Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил. 1939—1945 гг.
Шрифт:
В дневное время люди Фрейберга укрывались, как могли, в пещерах и под скалами, а по ночам массами толпились на берегу. Ночью 29 мая четыре крейсера и три эсминца достигли Сфакиона и взяли на борт 6 тысяч человек. Обратный переход прошел почти без инцидентов. 31 мая эсминцы взяли еще 1500 человек, а генерал Фрейберг по приказу Вавела был вывезен в Каир на самолете. В ночь на 1 июня два крейсера и три эсминца снова пришли к Сфакиону и забрали с берега еще 4 тысячи человек. Все они благополучно прибыли в Александрию, но крейсер «Калькутта», который вышел, чтобы эскортировать их на обратном пути, был атакован и потоплен бомбардировщиками люфтваффе.
Тем временем три крейсера и шесть эсминцев направились, чтобы взять на борт 4 тысячи военнослужащих гарнизона Ираклиона. Крейсер «Аякс» был тяжело поврежден немецкими бомбардировщиками [145] и, с трудом двигаясь, был вынужден повернуть назад, но два других крейсера, «Орион» и «Дидо», вместе с эсминцами завершили эвакуацию. Ранним утром корабли взяли курс на Александрию,
145
Это произошло вечером 28 мая 1940 г. у северного побережья Крита, когда его атаковали немецкие Ju-87 и итальянские SM.81.
146
Утром 29 мая 1940 г. британские корабли были трижды атакованы немецкими Ju-87. Крейсер «Орион» получил два прямых попадания, и несколько бомб взорвалось непосредственно вблизи его бортов. В результате на нем погибли 262 человека и свыше 300 человек были ранены. Крейсер «Дидо» получил прямое попадание в носовую башню, и на нем погибли 27 и были ранены 10 человек.
У гарнизона же Ретимнона вообще не было никакой надежды, и он сдался немцам.
Всего были взяты на борт и благополучно эвакуированы в Египет 16 500 человек, но какой ценой! В ходе сражения за Крит отдали свою жизнь 2 тысячи британских моряков, непосредственно на самом острове погибли 5 тысяч человек и 12 245 британских и 2266 греческих солдат и офицеров попали в плен. Люфтваффе потопили 4 крейсера, 6 эсминцев, минный заградитель, 3 миноносца, 5 торпедных катеров, 2 моторных катера и 19 десантных катеров. Они также серьезно повредили 3 линкора, авианосец, 3 крейсера и 8 эсминцев.
После этого сражения доступные силы британского военно-морского флота в Александрии сократились до 2 линкоров, 3 крейсеров и 17 эсминцев.
Нападавшие потеряли 3674 человека убитыми и пропавшими без вести, которые, вероятно, также погибли. Эти цифры не были столь высокими, как цифры британских потерь, но это были потери отлично обученных элитных частей. Кроме того, люфтваффе потеряли 320 человек и 200 транспортных самолетов. Число потерянных планеров также было значительным. Вследствие плохого планирования, ошибочного управления, неточного соблюдения времени и ложной информации относительно численности британского гарнизона потери оказались более тяжелыми, чем должны были быть, и в течение долгого времени успех операции висел на волоске.
Сражение за Крит выиграли немцы, однако эта победа не была решающей; она осталась лишь эпизодом в большом конфликте, очень дорогостоящим для обеих сторон эпизодом.
Впоследствии один человек был особенно разочарован – генерал Кортен. Даже после успешной кампании на Балканах и захвата Крита Гитлер так и не смог разглядеть стратегические возможности, открывшиеся для него, и вместо того, чтобы воспользоваться ими, забрал все имевшиеся там войска и самолеты, преследуя свои планы в России. Так, несмотря на победу на Крите, в конце концов произошло то, чего опасался Кортен.
Глава 9
РУССКИЙ МОЛОХ [147]
21 июня 1941 года в 11.00 к немецким командующим на Востоке по проводам понеслось закодированное сообщение: «Dortmund, Mohn, Kresse, Aster, Aster». Кости были брошены. Нападение на Советскую Россию должно было начаться в три часа на следующее утро.
Геринг, летом 1940 года впервые услышав о намерении Гитлера напасть на Советскую Россию, был встревожен. Но вскоре к нему вернулась его самоуверенность. Для него русские были «недочеловеками», которых не стоило принимать всерьез. Он ничуть не сомневался, что армия и его собственные люфтваффе быстро поставят их на колени. В те дни очень многие немцы думали о русских то же самое: один энергичный толчок, и большевистская диктатура рухнет. Однако хватало и тех, кто имел достаточно оснований в этом сомневаться. Например, генерал Ашенбреннер, [148] военно-воздушный атташе в Москве, не потратил там свое время впустую. [149] Но Геринг, зная его взгляды, отказался даже встретиться с ним. Он не желал слышать то, что, как он знал, скажет Ашенбреннер. «Этот человек всегда все знает лучше других», – съязвил он раздраженно, и сказал большую правду, чем мог предполагать.
147
Молоx – мифологическое божество в Карфагене, Палестине и Финикии, которому приносились человеческие жертвы.
148
Генрих Ашенбреннер в то время имел звание оберста, звание генерал-майора ему было присвоено лишь 1 августа 1942 г.
