Сверхновая американская фантастика, 1995 № 05-06
Шрифт:
— Когда ты вернул мою машину, она стоила ровно доллар восемьдесят пять центов — лучшее из трёх предложений. А что это шумит у тебя?
— Сюзанна, — доверительно начал я. — Мне было видение.
Её брови приподнялись.
Я кивнул, стараясь не потерять серьёзности.
— Это случилось полтора месяца назад, мне открылось мое предназначение.
— Ипс, это что, очередная авантюра? Что ты там придумал в прошлый раз? Помнится, пытался продать эквадорцам какие-то электронные
Я проигнорировал её сарказм.
— Однажды я лежал во дворе, погрузившись в природу, и понял, что умру, как и все люди. Я представил себя мёртвым, в деревянном гробу, а червяки… — я задохнулся от избытка чувств.
— Что это у тебя в руке, не рамос?
— Да, теперь мне уже лучше, только я понял, что Вселенная материальна и подчиняется законам механики. Мы не души в вещественной плоти, мы сами вещественны.
Она посмотрела на меня пристально пару секунд, а потом сказала:
— Я вернусь через неделю. Ее вещи в этой сумке, там же телефонные номера, которые могут тебе понадобиться.
— Я тихая, — сказала девочка. — В основном. А что это за странный шум, мама?
— Минуточку! Минуточку! — Я почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. — Я провожу здесь важный религиозный ритуал. У меня куча дел. Я ожидаю кое-какие поставки.
— Пообещай мне, что не сядешь в тюрьму, пока я не вернусь. Чем у тебя так воняет? Что такое ты здесь делаешь, Ипс?
— Я оцениваю товары, и всё. Я тестирую разные штуки, пишу кое-что и еще получаю за хранение товара. Сюз, давай отложим оплату долгов, и, может быть, мы проведём эту зиму на Багамах, как тебе?
— Я сказала, вернусь через неделю.
— Господи, Сюз, ты ограничиваешь мою свободу получать доходы от религии. Я не знаю, куда положить девочку спать — вторая комната забита широкоэкранными телевизорами. И потом, эта проблема с воем в стенах, — я надеялся, что проявляю свое отчаяние достаточно выразительно.
— Не говоря уже о вони, — вставила Сюзанна.
Малышка вертела в руках свою жалкую куклу.
— Что-то здесь непонятно пахнет, мама.
— Что это за ребёнок, который всё время называет тебя Мамой?
— Она — моя дочь.
— Меня, зовут Джоанна, — сказала малышка, вытягивая шею, чтобы заглянуть внутрь дома.
— Дочь? У тебя не было никакой дочери, когда мы с тобой в последний раз… ну, в последний раз.
— Мама меня удочерила, — сказала девочка.
— Ипс, это срочно, — сказала Сюзанна, — компания не успела принять во внимание, что я новоиспечённая мать, и они отсылают меня на неделю, а то место, куда я еду, не для маленьких детей.
— Опять доставляешь противовоздушные ракеты парагвайским партизанам?
— Не раздражайся, Ипс. Мы могли бы поехать вместе, как в старые времена, если бы ты не провёл этот тест на плавучесть с их джипами.
— Это была шутка, я не думал, что они воспримут
— У парагвайской- полиции нет чувства юмора, Ипс. Они всё воспринимают серьёзно.
— Я понял это.
Малышка всё смотрела на меня, не отрываясь.
— Ты, по крайней мере, могла бы заранее позвонить, — добавил я.
— И дать тебе время удрать из города? — Теперь уже она пыталась заглянуть внутрь дома. — Что происходит у тебя в доме, Ипс?
— Я даже не знаю, что дети едят. Или когда ложатся спать. Ты вправду думаешь, что я хороший пример для маленького ребёнка? У меня есть куча серьёзных комплексов.
— Только тогда, когда это тебе на руку. — Сюзанна передала мне сумку девочки. — Телефонные номера внутри. Семь дней — это не так уж много, если у тебя хорошая компания. Ипс, у тебя что-то горит?
— Нет, это одна компьютерная штуковина из Индии. Когда нагревается, то воняет почище навоза.
Она закрыла глаза на мгновение и покачала головой. Затем крепко обняла Джоанну, чмокнула её пару раз и уже от ворот помахал а нам обоим на прощание.
Я зашёл обратно в дом, но девочка задержалась на пороге.
— Что случилось?
— У тебя там внутри привидения, — пробормотала она.
— Уж поверь мне, никаких привидений вообще не существует. Это просто ветер гуляет по стенам, или водосточные трубы гудят, или ещё что-нибудь, ничего страшного нет.
— Пахнет тоже странно.
— Ну что ж, можешь спать на крыльце, если хочешь.
— Нет, я войду.
— Хорошо. Только не споткнись о кабели.
— Боже, — сказала она. — Сколько же у вас здесь телевизоров? — Она стояла посреди комнаты, медленно поворачиваясь. — Красиво, когда все они включены. А что это за штуки?
— Это компьютерные мониторы. Там, в другой комнате, телевизоры. А на кухне стоят стерео, это вот генераторы сигналов, в углу — запасные усилители, ну и всякие другие штуки. Сам не знаю, что это всё такое. Электроклавиатуры, синтезаторы, ритмомодули — они в моей комнате. Все они одновременно включены, чтобы я мог определить дефектный товар. Ты любишь музыку? Слушаешь мелодии из «Маппет шоу» или что? Если так, то у меня нет ничего такого.
— Я люблю «Роллинг Стоунз», — сказала она.
Я посмотрел на неё внимательно.
— Где ж тебя такую нашли?
— В Скрэптоне. В мусорном баке. Потом я жила в приютах. Можно мне каши? Я не съем много.
Она попросила меня прокрутить ей «Мону», пока она ела, и бормотала слова, уминая коробку хлопьев, — девочка знала толк в хорошей музыке.
Ближе к концу песни она приостановилась, вслушалась и сказала:
— Странный звук.
— Да, у меня тут всё подключено вот к этой чёрной коробке, которая воняет коровьим навозом, и уже несколько дней Что-то у ней не в порядке. Верно те, кто её смастерил, были порядочные игнороиды.