Свадебное путешествие
Шрифт:
Гиацинт поймал за рукав Розанчика:
— Не вижу твоей милой сестрички, Шиповничек. Она же хотела приехать.
— В последний момент она умчалась в Англию с принцессами! Да ну ее, пусть едет! А куда делась Виола?
— Да вот же она!
Виола шла прямо к ним.
— Ничего выглядишь. Красавица, — одобрил верный паж после приветсвия. — Тебе идёт замужество.
— Оно всем идёт! Я раньше кем была? Фрейлиной. А теперь — королева!
— Королева… Слушай, твоё величество, скажи этому — (паж кивнул на Гиацинта), — что он чудовище.
Гиацинт обещающе поднял ладонь:
— Сейчас покатаешься. Под килем. — И обернулся к Виоле: — Все на борту?
— Как будто, все.
— Убрать трап!
Вахтенные кинулись со всех ног выполнять приказ. Розанчик изумлённо уставился на друга:
— Чего, серьёзно, что ли? — Он даже охрип от волнения.
— Отдать швартовы! Право руля!
Яхта отошла от пирса и неспешно повернулась.
— Здорово, — прошептал Розанчик. — Ура!..
Он метнулся к бушприту и влез на него. Держась за снасти, вскарабкался дальше на утлегарь и уселся там.
— Грохнешься, — предупредил Гиацинт.
Но паж не слышал. Всё его внимание поглотили усы белой пены у форштевня судна и тени чаек над головой. Он тихо сидел и был, кажется, счастлив.
Гости сначала удивленные манёвром, наслаждались плаванием. Виола спросила мужа:
— Мы будем идти вдоль берега?
— Отойдём на милю-другую и станем на рейде. Потом вернёмся.
— К вечеру?
— К утру. Заночуем в море. Пусть покатаются.
— Я так и знала, что будет сюрприз. Стал бы ты ради пяти минут прибытия так уродовать яхту!
— Пусть погуляют, потом устроим банкет. Сбегай к Оранжу, узнай, всё ли у него готово. Может, чем-нибудь надо помочь… — Он осёкся и постучал себя по лбу: — Извини. Забыл, что ты уже не юнга.
— Ничего, я сейчас сбегаю.
Граф смерил её надменным взглядом:
— В этом платье — на камбуз? Сидите здесь, графиня. Я сам. — Он погрозил жене кулаком: — Ты во всём виновата. За две недели приучила меня командовать.
— Отвыкай! — Виола со смехом поправила кружева на декольте платья.
.
[1] фордуны — снасти, оттягивающие верхние части мачт и стеньги к бортам.
8.
*****
"Дельфиниум" стал на якорь в виду живописной зелёной бухточки в полумиле от берега.
Склянки пробили два часа пополудни, самое время пообедать. В столовой (она же — кают-компания) накрыли длинный стол, где вполне хватило места и гостям и команде яхты. Капитан решил, что его экипаж имеет полное право находиться за одним столом с герцогами и даже принцами крови (если бы таковые нашлись среди гостей).
Всего на яхте собралось около тридцати человек. Многих гостей ни Виола, ни её муж не знали. То были друзья семейства Георгин и новые знакомые родителей молодой пары. Но за столом в непринуждённой обстановке знакомятся быстро. Нет здесь места высоким придворным церемониям.
Обед
— Где ты его откопал? — шёпотом спросил герцог Провансальский у сына.
— В нашем замке, папочка, — так же тихо ответил Гиацинт. — Надо чаще заглядывать в старую кладовку на кухне. У нас там масса интересных вещей.
— Да, я сто лет там не вел раскопки, — признал герцог.
— А этому серебру, — (граф постучал вилкой по серебряному кубку с вином) — как раз полтораста лет. Ещё времён Лилий.*
Все, какие можно себе вообразить, дары моря выстроились на столе. Три ящика анжуйского и бордо утоляли жажду высоких гостей. Двадцать четыре бутылки лучшего шампанского вина (белого и розового) предназначались исключительно для громких тостов за здоровье молодых. И за здоровье их друзей и родителей, разумеется.
Оранж постарался поразить воображение знатных гостей.
На столе, в серебряных вазах и блюдах в форме раковин-жемчужниц, размещались запечённые в тесте кальмары; мидии под разными соусами: острым и сладким; дюжина варёных омаров (размером добрых полтора фута длиной) разлеглись на блюдах, устрашающе раскрыв клешни. Густой крабовый суп, салат из креветок под майонезом с зеленью и яйцом; знаменитые фаршированные баклажаны; рыба-меч, нарезанная на белые сочные полумесяцы без костей и обжаренная в муке. Сыры, паштеты и пироги с различной начинкой присутствовали как само собой разумеющиеся обычные атрибуты стола. На десерт — масса тропических фруктов, печёные яблоки и печёные бананы с коньяком; разных сортов нектар в серебряных кувшинах.
Но венец стола — блюдо полное щупалец маленьких красно-бело-фиолетовых осьминогов. Осьминожки были маринованные и густо пересыпанные красной икрой.
Гиацинт сидел напротив маркизы Матиолы. Он мог быть спокоен: тёща довольна, чего ещё надо от жизни?
Доблестный паж был в совершеннейшем восторге от яхты. Мечтал, как они все вместе поплывут в Неаполь.
— Мы так долго тебя ждали, что я даже почти выучил итальянский. Правда, не смейся! Как же там?.. А! Комэ троватэ иль вьяджо? Как вы находите это путешествие, вот!
— Э мильёри джорни делла ностра вита, — негромко ответил Гиацинт, мечтательно глядя на свой бокал.(Лучшие дни нашей жизни (итал.).Ответ предназначался в основном маркизе, сидящей напротив.
Матиола хмыкнула и вонзила вилку в кусок рыбы-меч. Такой поэтичности маркиза не ожидала.