"Сварщик" с Юноны 3 книга
Шрифт:
Когда зашёл откровенный разговор, Брянцев, потирая травмированное ухо, с горечью пожаловался: - Ты знаешь, Савелий, всё здесь хорошо. Но всё равно я, да и все мы, - он махнул рукой за спину, в сторону сослуживцев, бойцов взвода, - чувствуем себя предателями. Здесь ведь не наш мир... Этот мир не наш. Здесь ни Революции, ни Гражданской войны, ни Великой Отечественной не случилось...
– М-да. Не наш...
– задумчиво поддакнул Савелий, выводя острием шампура на песке замысловатые фигуры.
– А ты что, из нашего мира?
– с надеждой спросил фронтовик. И пытливо взглянул на Савелия.
– Скорее всего да, -
– А ты из какого времени?
– Eз две тысячи шестого.
– И что произошло? Войну Мы победили? Ну да, победили конечно, - фронтовик смутился, - но когда закончилась? Как?
– с жадным блеском в глазах смотрел в ожидании важного для себя ответа.
– Победили. Девятого мая сорок пятого года взяли Берлин. Сталин в Ялте договорился с Рузвельтом и Черчилем о послевоенном разделе Европы. Но Сталин недолго пожил, в пятьдесят третьем году умер. А после него всё покатилось под гору. То ли в восемьдесят третьем, то ли в восемьдесят четвёртом пришёл генеральный секретарь, который ездил в Америку и себе захотел стать президентом. И отдал то, за что вы, - Савелий указал пальцем на командира взвода фронтовиков, - проливали кровь. Вся Европа... Отпустил, - горько вздохнул, - и туда тут же американцы свои войска ввели. Вскоре этого первого, и последнего, президента СССР сковырнули. И сковырнул бывший первый секретарь Свердловского обкома КПСС. Сковырнул, но он был пьяницей, и пропил Советский Союз. Все республики распустил, разбежались. А он как бы президентом России заделался. Но тоже недолго сидел, спился, помер. А американцы, не будь дураки, натравили Украину на Россию. В тот момент, когда я сюда попал, украинцы обстреливали приграничные российские города американскими ракетами. Вот так-то!
– он в сердцах ткнул в песок шампур так, что тот до середины вошёл.
Капитан фронтовиков сидел ошарашенный, открыв рот. Схватился за голову: Йоп!
– Ну, вот тебе и йоп.
– Ммдаа... Я бы жизнь отдал, чтобы вернуться, - сказал Капитан фронтовиков горячо.
Если бы он знал, как прихотлива судьба.
На утро прыгнули в малый катамаран впятером. Пещера оказалась там же, где, как отчётливо помнил Савелий, видел на пиратской карте.
Полдня проблудили по лабиринтам и закоулкам, Наконец вышли всухую пещеру размером с городскую трёхкомнатку. Среди истлевших тюков материи и иссохших бочонков, в самом деле обнаружились скукоженные твердокаменные кожаные мешки с золотыми и серебряными монетами. Но куда большую ценность представляли старинное оружие и украшения.
Пока Савелий с Брянцевым и финансистом фронтовиков описывали и оприходовали трофеи, двое разведчиков обследовали оставшиеся коридоры.
Отцы-командиры не подсчитали и половины барышей, как притопал ошалелый один из поисковиков и с выпученными глазами, задыхаясь, выдохнул: - Там!
– указывал пальцем за спину.
И таков был вид бойца, что едва дождавшись бесплодного возвращения его товарища, оставили "финика" чахнуть над златом, поспешно ринулись вслед за проводником.
Вполне обычный коридор спустя девять минут по часам Савелия, да и Брянцев привычно время засекал, внезапно пахнул ночной свежестью, и... окончился выходом. К океану, вода угадывалась по шуму прибоя впереди. Но рассмотреть за клубящейся дымкой точнее невозможно.
Боец уверенно
По всем приметам той самой, куда они прибыли. Но никакого катамарана нет. Зато посреди палаток на шесте обвис красный флаг.
Лицо Брянцева прояснилось было, но в следующий момент омрачилось. В центре разглядел край белого круга и кочергу свастики.
Проворно отступили в пещеру.
Ушлый разведчик вытащил из-за голенища захваченную в лагере гитлеровцев газету. "Дас Райх". Брянцев наскоро прочёл, переводя присутствующим. Ясно, что это 1941 год.
На экспресс-совещании решили оставить обоих разведчиков с рацией для наблюдения за проходом и гитлеровцами. И срочно плыть за оставшимися фронтовиками.
Всё обратное плавание комвзвода раненым львом метался по невеликой палубе, яростно терзая пунцовое ухо. А когда Савелий осторожно поинтересовался дальнейшими планами, посетовал, что зная историю, хотел бы вернуться, чтобы предотвратить развал СССР. Но бросить сейчас сапёра невозможно. Да и собрать взвод время требуется.
За два месяца, пока подрывника Степаныча "ремонтировали" в орбитальной клинике Княжества, Брянцев собрал взвод, довёл информацию об обнаруженном проходе. Сменяемые разведчики докладывали о возрастании шевеления у фрицев.
Тринадцать человек из взвода решили остаться. Половина обзавелись семьями, остальные раздумали воевать за Советы.
А вечером 28 октября 2013 года Савелий организовал, отвальные шашлыки с фронтовиками на берегу Тихого океана. Приехали посидеть с побратимами и свободные на данный момент сам командир отряда Барин, и бойцы группы Савелия Шаман и Харза. Тем для разбора поднакопилось изрядно, вот и решили с командиром взвода фронтовиков разгрести их заодно с расслабухой. Совместить, так сказать, приятное с полезным.
Вспоминали приколы из операций, поминали погибших, месились в пляжный волейбол.
Мужики подыгрывали неловко, но с азартом ковыляющему за мячем на свежевыращенных, но ещё слабых ногах Степанычу. Подрывник всё ещё худ, но глаза горят, и мясо уминает за троих.
– Ункас Гаврилович, - после третьей рюмки "орловки", лучшей водки Княжества, осмелился обратиться Харза к командиру фронтовиков, - Вот Вы вроде бледнолицый, а почему имя у Вас наше, индейское? Ведь Ункас это быстроногий олень, так?
– Ты прав, мой краснокожий брат Харза, - усмехнулся в усы Брянцев, - мой отец поддерживал борьбу индейцев за независимость, вот и назвал меня, первенца, в честь последнего из племени Могикан рода Делаваров.
Индеец уважительно мотнул головой, а Брянцев легко поднялся и пошел за свежим шашлыком.
Савелий наблюдал, как у мангала командиру взвода фронтовиков помогает его верная боевая подруга. То вино подаст окропить шампура, то картонку обмахать, сбить пламя. И каждый раз касается мужчины. Надо же, княжна! Увязалась за ними на Аустерлице, вместе попали в наше время. Грубоватый в общении старший лейтенант, иначе командиру никак, с молодой женщиной размягчался. Савелий подумал, что наверное и сам так со стороны выглядит.