Сверхдержава
Шрифт:
— Чёрт побери, я бы даже не пытался! Непременно застрелил бы его.
Фергус удалился в свою комнатушку и сел за компьютер, не включая его. Потягивая пиво, он предался горьким размышлениям о своих провалах. Марлен Новотны была новичком. Да, опубликовала несколько статей. Они получили хороший отзыв. И, конечно, она занимается спортом. А почему он не делает этого? И почему её стрижка короче?
Что касается его младшего брата Рика, тот всегда был помешан на спорте, даже в раннем детстве. Бейсбол и космос — два его главных увлечения. А теперь станет одним их первых высадившихся на спутник Юпитера.
Его ждали двадцать два электронных письма. Наверняка, все от студентов, бесконечно задающих дурацкие вопросы…
«Не могли бы вы сказать мне, какой исследователь открыл пролив Гумбольдта?»
«Как зовут человека, который стоит на верхушке памятника Нельсону в Лондоне?»
По окончании свадебных торжеств Джейн и Беттина Сквайр отбыли на вертолёте в Хартишем-он-Си. Энн, сестра Джейн, улетела с Кевином Кростадтом и остальными друзьями в свой дом на юге Франции. Лаура Най уехала с ними в бунгало в Антибе. Франсин Сквайр гордо направилась в парижскую квартиру.
Личный водитель встретил Джейн и её дочь в аэропорту Норидж и отвёз их в особняк Сквайров, Пиппет-холл. Близкий друг Джейн Реми Готине сидел за мольбертом, делая зарисовку аллеи. Он отложил палитру и подошёл поцеловать Джейн. Ветер запутался в его длинных чёрных волосах.
Джейн была измотана сильными впечатлениями.
— Нужно избавиться от этого платья.
Он с одобрением оглядел её фигуру.
— Да от него и так почти ничего не осталась!
— Немного коротковато, это точно, — рассмеялась она.
Он поцеловал Беттину.
— Как прошла свадебная церемония?
— О, суперски! Там были лошади! — воскликнула Беттина, войдя в дом.
В спальне Джейн скинула туфли, стянула одежду, приняла душ, облачилась в платье небесно-голубого цвета, а затем отправилась к своему отцу.
Сэр Томас Сквайр сидел в плетёном кресле в зимнем саду, укрывшись пледом. Рядом был столик, на краю которого стояла тарелка с апельсиновыми корками. Он в прострации смотрел на большой обтекаемой формы экран, висящий на стене. Показывали мыльную оперу. Сиделка Гиббс расположилась на почтительном расстоянии. Она расставила повсюду маленькие ароматические свечи, источавшие аромат розмарина.
— Запах розмарина навевает воспоминания, — пробормотала Джейн про себя. В её пятьдесят ей уже было о чём вспомнить. Большой старый дом переполнен ими. Даже тени, плесень, сырость и пустые камины хранили воспоминания. Ей нравилось сравнивать дом со старым кораблём, на котором проплывала её жизнь.
— В порядке, спасибо. Только устал немного. Наблюдал за большим бакланом (думаю, это был он), который сидел на волнорезе.
Джейн с сочувствием взглянула на покрытое морщинами и печёночными пятнами лицо и подошла поближе.
— Хорошо себя чувствовал, пока меня не было?
— Конечно, дорогая. Гиббс присматривала за мной. Постоянно смотрю «Эмбиент». Похоже, Держава собирается развязать войну
Ошибочная политика, учитывая, что на Земле наконец-то воцарился мир. Не понимаю, зачем нашему процветающему миру нужна война. Что мы выиграем?
Опыт? Героизм?
Страдания? Разорение? Смерть? Массовые беспорядки?
— Этого может и не случиться, отец. Не стоит волноваться.
— Но кто-то же должен беспокоиться. Есть ли толк в моём волнении? Безумие…
Он сделал паузу, но вдруг заговорил вновь, попросив напомнить, как звали генерала, что приезжал к ним, когда она была ещё девчонкой.
— Кажется, он пытался ухаживать за твоей матерью.
Джейн задумалась.
— Ты имеешь в виду генерала Фэйерстепса? Забавная фамилия. Видела его на свадьбе Дё Бурсея.
— Конечно, Фэйерстепс. Смешная фамилия. Гэри Фэйерстепс. Он руководит батальоном Сил быстрого реагирования. В программе «Сегодня» как раз говорили, что он отправится в Тайбару со своим отрядом.
Том принялся сетовать на нецелесообразность войны и недальновидность президента. Голос его дрожал. Джейн слушала вполуха, пристально глядя на новый волнорез и серо-голубое море вдали. Во времена её детства Хартишем был маленькой тихой деревушкой в Норфолке, в трёх милях от Северного моря. Но из-за «глобального штормового волнения», как говорит её отец, море разлилось по лугам Стиффкей, затопило болота и само поселение, преодолело небольшую речушку, постепенно захватывая территорию.
Скооперировавшись, землевладельцы построили волнорез, протянувшийся от Бинхэма на востоке до Уолсингхэма на западе. Волны удалось сдержать, по крайней мере, на время. Сейчас взору Джейн предстало спокойное море.
По залитой водой долине Стиффкей, где когда-то пасся скот, проплывали шлюпки. Во время отливов по-прежнему можно было увидеть башню церкви Варгама и Святой Марии.
— Принесу чай сэру Томасу, — тихо сказала сиделка Гиббс и забрала тарелку с апельсиновыми корками.
Сэр Том уснул. Джейн вышла из комнаты вслед за сиделкой.
— Не беспокойтесь за него, Джейн. Состояние не ухудшается. Мне нужно будет сделать ему ещё одну инъекцию через двадцать пять минут, — доверительно сказала сиделка, когда Джейн зашла на кухню.
Джейн ещё никогда не испытывала таких сильных чувств к Пиппет-холлу, как сейчас, хотя их омрачали некоторые детали. Например, ей не хотелось, чтобы отец дожил до того дня, когда разбушевавшееся море сотрёт находившееся на небольшом возвышении поместье с лица земли. До того дня, когда соседняя церковь Святого Свитина и кладбище, где похоронена её мать, будут затоплены. А с ними — и часть английской истории.
Настало время пить чай. Она позвала свою дочь и Реми.
Паулюс Стромайер прилетел на авиабазу в Тулузе поздно ночью, прямо со свадебной церемонии. По словам досужих комментаторов, в Державе началась «военная лихорадка». Паулюс отвергал подобные выпады, считая такие намёки подстрекательством. Ему противоречил главный маршал авиации Педро Суто, с которым Стромайер вместе учился в университете. Суто выступил на популярном окружном канале, после чего Паулюс добился разрешения встретиться с ним лицом к лицу.