Сверхъестественный дневник сумеречного Хогвартса 3. Революция
Шрифт:
– Дамблдор! – рявкнул с порога гость.
– Хуямблдор! Сириус, ты уже всех достал!
Сириус Блэк, критически осмотрев сидящих в кабинете воинов справедливости, брезгливо вздернул нос и взглянул на пахана как на бородатого мадагаскарского таракана и, галантно высморкавшись в галстук, открыл рот.
– Значит, маньяк ликвидирован?
– Именно, – кивнул пахан.
– И кто это был?
– Цыганенок Том. Нас всех наебали, мальчик мой. Думаю, что тебе следует беречь свою жопу, потому что министр Люцифер грозится порвать ее
Сириус поджал губы и, резко обернувшись, крикнул:
– Гарри, пошли из этого притона! Я забираю тебя из Хогвартса.
– Ты подставил Клауса! – взревел Гарри. – Я никуда с тобой не пойду, фраерок!
– На правах твоего опекуна я имею право…
– Минуточку. – С дивана встал интеллигентный Стефан. – Мы тут с Еленой пошушукались…
Деймон от неожиданности аж проснулся, а пахан, впрочем, как и все остальные, замер в предвкушении.
– Ой, душу бы продал за работника социальной службы! – взвыл Стефан.
Торопливые шажочки за дверью и вот уже в кабинете пахана стоит пузатый мужичок с портфелем.
– Здравствуйте, я представляю социальную службу «Окунь», – радостно представился Кроули.
– Кто этот клоун? – захохотал Сириус. – И почему «Окунь»?
– Потому что иди нахуй, – прорычал Король Ада. – Так, Стефан и Елена Сальваторе…Я посмотрел ваши документы, написанные на клочке туалетной бумаги, и даю добро на усыновление Гарри Джеймса Поттера.
– Что? – открыл рот Дамблдор.
– Что? – ахнул Сириус. – Гарри, что это…
– Выйду ночью в поле с конем, – многозначительно пояснил Гарри.
Кроули уже достал какие-то бумажки и, сунув их супругам Сальваторе, затараторил:
– Согласны ли вы, Стефан и Елена, усыновить этого мальчика, и быть с ним в болезни, здравии, хуявии…
– Согласны.
– Согласен ли ты, мальчик?
– Согласен.
– Властью данной мне самим собой, объявляю вас родителями и ребенком.
– Сынок! – завопил Стефан.
– Батя! – проревел Гарри.
Сириус, ошалело глядя на эти обнимашки, едва не рухнул в обморок.
– Что, морда, поджались твои яички? – злорадно спросил Деймон. – Скажи, вот какого хрена ты вообще полез в замок со своими предъявами?
– Да потому что я люблю тебя, Катерина! – рявкнул Сириус, упав на колени.
Катерина чуть ребенка от ужаса не уронила.
– Помнишь, когда эти уроды были в дальнем походе на Дурмстранг, я явился сюда? – безумно спросил Сириус. – Я увидел тебя на кухне…ты месила фарш руками…на тебе был пояс из собачьей шерсти, телогрейка и косынка. Богиня…дочь Афродиты. Ты треснула меня половником по лицу. Я обозвал тебя проституткой. Наши взгляды встретились. И я влюбился.
– Етить твою, – только и сказала Кэтрин.
– Все это я сделал для тебя, Катерина! Я снял с твоего мужлана титул генералиссимуса, надеялся, что он с горя упьется и спрыгнет с Астрономической башни!
– Ах ты сука! – рявкнул Деймон.
– Бежим со мной, – взмолился Сириус. – Я сделаю тебя счастливой.
–
– Я воспитаю его как своего!
Отпинав Сириуса за двери, Деймон, разбив тому о голову стул, зарычал, как раненый лев.
– Деймон Сальваторе ни с кем не делит свою Катерину и своего сына, пельмень ты ебучий!
– Дочь, – поправила Кэтрин.
Тишина. Стефан ахнул, а Елена, прижав к груди Гарри, отошла в сторону. Аларик перекрестился. Снейп заорал: «Подстава!», пахан спрятался под стол, Винчестеры достали святую воду. Сириус, чуя неминуемую расправу, поспешил сбежать.
– Как дочь? – прохрипел Деймон. – Катерина, посмотри еще раз.
– Дочь, – сказал Кроули. – Кстати, вот свидетельство о рождении, имя только впишите.
Минуту спустя
– Сириус, брат, стой! – вопил Деймон, преследуя бедного влюбленного Блэка. – Забери Катерину, ты же любишь ее! И ребенка тоже забери! Стой, паразит!!!
– Он не вернется, – злорадно сказала Кэтрин, поправив одеяльце, в которое была завернута новорожденная Сальваторе.
– Как побежал, – хохотнул Гарри. – Да ладно, дядя Деймон, дочь это даже круто.
– Поттер, сука, если ты теперь мой племянник, это не значит что….
– Ну посмотри на нее, – ворковала Кэтрин, протянув военруку ребенка. – Какая она милая.
Деймон, взглянув на дочь, как Сталин на Гитлера, повертел ее в руках, как батон хлеба, и, посмотрев на розовенькую шапочку и пинетки, совсем расстроился.
– Ебаный карась, – прошипел он и, наклонившись прямо к лицу ребенка, дыхнул на него перегаром. – Слушай сюда, женщина. Я не нравлюсь тебе. Ты не нравишься мне. До шестнадцати лет живем молча, потом я выдаю тебя за Малфоя, наши пути расходятся и все.
– Так может я дам ей свою фамилию? – поинтересовалась Кэтрин.
– Да хуй тебе, бабища! – прорычал генералиссимус. – Она будет Сальваторе, а назовем мы ее…эээ…
– Может Евпраксией?
– Подержите ребенка, я пырну Катерину ножом!!! – разорался Деймон и снова наклонился к дочери. – Посмотри, она тебя уже ненавидит. Глянь на эти суровые брови…волевой подбородок…злые глазища…а этот рот, который скоро будет петь песню про коня. Знаешь, а она нормальная. Я воспитаю из нее нормальную бабу. Убивашка вырастет. Да, Убивашка?
Убивашка ехидно усмехнулась и агукнула что-то, до боли напоминающее «Етить твою коромыслом». Деймон довольно улыбнулся.
– Так, Катерина, с завтрашнего дня работаем над ошибками. Будем делать пацана.
Солнце медленно заходило за горизонт, вечер подкрадывался к замку. Деймон, глядя в небо, думал о чем-то своем, а ребенок у него на руках уже раздумывал, как бы поработить Дурмстранг и украсить черепом Игоря Каркарова свою карусельку.
* *
– Минуточку внимания! – сказал пахан, встав из-за стола, ломившегося от харчей. – Я хотел бы объявить благодарочку Северусу Снейпу, Виктории и Сэму Винчестеру, которые сварили Ахуитительный Чудо-Квас!