Свадьбы не будет, или бракосочетание откладывается!
Шрифт:
— Что? — в голос воскликнули они.
— Вы слабы и недальновидны, — сейчас я не узнавала себя. Вернее говорили лишь мои губы, но не я. — Неужели думали, что вам все сойдет с рук?
— Что? — не знаю, что увидели эти двое, но разом от меня отшатнулись.
— А вот и третий вернулся, — я захохотала не своим голосом.
Аскольд отшвырнул от себя останки короля и на негнущихся ногах подошел к моему телу, упал на колени и, бережно взяв его на руки, прижал к себе, раскачиваясь из стороны в сторону, что-то шепча мне на ушко. Он плакал. Я хотела стереть слезы, но моя рука так и не смогла коснуться его. Мой грифон
Что-то мокрое коснулось и моих щек. Разве души умеют плакать? Разве мы умеем сопереживать? Для нас перестал быть интересен физически ощутимый мир, но я плакала, страдала, наблюдая за тем, как каждая волосинка на голове моего мужчины становилась абсолютно белой, седой. Я принесла ему горе.
— Ну что? Нагулялись? Отдохнули? — продолжали говорить мои губы. — Пора возвращаться домой.
Из моих пальцев выскочили три толстых жгута, которые спеленали отступников. Они не сопротивлялись, принимая поражение.
— Как? — только и спросили они.
— Девочка не из этого мира, но мы сделали на ней нашу привязку. Дело оставалось за малым, — проговорила о себе в третьем лице. — А всего-то вас нужно было собрать всех вместе и закрыть в ловушке.
Под ловушкой я подразумевала себя. Трижды я умереть не могла, поэтому туман и выжидал удобного случая, собирая сбежавший Эфир вместе.
— Мы просчитались, — промямлил тот, кто был недавно королем.
— Вы слишком юны, чтобы просчитывать такую сложную многоуровневую комбинацию, — как не разумным детям говорила я. — Дома у вас будет время подумать над своим поведением и своими ошибками.
А я? Что будет со мной? Где теперь мой дом? Меня грязно в слепую использовали, чтобы вернуть и наказать нерадивых сбежавших детишек, но как же теперь я?
Было обидно и жалко себя. Было больно за своего, так и не родившегося малыша, за Аскольда, который оплакивал свою любовь, держа мой труп на своих руках ни на минуту не отпуская.
Люди постепенно стали приходить в себя. Магдалена их наполняла силой. Сейчас она единственная кто мог повелевать нитями.
Трое отступников исчезли, оставив нас с Эфиром внутри меня наедине. Мне не нужно было задавать вслух вопросы. Ответы я получила и так.
Эфир был любопытен. Он всегда наблюдал за своим детищем миром Мидаран со стороны. И решил попробовать, как это чувствовать. Три добровольца решились на такой сложный эксперимент. Сначала все было нормально. В эфирное поле в сроки доставлялись эмоциональные отчеты, но потом связь резко оборвалась, а доступ в мир был перекрыт. Эфир не понимал в чем дело и стал искать лазейки, чтобы помочь своим детям. Вот только они не знали, что в мире все настолько закрутилось. Они видели, что творили их сородичи, но помешать никак не могли и когда наша «Венера» оказалась на планете, у Эфира созрел план, вот только они были неприятно удивлены. Среди такого количества людей не было ни одной нормальной души, которая справилась бы с их задачей.
Потом произошла встреча со мной и наше молчаливое знакомство. Так и решилась моя судьба. Я была не идеальным вариантом, но какие-то качества все-таки зацепили Эфир. Когда я осталась умирать, они решили рискнуть. Хуже все равно не будет.
Так я стала марионеткой. Так я стала их проводником. И моя задача заключалась лишь в том, чтобы собрать всех вместе отступников и позволить через
Мной воспользовались и теперь я не нужна. Во мне отпала всякая необходимость. Меня освободили от чужого присутствия и предоставили самой себе.
И я не призрак, не приведение, а не упокоенная, неприкаянная душа, которую выбросили на свалку за ненадобностью.
Обидно. Снова всхлипнула.
Умерла. В этот раз я окончательно и бесповоротно умерла.
Глава 31
Мой бестелесный дух парил высоко под потолком, наблюдая за суетой.
Магдалена светлая волшебница и найдет достойное применение новому виду магии. Сейчас она восстанавливала рваные ауры пострадавших. Дольше всех она задержалась возле Айрона, вцепившегося в нее мертвой хваткой. Он не отпускал Магдалену, покрывая ее лицо поцелуями. Он действительно ее любит. Я вижу, как от него исходит внутренний свет, будто он пытается закрыть им свою женщину от всего внешнего мира.
Подойдя к Вардеку, Магдалена злорадно усмехнулась. Вот он поверженный, сломленный у ее ног! Великий князь немощен, как новорожденный котенок.
Она стала что-то плести, но когда я поняла, что именно сделала эта магичка, то изумленно вскрикнула.
Как оказалось душа умеет не только плакать, но и удивляться.
Теперь этому гаденышу никто и ничто не поможет. Даже Источник силы тут бесполезен. Магдалена сковала его вторую сущность, привязав ее к эмоциональному полю гарпии. Только чудо ему сможет помочь. Этому гарпию чужда любовь, сожаление, сопереживание, милосердие, сострадание, нежность. Они у него просто заперты в клетке. И именно к этим эмоциям Магдалена привязала вторую ипостась мужчины. Если однажды он научится чувствовать, то и второй облик вернется, расправив свои крылья. Вардек пока не понял, чего лишился, но лучшего наказания и придумать было нельзя. Зачем убивать, когда можно лишить самого дорогого — крыльев. Для двуипостасных потеря второго я, равносильна смерти. Теперь он калека. Ни маг, ни человек, не гарпий. Гордый князь, лишенный своей внутренней силы.
Ему осталось только посочувствовать. И мне бы радоваться, что каждый получил по заслугам, но я не могла. Каждое живое существо отвечает за что-то в этом мире. Если он есть на этой земле, значит он нужен. У каждого свои задачи и обязанности. Пока путь не пройден до конца, останавливаться нельзя.
Я понимала Магдалену. Сколько бы лет не прошло, боль от потери дорогого и любимого существа не утихла. Но таким образом может она хотела показать Вардеку иную сторону отношений. Не знаю, что из этого получится, но для меня этот гарпий больше не существует. Он просто еще одно звено в неразрывной цепи мироздания.
Сейчас меня заботил совершенно другой чело… грифон.
Аскольд.
Мой любимый мужчина.
Мой единственный любимый мужчина.
Вот только поняла я это слишком поздно. Стоило умереть, чтобы осознать эту истину.
Грифоны столпились вокруг меня и Аскольда. Селеста рыдала. Шимар с Иварусом что-то говорили Аскольду, но тот их словно не слышал. Когда Шимар попытался забрать мое тело, то Аскольд дыхнул в него огнем. Тот еле успел набросить на себя щит.
Кто-то нашел, дождался своего счастья, а кто-то навсегда его утратил.