Сверхъестественное. Врезано в плоть
Шрифт:
– Я не успокоюсь, пока мы снова не будем вместе, – тихо и ласково проговорила она. – Обещаю.
Постояв немного, Кэтрин отошла и снова принялась за работу.
– Привет, Джо. Как дела?
Джо Райли сидел на обочине возле мини-маркета при заправке. Он уже съел энергетический батончик и теперь крутил в руках стакан коричневой водички, которую продавец нагло выдавал за кофе. Но бурда была теплая, и Джо это вполне устраивало. Он поднял глаза на приближающегося Билли Сатфина и слабо улыбнулся:
– Дела как сажа бела. А у тебя?
– Точно так же.
Билли, ворча, присел рядом с Джо, хрустнув коленями.
– Старею, – проговорил он.
– Мы все стареем.
Джо не думал, что Билли такой уж старый. Лет пятьдесят пять, наверное.
Джо не особенно хорошо знал Билли, но Бреннан был небольшим городом, и бездомные здесь обычно встречали друг друга достаточно часто, чтобы начать здороваться и болтать время от времени. Еще они приглядывали друг за другом, убеждались, что приятели в порядке и в добром здравии – как физически, так и психически. Они называли это «отметиться», и Джо понял, что именно это Билли сейчас и делает. Городские бездомные поддерживали между собой подобие связи: от одного к другому передавались полезные сведения: в какой церкви выдают поношенную одежду, какие здания пустуют и подходят для того, чтобы переночевать под крышей несколько раз, пока всех не разгонят копы. Важная информация для того, кто хочет выжить на улице.
– Решил попытать удачи на выезде с шоссе, – проговорил Билли. – Простоял полдня с табличкой «Работаю за еду». – Он вздрогнул.
Бездомные в курсе, что одеваться, когда холодно, нужно слоями. Под расстегнутой меховой курткой Билли носил рубашку и худи. Но даже со своим небогатым опытом Джо знал, что, как тепло ни одевайся, прогнать холод окончательно не получится. Проклятье, да он сам одевался в несколько слоев, только что вместо меховой куртки на нем была отцовская армейская, но он все равно ощущал вечернюю прохладу. Именно потому он и взял кофе. Джо предложил Билли глотнуть, чтобы согреться, но Билли мотнул головой, отказываясь. Таким образом было слишком легко передать микробы, а бездомные стараются не заболеть. Джо об этом забыл и почувствовал себя глупо.
– Ну и как? – спросил он.
Билли пожал плечами:
– Сам знаешь как. Надо сбрить чертову бороду. Я из-за нее страшилищем выгляжу, понимаешь? Люди не хотят останавливаться и опускать стекла, чтобы поболтать с парнем, который выглядит, как какой-то дикарь-убийца из ужастиков. Ты это хорошо догадался чисто бриться. Так мужики выглядят безобиднее.
Может, оно и так, но приближалась первая зима Джо на улице, и он рассудил, что пора начать отращивать бороду, если хочется меньше мерзнуть. Джо прикончил кофе, поставил на землю пустой стаканчик и зажег сигарету. Одну он предложил Билли, и на этот раз приятель согласился. Так они сидели некоторое время, курили и глазели на проезжающие по улице машины. Некоторые водители сворачивали на заправку – покупали бензин или заглядывали в магазинчик. Джо заметил, что у Билли трясутся руки, и не похоже было, что дело в холоде. Или, по крайней мере, не только в холоде. Насколько Джо знал, Билли не употреблял ни алкоголь, ни наркотики, так что отходняк тут ни при чем. Оставалось только надеяться, что Билли не заболевает.
– Как день прошел?
– Не особенно продуктивно.
– А где ты пробовал? Как говорится, все зависит от места.
Джо подумывал соврать, но смысла в этом не видел. Гордость – дурацкая, кстати, гордость – на улице ни к чему.
– Я и не пытался. Просто шатался по городу то туда, то сюда. Думал.
Билли последний раз затянулся, бросил окурок на асфальт и придавил подошвой кроссовки. Потом повернулся к Джо:
– Я знаю, чувак, это тяжело. Я бездомный уже почти четыре года, и мне все еще нелегко просить у людей деньги. Но иногда приходится делать
Джо понятия не имел, о чем речь, но основную идею уловил.
