Свадебный наряд вне очереди
Шрифт:
– Не ерничайте, – смутилась начальница службы безопасности. – Жорж им всем сказал, что произошло похищение невесты. Мол, жених ее похитил и сейчас повезет в загс. Видите, они все по машинам рассаживаются? Марго и Жорж найдут, чем их занять до того момента, как мы Никиту найдем.
– Ой! Коля, позови Бронса!
Боксер скакал метрах в пятидесяти от нас, радостно грызя фату! Он запутался в шифоне и теперь с треском его разрывал!
– Черт, уберите же собаку! – зарычала Ника.
Охранник рядом с ней молча вытащил пистолет
– С ума спятил! – Ника опустила его руку. – Вот как надо! Фють-фють! Собачка! Иди ко мне! Мяу-мяу!
Никогда бы не подумала, что элитная охрана может так натурально мяукать!
– Не надо кошку! – зашипел Николай Иванович, но было поздно.
Бронс придавил передними лапами Нику и облизал ей все лицо от подбородка до лба.
– Между прочим, если бы не эта чудесная собака, тот ненормальный… – вступилась за Бронса Домовая.
– Можно вопрос, Анжелика Васильевна? – Ника отряхивалась от комков земли. – Чем он вас заманил?
– Он пообещал отвести меня к Эле.
– К Эле?! – спросили хором я, Николай Иванович и Ника.
Мы погрузились в лимузин и поехали обратно в дом. Только начальница охраны убежала. Ей позвонили и сообщили нечто волнующее. Во всяком случае, она побледнела и умчалась, не сказав ни слова.
Нас провели через потайной ход, чтобы не привлекать внимания. Мне в глаза бросился скелет в кандалах.
– Оригинальное дизайнерское решение, – я нервно кашлянула.
– Это не решение. Он здесь всегда был, – пробасил охранник. – Василий Петрович, когда особняк купил, просил внутри ничего не трогать.
Через десять минут мы уже сидели в кабинете у Василия Петровича. В дверь робко постучали. Бекетов открыл дверь, а через пару секунд подошел к Домовому и что-то прошептал тому на ухо.
– Слушай, а это ход… – Василий Петрович кивнул. – Пусть действуют. Лика, иди, переоденься. Ты вроде два платья заказывала?
– Другое мне не нравится, – заявила Домовая.
– Сейчас это никакого значения не имеет. Поедешь замуж выходить, пока мы тут разбираемся.
– Одна?! – изумилась девушка.
– Почему одна, с гостями, – невозмутимо ответил Василий Петрович.
– Пана, не хочется тебя расстраивать, но жених есть необходимое условие выхода замуж, – саркастически заметила Лика.
– Ну, где я тебе прямо сейчас жениха-то возьму?! – развел руками Домовой. – Мы над этим работаем. Поезжай, из лимузина не выходи. Пусть все думают, что ты там с Никитой. Если будет надо – попрыгай на сиденье и бюстгальтер в люк брось. Народ все поймет, не станет беспокоить.
– У всех свадьбы как свадьбы, – проворчала Лика, – расписались, обвенчались, напились. Через месяц развод отмечают. А у нас дурдом! Говорила я, надо все по скромному организовать. Этот позор увидели бы только мы одни!
Лика ушла, ругая Никиту Шерера и закон Мерфи, по которому все, что плохо началось, закончится еще хуже.
– Ну, дорогой товарищ, рассказывайте…
– Он
Домовой строго поглядел на Бекетова.
– Что творится у меня в доме?! Кто там за дверью?
– Это я – Люся!
– Пусть войдет! – крикнул Василий Петрович через дверь.
В кабинет ввалилась раскрасневшаяся, растрепанная Шилова. Ее белый воротник был с одного края оторван и болтался. В руках она держала холст, свернутый в рулон.
– Вот она! Не убивайте его! Это все я! Это я придумала подменять ваши картины! Он даже не знал, где я их беру!
Я уставилась на задержанного и, некультурно показав пальцем, заявила:
– Это профессор Косулин!
– Евгений Дмитриевич, – кивнул тот, – совершенно верно. А вы, должно быть, Александра Александровна Ворошилова.
– Вы что знакомы? – Василий Петрович окончательно перестал что-либо понимать. Он взял стоявший на столе графин с золотисто-коричневой жидкостью и налив себе полстакана, выпил залпом. – Ы-ых! До костей пробрало! – Домовой энергично встряхнулся.
– Заочно, – кивнул Евгений Дмитриевич.
И тут книжный стеллаж в углу кабинета пришел в движение. Я поежилась. Только привидений тут не хватает! Но из-за шкафа появилась Ника, держа за локоть полную женщину с черным мешком на голове. Интересно, сколько в этом доме потайных ходов?!
Домовой ошалело посмотрел на Бекетова и потянулся за второй порцией коньяка.
Ника молча сдернула мешок с головы женщины, и Василий Петрович, тихо охнув, налил себе полный стакан. Поднес его к губам, затем поставил обратно.
– Этого не может быть, – заявил он.
– Еще как может! – взвизгнула женщина. – Где этот мудак?! Я ему сейчас все…
Последовало красочное и эмоциональное описание некоторых особенно жестоких пыток средневековья на чистейшем матерном диалекте без единого вкрапления иных слов.
– …на суковатый кол без вазелина! – прорычала дама напоследок.
Я хлопнула себя ладонью по лбу.
– Эля! – и чуть не добавила: "Ну как Кинкос? Ты уже вернулась?" Без всякого сомнения, перед нами стояла Гаврилова – только сильно потолстевшая и чересчур бледная.
– Эля, – Домовой пришел в себя и бросился ее обнимать, – девочка наша дорогая! Ты где была?! Мы тебя обыскались!
– В подвале у вашего управляющего! За этим сенсационным разоблачением, последовало непарламентское описание надругательств, которые Гаврилова обещала учинить над Эльнуром Фомичом.
– Но как? – Домовой протер глаза. – Как ему такое удалось?!
– Из-за долбанного уфологического общества!
Даже не знаю, надо ли уточнять, что уфологам Эля пожелала самых кошмарных мучений. Особенно Мише. Гаврилова собиралась кормить его фотографиями НЛО до тех пор, пока они у Миши из ушей не полезут.