149
Ашенбреннер дважды длительное время провел в СССР. Сначала с 1 октября 1926 г. по 30 сентября 1929 г. он был инструктором в секретной немецкой авиашколе в Липецке, а затем с 1 октября 1939 г. по 22 июня 1941 г. – военно-воздушным атташе при посольстве Германии в Москве.
Но сначала все пошло удивительно гладко. В тот роковой день 1941 года на Россию двинулся фронт, которого мир прежде никогда не видел, простиравшийся от устья Дуная до Балтики и затем еще на 1000 километров на север от Ленинграда. Выполнение разнообразных задач, связанных с вторжением, обеспечивали 1300 самолетов 1-го воздушного флота генерала Келлера, [150] 2-го воздушного флота генерал-фельдмаршала Кессельринга и 4-го воздушного флота генерала Лёра.
При мощной поддержке бомбардировщиков и истребителей немецкие войска продвигались стремительно. Тем временем другие бомбардировщики атаковали линии снабжения в тылу русских войск. Двойные охваты, следовавшие один за другим, захлопывали капканы за большим числом русских, а оставшиеся поспешно отступали, чтобы избежать плена. Люфтваффе играли большую роль в продвижении вперед, помогая сомкнуть клещи и деморализуя русские войска постоянными атаками истребителей и пикирующих бомбардировщиков. Материальный и психологический эффект от таких действий значительно усиливался тем фактом, что русские оказались скверными летчиками, которых можно было с легкостью сбить. После Королевских ВВС для люфтваффе это был пикник.
150
Генерал-оберст Альфред Келлер командовал 1-м воздушным флотом с 20 августа 1940 г. по 12 июня 1943 г.
На первом этапе операции люфтваффе главным образом использовались для поддержки продвигавшихся вперед наземных войск, но уже вскоре они сбили тысячи русских самолетов, и если немецкая информация о численности советской авиации была верной (была принята цифра в 5 тысяч самолетов), [151] то после ноября в небе не должно было бы остаться ни одного русского самолета. 30 ноября 2-й воздушный флот Кессельринга сообщал о 6670 сбитых самолетах и об уничтоженных 1900 танках, 1950 пушках, 26 тысячах транспортных средств всех видов и 2800 поездах. Два других воздушных флота добились подобных успехов. [152]
151
Согласно советским данным, на 22 июня 1941 г. в ВВС РККА фактически насчитывалось 20 тысяч боевых самолетов: 11 500 истребителей, 8400 бомбардировщиков и 100 штурмовиков, из них 9200 находились в приграничных военных округах и еще 10 800 самолетов – во внутренних военных округах СССР.
152
Можно по-разному относиться к утверждению автора о том, что «русские оказались скверными летчиками, которых можно было с легкостью сбить». Однако, согласно официальным советским данным, боевые потери ВВС РККА с 22 июня по 31 декабря 1941 г. составили 10 300 боевых самолетов: 5100 истребителей, 4600 бомбардировщиков и 600 штурмовиков, что с учетом произведенных на этот же период 9900 боевых самолетов составили 34,4 % потерь от общего числа. Кроме того, за это же время еще 7600 боевых самолетов были потеряны по различным небоевым причинам (аварии и т. п.), что составило еще 25,4 % от общего числа.
В ходе развития вторжения наземные войска начали все более полагаться на люфтваффе. Всякий раз, сталкиваясь с сильным сопротивлением, наземное командование неизменно вызывало на помощь люфтваффе, и таким образом авиация постепенно отдалялась от своих настоящих задач.
20 августа армии Лееба [153] перерезали автомобильное и железнодорожное сообщение между Москвой и Ленинградом на широком участке около Чудова, и немецкие танки покатились по шоссе от Луги к предместьям Ленинграда. К 9 сентября три армии, развернутые против Ленинграда, заняли свои позиции. Город был защищен двумя линиями укреплений глубиной приблизительно 40 километров. Новый немецкий удар в направлении Тихвина разорвал последнюю связь Ленинграда с внешним миром, и железнодорожная линия от Тихвина до Ладожского озера оказалась в руках немцев. Это произошло 10 ноября. 6 декабря немецкие части вышли к конечной станции одной из ленинградских трамвайных линий.
153
Генерал-фельдмаршал Вильгельм фон Лееб с мая 1941 г. по 16 января 1942 г. был командующим группой армий «Север».
Все шло превосходно, но тем временем – 15 октября – выпал первый снег. Ни один немецкий командир теперь невольно вспоминал о Наполеоне и его Великой армии.
Было совсем немного хороших дорог, которые могли послужить силам вторжения в их продвижении вперед, и вскоре неровная местность начала собирать свою дань с немецких танков и автомашин. И поскольку люфтваффе были вынуждены перебазироваться на аэродромы все дальше и дальше вперед, возникли большие трудности в перемещении наземного персонала, который не был механизирован. Имелись эскадрильи, которые должны были перелетать почти каждый день в течение месяца, и это означало чрезмерно высокую степень истощения и потерь, которые не могли быть полностью восполнены. Армия также начала исчерпывать свои силы. Ее первоначальный наступательный порыв прошел. Трудности, налагаемые на людей и машины, были вне приемлемых пределов.