подозрений.
Изумление у всех прошло, а на меня свалились обвинения.
Матушка
Тяжело же настоящей Оле приходилось, а все из-за того, что девушка не родилась с магией. Все дети Бестужевых славились своей силой и могуществом. Даже про Юрия говорили, что нет огневика сильнее, а на Олюшке благодать богов закончилась.
Если Федор, Антон и Святослав отличались и здоровьем, и умом, и красотой, то Оле досталась плотная фигура, отсутствие характера и не одного зачатка волшебства.
Ее и замуж выгодно не выдать, о чем очень часто сетовала маменька.
К счастью, Федор был не так зависим от мнения отца. Не обладал его жестокостью и склонностью к садизму. Он по-своему защищал сестру, опекал. Не давал ее в обиду перед старшим родственником, но и не разговаривал с ней по душам.
Не принято здесь так.
Тоскливая жизнь у Оли была, мрачная.
В общем, сидели мы все месте, скорбно молчали и ожидали появления главы семейства. Новоявленный князь не заставил себя долго ждать. Не переодевшись, не умывшись, не отдохнув, Федор сразу прошел в гостиную.
Для начала обнял молодую жену. После потянулся к матери.
А я буквально вдавилась в свое кресло, боясь, что на меня лишний раз обратят внимание. Я старалась держать язык за зубами, но для этого приходилось прилагать массу усилий. А как известно, подобное выводит.
— С приездом, сынок, — вдовствующая княгиня встала и даже чуточку улыбнулась. — Надеюсь, все прошло хорошо? Передал от нас приветствие Его Величеству?
Тон у нее был ласковый, дружелюбный. За столько дней она ни разу не заговорила так со мной.
— Все благополучно, матушка, — кивнул Федор, о чем-то перемолвившись с братьями. Смотрел он при этом на меня, а я отчаянно делала вид, что занята вышиванием. Отчаянно и очень плохо. Я абсолютно не умела шить, вязать, вдевать нитку в иголку. — Передал, а Николай Романович в ответ передавал вам соболезнования. Я получил все грамоты, Его Императорское Величество принял присягу и напомнил мне об одном приказе, который наш батюшка проигнорировал, царствие ему небесное. Да и не мог он...
— Ты о чем, дорогой? — не сразу поняла Антонина Михайловна.
А потом как поняла...
И как поняли все остальные...
Это ведь и было причиной, отчего Олюшка и Юрий Вениаминович поссорились.
— Требует, чтобы Оля вышла замуж, когда закончится траур, — заключил старший брат. — Дал не больше трех месяцев на подготовку. Через неделю сюда Долгорукие приедут...
— Как же так? Что за новая напасть?— ахнула женщина и вновь бросила на меня негодующий взгляд, будто я была во всем виновата. — Три месяца всего. И сюда приедут? Наши кровные враги?