Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО
Шрифт:
Тем временем на городском аэродроме из только что приземлившегося самолета вышел член Военного совета Западного фронта Н. А. Булганин. Он сразу отправился в штаб диврайона ПВО и собрал командный состав на срочное совещание. Булганин напомнил о важнейшем значении для страны крекинг-завода им. Кирова и потребовал срочно навести порядок в вопросах взаимодействия войск ПВО. В частности, было принято решение, согласно которому после попадания немецкого самолета в лучи прожекторов зенитчики должны прекращать вести огонь, давая возможность ночным истребителям выполнить атаку.
В то же время в 470 км к юго-западу, в Тацинской, штаб эскадры KG76 изучал аэрофотоснимки, зафиксировавшие разрушения на нефтеперегонном заводе в Саратове. Было видно, что ряд объектов полностью уничтожен, однако не все бомбы попали в цель. Значительная часть предприятия не получила сильных повреждений. Тогда Эрнст Борманн решил в следующую ночь нанести массированный удар по объекту, запросив помощи у эскадры KG55 «Грайф». В 19.00 по берлинскому
После 22.00 в штаб Саратовского дивизионного района ПВО от постов ВНОС стали поступать доклады о том, что над ними в сторону города идут большие группы самолетов. В 22.36 по приказу полковника М.В. Антоненко был дан сигнал «ВТ». Зенитная артиллерия начала заградительный огонь, пытаясь поставить на предполагаемом курсе бомбардировщиков неподвижную огневую завесу. Прожектористы включили свои приборы, воткнув в небо световые лучи. Вскоре кто-то нервно крикнул, что освещен самолет…
Однако части ПВО вновь не смогли помешать налету. Вышковые наблюдатели крекинг-завода отчетливо видели, как из мрака ночи, надсадно ревя моторами, словно хищные птицы, один за другим вываливаются черные силуэты «Юнкерсов», они проходят низко, прямо над заводскими трубами, и в этот момент воздух пронизывает леденящий кровь вой падающих бомб. Затем все вокруг сотрясается от взрывов, в небо поднимаются огромные языки пламени. Всего немецкие бомбардировщики произвели на объект 16 заходов одиночными самолетами и группами по две-три машины, сбросив на него 120 фугасных и около 800 зажигательных бомб разных типов.
В результате на заводе возник огромный пожар, охвативший сразу 20 объектов. Прекратилась подача воды, пара и электроэнергии. Куски листового резервуарного железа от взрывов поднимались в воздух и разлетались в радиусе 250—300 м. Огненный смерч, раскаляя воздух до колоссальной температуры, воспламенял одно здание за другим, уничтожая нефтяные баки, трубопроводы, перегонные установки и все, что попадалось на его пути. Десятки людей сгорели живьем.
Городской штаб МПВО сразу по окончании налета направил на крекинг-завод все, что было под рукой, в т.ч. пожарные и аварийно-восстановительные формирования, бойцов Саратовского гарнизона. Но поначалу борьбу с огнем вели только сами рабочие. Часть персонала убежала, многие погибли, но оставшиеся на своих постах совершали поистине героические поступки. Большую выдержку и самоотверженность проявили мастера цехов завода Ильин и Чернов начальники караулов военизированной пожарной охраны А. Сергеев и В. Денисов, пожарники Панфилов и Захаров (оба погибли при ликвидации очагов пожаров), тяжелое ранение получил помощник начальника команды Красновельмов, был контужен взрывом бомбы начальник цеха водоснабжения Савельев. Боец Конахин лично потушил более 20 мелких зажигательных бомб, начальник медико-санитарной службы завода Техтеева, несмотря на бомбежку, оказала помощь шести пострадавшим.
Бомбардировке также подверглись станция Князевка, поселок Увек, железнодорожный мост через Волгу и деревня Нахаловка. Кроме того, несколько бомб упали на аэродром авиазавода № 292, расположенный на юго-западной окраине города. В результате были повреждены взлетно-посадочная полоса и 12 истребителей Як-1.
Части ПВО были ошарашены столь сильным ударом, и отбой «ВТ» был подан только в 05.30 утра. Советские ночные истребители совершили несколько боевых вылетов, но контакта с противником по-прежнему не имели. Основные очаги пожара были локализованы к 07.00, однако пламя по-прежнему полыхало в нефтеямах, и его тушили весь следующий день. Клубы черного дыма поднимались высоко в небо, и все жители Саратова понимали, что на крекинг-заводе им. Кирова случилось нечто страшное. Предприятие действительно было полностью разрушено. Человеческие жертвы тоже оказались большими. Всего от налета пострадали 200 человек, из них 129 погибли. Многие трупы невозможно было даже опознать.
