Свадебный подарок

Карлин Салли

Энелайз стянула с ноги босоножку, поставила босую ногу на сиденье и обхватила ее руками. Странно, но до сих пор Ник как-то не замечал, что ступня может быть настолько притягательной. Сейчас он словно завороженный безотрывно смотрел на длинные, прямые пальцы и высокий подъем босой ноги.

Печенье вдруг показалось ему невыносимо сухим, и он отхлебнул немного теплой колы.

— А вообще я никак не могу понять, зачем Джун понадобилось доставать Саре фальшивое свидетельство о рождении. Где бы девочка ни родилась, Джун

могла назвать доктору любое имя, его бы вписали в свидетельство. Никто ведь не требует у роженицы удостоверения личности. Да даже если бы и требовали, к тому времени у нее уже было удостоверение на имя Джун Мартин.

Он пожал плечами, мучительно стараясь понять ход мыслей Энелайз и отвлечься от созерцания ее обнаженной ноги.

— В общем, я хочу сказать: может, деньги ей были нужны, чтобы купить Сару? Он покачал головой:

— Нет, конечно, нет. — Но тут же нахмурился:

— Честно говоря, я об этом не думал, но, возможно, вы и правы.

— Это все бы объяснило: и деньги, и фальшивое свидетельство, и ее нервозность по отношению к ребенку, и то, что не было отца, — все!

— Объяснило бы, — согласился он. — Заодно стало бы понятно, почему у Сары рыжие волосы и зеленые глаза, хотя у матери…

Ник замолчал на полуслове. Родители Энелайз чересчур ее опекали. Конечно, не в такой форме, как Джун Сару, но ведь они абсолютно разные люди. Деньги у них были и, судя по всему, было огромное желание завести еще одного ребенка, хотя оно и не исполнилось. И у Энелайз, и у Сары зеленые глаза и рыжие волосы. Получается, девушки действительно как-то связаны?

Он тут же вспомнил непостижимую связь между собственными сестрами-близнецами, как будто разделение яйцеклетки в материнском лоне было чисто физическим, а душа у них так и осталась одна на двоих. Если одна из них спотыкалась, гуляя на улице, и расшибала коленку, то вторая, смотревшая в это время телевизор, тут же вскрикивала от боли, зная, что сестре плохо. Они могли отправиться в магазин порознь и вернуться с одинаковыми покупками. Хотя, честно говоря, они редко делали что-то поодиночке. Даже сейчас они живут в одной комнате общежития колледжа, учатся на одном и том же факультете и посещают одни и те же семинары.

Может, Энелайз и Сара близнецы, удочеренные разными семьями?

— Что? — потребовала объяснений Энелайз. Ее вопрос сбил его с мысли.

— Что — что?

— Почему вы на меня так смотрите? О чем вы думаете?

Некоторое время Ник молча смотрел на девушку. Без косметики, с мокрыми волосами, которые только-только начали высыхать, она казалась такой ранимой и беззащитной. Не мог он вот так запросто поделиться с ней своими дурацкими предположениями, которые перевернут вверх дном всю ее жизнь.

— Да так, ни о чем.

Она внимательно посмотрела на Ника, и тот отвел взгляд, боясь, что она сможет прочесть его мысли.

— Черт подери, Ник! — Она начала

лихорадочно что-то искать в сумке.

— Что вы ищете на этот раз? Пистолет? Она улыбнулась:

— Ну, скажем, что-то, что заставит вас говорить.

Ник почувствовал себя неуютно: а вдруг у нее там и вправду пистолет? А Энелайз с такой игрушкой в руках, должно быть, настоящее стихийное бедствие!

Девушка вытащила что-то из сумки и объявила:

— Шоколадное печенье и два вида чипсов! — и заразительно рассмеялась. Смех этот был прямо-таки волшебным. Казалось, по кабине самолета прошелестел легкий весенний ветерок и стряхнул цветочные лепестки с персиковых деревьев.

Стоп! Нельзя позволять подобным мыслям сбивать себя с толку. Как ему оставаться с ней в этом крохотном пространстве кабины, если все в ней так его притягивает — и губы, и руки, и ноги, и грудь, и ее неповторимый смех?

Да, он хотел ее. Жаждал. Хотел ее всю, чтобы прикасаться к ней всем телом, раствориться в ней и чтобы она так же растворилась в нем самом.

Она отвела взгляд, надорвала пакет с печеньем и вытащила сразу несколько штук:

— Мое любимое. Я одна могу целый пакет съесть, хотя он, конечно, не слишком большой. Кстати, а вы никогда не задумывались, почему если что-то действительно вкусное, то его обязательно упаковывают в такие маленькие коробочки? Ну, то есть ведь если что-то вам нравится, то вы захотите съесть побольше, значит, и упаковка нужна большая… Правда?

Она снова начала болтать без остановки. Теперь Ник знал, что это означает: Энелайз нервничает.

Он взял ее за руку:

— Успокойтесь.

Она подняла на него глаза.

Выбирать он мог только из двух вариантов: или заняться с ней любовью прямо здесь и сейчас, или пытаться заглушить в себе безумное желание, которое не давало ему расслабиться.

— Мы оба взрослые люди, — начал он наконец. — Мы, естественно, не обязаны поддаваться тому притяжению, которое есть между нами, но если оставшуюся часть путешествия мы собираемся провести вместе, то давайте это хотя бы обсудим. Если мы признаем существование чувства, но будем дальше так же не обращать на это внимания, то, уверяю вас, это не принесет ничего хорошего. А находиться рядом друг с другом нам будет все более неловко.

Произнося эту речь. Ник в глубине души подозревал, что на самом деле смысла в его словах не намного больше, чем в болтовне Энелайз.

Он глубоко вдохнул и отпустил ее руку. Иначе, касаясь ее, он не сможет мыслить нормально.

— Я начну. Я… — Он откашлялся. — Меня очень сильно к вам тянет. Так сильно, что я с трудом сопротивляюсь желанию прикоснуться к вам, поцеловать и… — Он снова откашлялся. — Но я знаю, что вы помолвлены, и обещаю держать себя в руках.

Ник с нетерпением ждал ее ответа, втайне желая услышать, как сильно она хочет того же, что и он.