Сваха Васька
Шрифт:
– Приду.
– Тогда до вечера.
– До вечера.
Анатолий вернулся на скамейку и ещё долго провожал взглядом многодетную мамашу, то хмыкая, то качая головой. Когда они скрылись из виду, Анатолий, вздохнув, глянул на листок бумаги.
– О, соседняя улица! Знаю я этот дом. Вась, вылезай.
Васька, не понявший отсюда, чем закончилась история, затаив дыхание,
Складывая листок пополам, чтобы спрятать в карман, Анатолий обнаружил на обороте ещё запись. Это были стихи, оборваны на полуслове. Вместо названия стояла дата, сегодняшняя.
Здесь в парке писала, и оборвал её Васька своей выходкой.
– Слышь, Вась, она ещё и поэтесса. Да вылезай ты!
Васька всё ещё недоверчиво вылез, замер в ожидании. Хозяин был какой-то необычный: лицо не то задумчивое, не то восторженно-озабоченное. И глаза блестели, словно выпил спиртное.
– Садись,- хозяин похлопал по скамейке рядом с собой.
Васька запрыгнул, сел, глянул вопросительно: что происходит?
– Послушай, как пишет.
Как нитки паутинки тонкой
Срываешь нижнее бельё.
Лаская, назовёшь "котёнком"
Или "сокровище моё".
Разглядываешь откровенно
Освободившуюся грудь
И хочется пренепременно
Соски губами потянуть.
Поглаживая мягко кожу,
Коснёшься сокровенных мест.
Твоё желание - до дрожи,
Во мне - и нежность, и протест.
Мой вожделенный искуситель,
Наполнивший томленьем плоть.
Влюблённый страстно соблазнитель,
Сумевший робость побороть.
Ты вызываешь чуткий трепет,
Сближенья жаждущей, души:
Принадлежать - желанье крепнет
И к наслаждению…
(стихи Карины Куприной)
Мда… сильно! Это тебе не наши с тобой Васька ляля-тополя, это Поэзия. Геройская девчонка! Заторканная бытом, как усталая лошадка… И она ещё мечтает о Любви, о Счастье. Что лыбишься? Хочешь знать, зацепила или нет? Не просто зацепила, я заглотнул по самые жабры… Уу, чертяка!
– хозяин нежно обхватил Ваську за шею, потёрся лбом о его лоб и, глядя в глаза, горячо зашептал: - А как она пахнет… как моё
А Васька смотрел в блестевшие глаза хозяина и не веря услышанному, спрашивал: "Что, Та Самая? Неужели? Я нашёл Её?!"
Хозяин неожиданно отстранился и несильно надавил пальцем в нос Васьки:
– И всё-таки, Васька, ты зараза! Не мог выбрать бездетную?
Васька опешив, отклонился и глянул так, что можно было в его глазах читать как на мониторе: "Ну, ты хозяин даёшь! Сколько я тебе бездетных показывал, а ты всё нос воротил: не годится. Я что виноват, что Та Самая оказалась многодетной мамашей? Я думал ты и эту забракуешь… Если хочешь Ту Самую, то и детей её примешь".
А хозяин всё больше походил на пьяного:
– Нет, ты представляешь: четыре девки – и мы с тобой. Как думаешь, справимся? Не отвечай, должны справиться. Мы же не шакалы. Поработать придётся как папе Карло. Видел, какие тряпчёнки на ней - заношенные, туфлишки наверно ещё бабушкины. Справимся, Васька. И её приоденем и детишек на ноги поставим. Ну, чего расселся? Пошли мыться, собираться: вечером в гости идём!
Они впервые покидали парк молча, шли рядом шаг в шаг, погрузившись в думы.
У Анатолия перед глазами стояли влажные две половинки клубнички, он тянулся к ним, сгорая желанием прикоснуться, всосать ягодный сок, но что-то незримое препятствовало. И оставалось только с восторгом наблюдать, как дрожат на ворсинках крохотные сверкающие на солнце росинки.
А Васька только сейчас осознал, что сбросив одну давно терзавшую его проблему, он приобрёл три других. У Той Самой маленькие дети, а взрослые люди такие бестолковые, вон хозяин уже как пьяный, а если и Та Самая такой станет, кто за детьми присматривать будет, кто воспитывать их будет? Васька, больше некому…
11 мая 2011