А в Тацинской Эрнст Борманн оценивал результаты налета. Летчики сообщали об огромном пожаре, который было видно за многие километры от цели, при этом все бомбардировщики вернулись на свои аэродромы. Тогда, предположив, что с нефтеперегонным заводом покончено, командование эскадры решило напоследок разбомбить еще и Увекскую нефтебазу, расположенную в двух с половиной километрах южнее Саратова. В 18.30, по берлинскому времени, в воздух поднимаются «Юнкерсы» из III./KG76 гауптмана Генриха Швайкхарда [114] .
114
30.10.1942 г., через месяц после налетов на Саратов, он был награжден Рыцарским Крестом с Дубовыми Листьями. Члены его экипажа впервые в германской бомбардировочной авиации получили Золотой Знак за боевые вылеты. ГауптманШвайкхардпогиб09.01.1943г., когда его Ju-88 был сбит над Средиземным морем между африканским побережьем и Сицилией.
На командном пункте ПВО в Саратове полковник Антоненко вновь получает донесение о приближении с юга немецких самолетов. Тяжело вздохнув, он отдает приказ снова дать сигнал «Воздушная тревога» и одновременно звонит на аэродром Анисовка, приказывая
115
В это время другой полк дивизии – 753-й ИАП ПВО – базировался на аэродромах Ртищево и Разбойщина.
Направив истребитель в район южнее Саратова, Валерия Хомякова, внимательно всматриваясь в темное небо, вдруг увидела прямо перед собой в перекрестии прожекторных лучей черный силуэт двухмоторного бомбардировщика [116] . Это был Ju-88A-4 WNr.144010 «F1+HR» командира 7-й эскадрильи KG76 обер-лейтенанта Герхарда Маака. В 22.10 Хомякова приблизилась к нему и дала очередь, целясь по кабине. Бортстрелок «Юнкерса» ефрейтор Фридрих Бренгер, видимо, был застигнут врасплох и с опозданием открыл ответный огонь, но безрезультатно. Вслед за этим самолет резко накренился влево и перешел в беспорядочное пикирование. Хомякова некоторое время преследовала его, но, опасаясь столкновения с землей, вскоре выровняла машину. Впоследствии летчица утверждала, что гонялась еще за двумя «Юнкерсами», но «подвели прожектористы, слишком рано гасившие свои приборы». Прохорова также заявила о контакте с противником, но на ее Як-1 отказало вооружение. Немецкие экипажи, несмотря на ночное время, видели атаки советских истребителей и падение самолета своего товарища, после чего даже составили отчет о тактике русских в этом бою.
116
Всего во время этого налета прожектористами было освещено 12 целей.
Самолет, сбитый Хомяковой, на следующее утро был обнаружен в степи около деревни Квасниковка, в 10 км юго-восточнее Саратова [117] . На место падения вместе с летчицей выехал командир авиадивизии М. Нога. Оказалось, что два члена экипажа погибли, видимо, не успев выпрыгнуть из отвесно падающего самолета. И хотя, по словам летчицы, «картина произвела на нее тяжелое впечатление», она не побрезговала забрать с трупов парашюты «для пошива белья», а потом поехала в часть праздновать победу с водкой и арбузами [118] . Командир сбитого Ju-88 Герхард Маак был взят в плен. По легенде, когда обер-лейтенанту сообщили о том, что его сбила женщина, он был настолько потрясен, что тут же заплакал.
117
В II./KG76 экипаж Маака считался пропавшим без вести.
118
За совершенный подвиг В. Д. Хомякова была награждена, по различным данным, орденом Красной Звезды либо Красного Знамени. Однако получить награду она не успела. В ночь на 06.10.1942 г. во время взлета по тревоге старший лейтенант Валерия Хомякова из-за спешки начала набор высоты с правым креном и разворотом, что при отсутствии видимых ориентиров привело к столкновению с землей и гибели летчицы. Так закончилась карьера единственной в мире женщины – пилота ночного истребителя, сбившей бомбардировщик противника.
Поскольку этот «Юнкере» стал первым германским самолетом, сбитым истребителем ПВО в районе Саратова, к тому же сбитым женщиной, этот факт привлек к себе огромное внимание. Было заявлено, что «сбитый гитлеровский офицер Г. Маак руководил налетами на Саратов». Хомякова получила денежную премию в 2000 рублей, ей срочно присвоили звание старшего лейтенанта и назначили командиром третьей эскадрильи полка. Но все это не могло скрыть настоящих результатов – Саратовский диврайон ПВО оказался не в состоянии отразить налеты на важнейшие промышленные объекты. Командование Люфтваффе оценило рейды эскадры KG76 на Саратов как успешные, а германское радио официально объявило, что «немецкие летчики полностью разрушили крупнейший в России нефтеперерабатывающий завод».