Свадьбы и разводы
Шрифт:
– Кажется, пришли. Вот только куда…
Ставит меня на ноги, позволяя осмотреться. Несколько улиц: одинаковые дома за высокими заборами пугают темнотой. Лишь несколько фонарей и лай собак оповещают, что какая-то жизнь здесь всё-таки имеется. Бредём в никуда, пока Максим и Гореев заглядывают поверх заборов, подтверждая, что здесь никого нет. В какой-то момент начинает казаться, что мы обречены на скитания без возможности сна и отдыха, а странные шорохи заставляют жаться к адвокату в поисках защиты. Проходим вдоль пустынное место, выйдя к нескольким домам, значительно
– Там свет, – готова скакать от радости, указывая на небольшой дом в стороне. – Идёмте.
Забыв о травмированной лодыжке, скачу на одной ноги к строению, которое манит жизнью. Мужчины не отстают, но приблизившись к калитке, опережают меня и первыми входят во двор. Ворон стучит в дверь, а через пару минут слышится женский голос и причитания вперемешку с ругательствами.
– Кто? – вопрос доносится из-за двери.
– Мы заблудились, – откликается Гореев. – Бензин закончился, машина встала. Добрели пешком до этого места. Нам бы переночевать где-нибудь. Здесь есть гостиница? У нас девушка с травмой ноги, – и вот сейчас мужчина откровенно давит на жалость, но я готова даже прикинуться инвалидом, если это разжалобит женщину.
Преграда распахивается, яркий свет бьёт по глазам, заставляя прищуриться и не сразу увидеть полную женщину лет шестидесяти со скалкой в руках. Если этим она собралась отбиваться от незваных гостей, то заранее проиграла. Тётка внимательно нас осматривает, почему-то особое внимание уделяя моей ноге, которую я предусмотрительно держу на весу, показывая, какую невыносимую боль испытываю.
– Вроде приличные, – выносит вердикт, поджимая губы. – Могу сдать комнату. Пятьдесят тысяч за троих.
Расценки у неё, как в приличном отеле, но выбора нет, поэтому Гореев ныряет в карман и через минуту отдаёт тётке несколько красных купюр, соглашаясь на условия.
– Заходите.
Оказываемся в небольшой, но очень уютной кухне, где пахнет едой. Мой, видевший сегодня только завтрак, желудок тут же напоминает о себе, и я готова изобразить припадок, лишь бы меня покормили. Ворон усмехается, услышав звонкую трель моего организма, но молчит, вероятно, и сам испытывая голод.
– Есть будете? – предлагает новая знакомая, и я готова выкрикнуть «да», но Гореев опережает вопросом:
– А это входит в стоимость «номера»? Если за дополнительную плату, то я хотел бы узнать расценки.
Вот же гад! По его вине мы оказались в заднице мира, преодолев немалый путь по бездорожью пешком, а он ещё торгуется. Сказано, чиновник…
– Входит, – на лице тётки проскакивает подобие улыбки, которая делает её лицо приветливее и мягче, вызывая доверие. – Борщ и жареная картошка.
– Мне картошку, – расталкиваю мальчиков и плюхаюсь на стул. – И побольше, если можно.
Через пятнадцать минут, жадно поглощая еду и запивая компотом, готова расцеловать тётю Раю, принявшую нас в своём доме. Не бесплатно, конечно, но для Гореева это будет уроком.
– А что это за место?
– Ступино. Когда-то здесь деревня была. Постепенно народ разъехался, осталось несколько домов. А года два назад это место облюбовали
– Я пошёл, – срывается наш клиент к двери, собравшись топать неизвестно куда ночью.
– А до утра подождать? – Ворон не двигается с места, останавливая и меня, что сразу даёт понять – мы никуда не идём.
– Позвоню Виталику, прикажу утром приехать с бензином. В какой стороне Фиалково?
– Так вы туда направлялись? – синхронно киваем. – Нужно было уйти с трассы на втором съезде, а вы свернули на первом. Вам возвращаться шестьдесят километров до съезда и ехать в противоположном направлении ещё столько же.
Получив инструкции, Гореев выскакивает из дома, оставляя нас наедине с ужином и новой знакомой. Лично я даже шевелиться не хочу, желая оказаться в горизонтальном положении и закрыть глаза.
– Сусанин, блин… – возмущается Максим, разделяя мои мысли. – И кисейная барышня на шпильках, – наклоняется, ощупывая мою лодыжку, получая в ответ шипение и шлепок по руке, которая намеренно причиняет боль. – Если бы не вы, было проще добраться до заправки.
– Напомнить, кто меня запихнул в машину?
– Напомнить, кому уже заплатили часть денег за будущую свадьбу?
– Напомнить, чьим клиентом изначально являлся Гореев?
– Напомнить, кто его направил к вам?
– Вы муж и жена? – в нашу перепалку врывается тётя Рая с вопросом, который нас обоих ставит в тупик на минуту, но затем мы, как по щелчку одновременно произносим:
– Нет!
– А цапаетесь, будто женаты лет десять, – женщина пожимает плечами и удаляется в соседнюю комнату, пока я ковыряю вилкой картошку, а Ворон наслаждается малиновым компотом, но возвращается почти сразу с полотенцами в руках и предложением: – Кто пойдёт в душ? Есть уличный. Вода прохладная, но приятная после жаркого дня.
– Я, – адвокат подскакивает и, взяв предложенное полотенце, исчезает в указанном хозяйкой направлении.
– Я утром, если можно. Нет сил, да и нога болит.
Тётя Рая задумчиво роется в ящике комода, причитая, что не может найти какую-то вещь, но затем в её руках появляется тюбик, который она отдаёт мне добавляя:
– Вот. Намажь на ночь, утром, как козочка скакать будешь. Запах, правда, неприятный, – морщит нос, а я, открутив крышку, опрометчиво делаю глубокий вдох, тут же закашливаясь. – Не розами пахнет, но помогает отлично. Я там вам постелила на диване, думала, вы пара… Тот здесь спать будет, – намекает на Гореева, который в данный момент носится по курганам в поисках связи и счастья. – Можешь своего не мужа на пол отправить. В общем, сами решайте…