Свадьба с препятствиями
Шрифт:
— Я очень хотела бы узнать, почему вы так себя ведете? — не слишком настойчиво проговорила она, садясь на переднее сиденье. — Еще вчера вечером вы утверждали, что не берете меня на работу…
— Обстоятельства изменились. — В голосе мистера Лестроуда не было ничего оскорбительного и недружелюбного. — Вчера вечером я сказал, что не нуждаюсь в вас, а сегодня понял, что должен все-таки устроить вам экзамен. Если вы не умеете водить, то, может, будете помогать садовнику или Люсиль, а то займетесь интерьером. У вас должен быть талант к украшательству, судя
— Простите, — совсем растерявшись, проговорила Фредерика, — но я просто не понимаю…
«Даймлер» вылетел с вокзальной площади, словно стрела из туго натянутого лука.
— Не понимаете? — с недоверием переспросил мистер Лестроуд. — Значит, плохо вы знаете свою мать и сестру. В противном случае у вас было бы предчувствие, что что-нибудь подобное могло произойти.
— Что-нибудь подобное? — В голосе ее послышалась тревога.
— Мой старый приятель и поверенный Роберт Ролинсон позвонил мне, когда я завтракал, и предупредил, чтобы я ждал гостей… и очень важных! Как выяснилось, ваша матушка и сестра позвонили ему вчера днем и рассказали о своем намерении переехать в Фартинг-Холл со всем своим войсковым имуществом; в план кампании входил захват коттеджа, в котором обычно живет шофер, и вселение в оный. К величайшему несчастью, Роберт Ролинсон старинный знакомый вашей матушки. Возможно, сработала давняя симпатия и все такое. Короче говоря, у меня оказались связаны руки. Не могу же я указать им на дверь, когда они нагрянут в Фартинг-Холл… Придется расстаться с коттеджем. Такие вот дела!
Фредерика столь долго сидела онемевшая и потрясенная, не будучи в силах вымолвить хоть слово, что Лестроуд потерял терпение и готов был наброситься на нее, не будь он при исполнении водительских обязанностей.
— Ну что? — потребовал он ее ответа. — Вы ведь все это знали?.. Вы же знали, что они насядут на Роберта Ролинсона? И уж, само собой, вы знали, что воспоследует из этого! Судя по всему, ваша матушка выглядит еще моложе, чем вы!
Нежные щеки Фредерики покрылись пятнами краски.
— Но я ничего не знала, — с трудом выдавила она чуть слышно. — Ни о каком Роберте Ролинсоне я в жизни не слышала!
— Ну, так услышали! И уверяю вас, он всем существом на стороне вашей матушки. Минут десять, не останавливаясь, говорил о ней — за мой счет, разумеется, поскольку оплачивать телефонные разговоры — моя обязанность! — и морочил мне голову насчет ее полнейшей беспомощности и безвыходного положения, в котором она обретается, и что я согрешу, если не дам вам эту работу. Я толкую ему, что боюсь доверять вам свою машину, и тут он заявляет, что вы можете делать массу всего другого, особенно в моих обстоятельствах в связи с домом. Это действительно так?
— Вы о чем? — вяло переспросила Фредерика, совсем сникнув перед его напористым тоном.
— Я сказал, делать массу всего другого. Ну, скажем, готовить? Люсиль никак не может найти повара.
Девушка покачала головой:
— Повар из меня плохой.
—
— Еще хуже, чем я, — заверила Фредерика. — Когда мы бываем дома все вместе, то питаемся бутербродами с сардинами и все в таком духе. Розалин мастерица готовить омлеты… но надо быть безумцем, чтобы нанимать ее ради них!
— Почему же?
— Она встает не раньше полудня… а если бывает на вечеринке, то потом отсыпается весь следующий день!
— А часто она бывает на вечеринках?
— У нее масса приятелей, и они все время зовут ее на вечеринки.
— А ваша матушка, уж верно, всю жизнь ходит на вечеринки?
— Нет, не ходит, она их устраивает.
Мистер Лестроуд что-то промычал.
— Судя по вашим словам, семейка у вас славная.
Они ехали ровно, «даймлер» вел себя безупречно; но вдруг мистер Лестроуд съехал на обочину и остановился. Фредерика с недоумением посмотрела на него.
— Это все моя рука, — объяснил он, разминая сведенные мышцы. — Мне ее нельзя особенно напрягать… хотя бы какое-то время. Я недавно попал в аварию, но психотерапия пока не помогает полностью снять последствия шока. Правда, дела идут на лад. Но я и не собирался водить сам, рассчитывая, что агентство подыщет мне шофера, — закончил он, глядя на нее.
Фредерика поняла, что это ее последний шанс.
— Может, уступите место мне? — спокойно предложила она.
Мистер Лестроуд аж вздрогнул от такого предложения:
— С риском потерять жизнь вместе с массой прочих вещей?
— Не такой уж я плохой водитель, — запротестовала Фредерика, на сей раз с мягким упреком.
Он чуть насмешливо посмотрел на нее и затем согласился поменяться местами. «Даймлер» мягко тронулся с места. Хамфри Лестроуд не проронил ни слова. Фредерика решилась задать ему прямой вопрос, хотя едва ли она вообще имела право задавать ему вопросы.
— Что это была за авария, мистер Лестроуд?
На долю секунды в глазах у него что-то сверкнуло — и она решила, что они действительно какие-то странные: то серые, то черные.
— Прямое столкновение, — ответил он. — Я ехал на французской спортивной машине. Я должен был погибнуть, но по странной случайности даже не получил тяжелых травм. Поранил руку, а водитель встречной машины отделался сотрясением мозга. Но мы оба остались живы.
Их взгляды встретились в зеркале заднего обзора.
— А рука до сих пор дает себя знать?
— Иногда да, особенно в сырую погоду. Не настолько уж она подвела меня сегодня, просто я решил посмотреть, на что вы способны… И надо сказать, несмотря на вес этой громадины, у вас здорово получается.
— Спасибо, — прошептала Фредерика. Она высадила его у главного подъезда Холла. Он повторил комплимент, уже ранее сказанный, и добавил, что в целом считает, что она вполне профессиональный водитель. Затем, уже стоя на лестнице, ведущей к внушительной парадной двери особняка, бросил на остававшуюся сидеть у открытого окна машины Фредерику внимательный и чуть насмешливый взгляд.