Свекровь дальнего действия

Лютикова Люся

Я вздохнула: и сколько же женщин наматывают на уши эту лапшу! Сначала дети маленькие, они не перенесут развода, потом хомяка жалко, в неполной семье ему гарантирован невроз, а там, глядишь, у жены давление стало скакать — вдруг скопытится, если муж уйдет? Вот он и вынужден, бедолага, терпеть ненавистную супружницу. А так бы сразу к любовнице убежал, правда-правда, вот только шнурки погладит.

Глава 6

Открыв дверь с вывеской «Start international», я оторопела: на секретарском месте сидела та самая девушка,

с которой мы только что разговаривали в уборной. Увидев меня, она смутилась.

— Неужели ваш директор продает единственное жилье? — поинтересовалась я, чтобы сгладить неловкость.

— Почему единственное? Он живет на Арбате, а продает квартиру на Изумрудной улице.

— Изумрудная, дом три, квартира двадцать? — быстро спросила я.

Девушка распахнула глаза:

— А вы откуда знаете?

Оттуда, что это адрес, по которому жила покойная Ева Ивановна. Однако я помнила, что говорила Танька Чижова: квартира принадлежит бабушке Сергея, поэтессе. Да что это за бабушка такая, которая решила вышвырнуть внука на улицу, когда и сорока дней не прошло со дня убийства матери? Нормальные люди кошку из дома не выкинут, а тут — родной внук.

— Дело в том, что я как раз хочу купить эту квартиру, — сказала я. — И по этому поводу мне необходимо поговорить с вашим директором.

— Пожалуйста, проходите, — обрадовалась девушка. — Альберт Михайлович сейчас на месте.

Она даже привстала, чтобы открыть дверь в директорский кабинет. В ее сердце затеплилась надежда наконец-то получить свою зарплату.

Михайлович? Она сказала — «Михайлович»? Но у Татьяниной свекрови другое отчество — Ивановна. Ладно, потом разберусь.

Брат Евы Ивановны выглядел чрезвычайно молодо, я бы дала ему от силы тридцать лет. При моем появлении Альберт Михайлович оторвался от компьютера, встал из-за стола и расплылся в широкой улыбке.

— Спасибо, что выбрали нашу компанию! — бодро начал он. — Мы даем старт в международной карьере! Что вас интересует: курсы английского языка на родине Шекспира? Или хотите отправить ребенка на учебу в Великобританию?

— Нет-нет, я совсем по другому вопросу.

Узнав, что я не собираюсь платить за образовательные услуги, мужчина мгновенно убрал с лица фальшивую улыбку и сухо поинтересовался:

— По какому же?

— Меня интересует квартира на Изумрудной улице, которую вы продаете…

— Все вопросы к секретарю, — прервал директор. — Она покажет вам план БТИ и прочие документы.

— Меня интересует свидетельство о собственности на данную квартиру. У вас есть такой документ?

Альберт Михайлович криво усмехнулся:

— Вы же не думаете, что я ношу с собой оригинал?

— Мне достаточно увидеть ксерокопию.

— Что за странные требования! — передернул плечами директор. — Я же не прошу вас показать пять миллионов рублей, которые вы должны заплатить за квартиру. Вот выйдем на сделку, тогда и увидите полный комплект документов.

Я поразилась — пять миллионов? Да за эти деньги сегодня убитую «однушку» около МКАД не купишь, не существует их в природе, а тут — добротная «двушка» рядом с метро. С чего вдруг такая дешевизна? Я прямо спросила об этом директора.

— А

что тут непонятного? — отозвался Альберт Михайлович. — Продаю квартиру дешево, потому что срочно нужны деньги, у меня финансовые проблемы. Моя потеря — ваша выгода, пользуйтесь!

— Я бы с удовольствием воспользовалась, но необходимо прояснить один момент. Насколько я знаю, владелица квартиры — дама семидесяти лет от роду, а вы ни по полу, ни по возрасту не соответствуете этому описанию. На каком основании вы продаете недвижимость?

У собеседника отвисла челюсть:

— Откуда у вас информация? Кто вы?

— Я — частный детектив, действую в интересах своих клиентов, которые хотели бы приобрести данную квартиру. Их насторожило, что в квартиру нельзя попасть, поэтому они обратились ко мне за помощью, чтобы я прояснила ситуацию. Если недвижимость криминальная…

— Ну что вы, никакого криминала, — расплылся в улыбке Альберт Михайлович. — С точки зрения закона квартира абсолютно «чистая».

— Если не считать того, что недавно в ней убили человека. Женщину!

— Да, убили мою сестру, — смиренно согласился директор, — но не в самой квартире, а рядом с ней, на лестничной площадке.

— Это мало меняет суть дела. Данное обстоятельство сильно снижает стоимость жилья.

— Стоимость и так снижена, — ввернул собеседник.

— До тех пор, пока следствие не закончится, сделка вряд ли возможна. А вдруг владелец квартиры окажется убийцей и угодит в тюрьму? Вы можете гарантировать, что сделка не будет оспорена?

— О, здесь вы можете не беспокоиться, убийца уже сидит в тюрьме. Это невестка моей покойной сестры, весьма изворотливая особа. Никаких прав на квартиру у нее нет, она только была временно зарегистрирована по этому адресу, срок регистрации истек два дня назад. Вот справка из паспортного стола.

Жестом фокусника Альберт Михайлович вытащил откуда-то бумагу, которую я принялась изучать.

Еще совсем недавно на сорока шести квадратных метрах общей площади были зарегистрированы пять человек: Евдокия Ивановна Лукаш — насколько я понимаю, владелица квартиры, ее сын Альберт Михайлович Глембовский, ее внук Сергей Вениаминович Чижов, жена внука Татьяна Павловна Чижова и неизвестный мне гражданин Рудольф Сергеевич Парамонов. С учетом того, что срок регистрации Татьяны закончился, теперь в квартире имели право проживать только четыре человека.

— Кто такой Рудольф Сергеевич Парамонов?

— Мой старший брат, — ответил господин Глембовский, — он пропал без вести десять лет назад. Подозреваю, что его уже нет в живых.

— Его не выписали из квартиры? Обычно таких людей выписывают.

— Мать надеется, что он когда-нибудь вернется. Но не волнуйтесь, после заключения сделки о купле-продаже квартиры он, как и все остальные, будет выписан.

— А почему у него другое отчество?

— Потому что у нас разные отцы. Его отец был сварщиком, мой — архитектором. Моя мать, знаете ли, в молодости была очень эффектной женщиной и пользовалась вниманием мужчин из разных социальных сословий. Да она и сегодня в свои семьдесят лет получает предложения руки и сердца.