– Иногда мне кажется, что только гордость у меня и осталась, – он раздавил окурок.
Джо когда-то работал на округ. У него была хорошая работа – он водил снегоуборочную машину зимой и трудился на строительстве дорог летом. Ему нравилась работа на свежем воздухе (сидение в офисе было не для него) и ощущение, что его дело немного облегчает жизнь другим людям. А потом паршивая экономическая ситуация заставила округ урезать бюджет, и Джо сократили. Через неделю его жена подала на развод, забрала их маленькую дочь и уехала к маме в Эш-Крик. Он не мог позволить себе адвоката, так что в конце концов Шейла оформила опекунство только на себя, и ему пришлось выплачивать алименты и на жену, и на ребенка. Джо искал другую работу – искал каждый чертов день, – но никто не нуждался в работнике. Постепенно деньги кончились, банк лишил его права пользования домом, он потерял машину и в следующий момент понял, что оказался на улице. Джо твердил себе, что это временно, только до тех пор, пока он не встанет на ноги. Случилось это четыре месяца назад, а он по-прежнему оставался здесь: жертва не выпивки, дури или психического заболевания, а элементарной паршивки-удачи. Джо приспособился так хорошо, как только можно было, но чего он пока так и не сумел принять, так это необходимости выпрашивать у незнакомцев деньги. Одно дело быть бездомным, другое – попрошайкой. В разговорах с Билли он никогда не употреблял это слово. Он пробыл на улице достаточно времени, чтобы прекратить судить других за то, как именно они выживают. Он понятия не имел, какую историю нес за плечами Билли и как он оказался здесь. На улице такое держали при себе и доверяли только самым близким друзьям. Но какой бы ни была история Билли, Джо знал, что она у него есть. У всех она была.
– Знаешь что, – проговорил Билли, – я сегодня сумел добыть несколько долларов. Как насчет зайти в «Фоксхол» и взять пару кусков пирога? Я угощаю.
– Я ценю твои попытки помочь, но подбадривать меня не нужно. Думаешь, если мне тяжело принимать подачки от незнакомцев, мне будет легче принимать их от тебя?
Билли широко улыбнулся:
– Ну надо же когда-то начинать, правильно? Пошли. – Он взял Джо за плечо и встал.
Джо позволил поднять себя на ноги:
– Ну… давненько я не ел хорошего пирога.
Билли хлопнул его по спине:
– Так держать!
Они направились к закусочной, срезая дорогу через узкие переулки. Переулки не только сокращали путь: там можно было поживиться чем-нибудь хорошим. Испорченными или потерянными вещами, которые удастся продать за пару баксов, иногда даже выброшенной одеждой. Разумеется, переулки могли быть темными и небезопасными, но зато полезными – а это для бездомного самое важное.
До «Фоксхола» оставался квартал; они как раз проходили между прачечной самообслуживания и пиццерией, когда у Джо появилось ощущение, что за ними кто-то идет. Раньше он бы проигнорировал это ощущение, решив, что просто показалось. В переулках все ходят настороже. Но даже после сравнительно короткого времени, проведенного на улицах, его инстинкты выживания обострились, и он не игнорировал ни одного ощущения, каким бы обыденным оно ни казалось. Он схватил Билли за предплечье, останавливая, и оглянулся вполоборота. Он совсем не ожидал, что увидит кого-нибудь, поэтому присутствие за спиной фигуры стало для него шоком. Еще большим шоком оказался большой, пугающего вида нож, который человек сжимал в руке.
«Черное лезвие, что ли?»
Джо показалось именно так.
– Добрый вечер, джентльмены, – проговорил незнакомец. – Прошу меня простить, но у вас обоих есть то, что мне нужно, и я боюсь, мне придется это у вас забрать. Заверяю вас, ничего личного, но если это вас утешит, знайте, что ваша жертва послужит не только развитию науки, но и поможет свершить самую великую перемену, которую только видел этот мир.
Джо развернулся к Билли:
– Ты понял, что за хрень…
Именно на этих словах человек набросился на него с ножом.