Сверхсветовые пчелы VI Тетио
Шрифт:
Из Ремнуара, столицы клана Севтен, центра Совета, караван боевых ледоходов пришел через четыре дня. Ренат Зарипов, глава безопасности Посольства Альянса, отправил небольшой парусный ледоход в столицу с донесением. На планете не было систем связи, для передачи информации или быстрой доставки грузов использовались быстрые небольшие парусные ледоходы. В распоряжении Посольства был один такой. Экипаж 5 вахов, капитан, получив приказ, быстро исчез за горизонтом.
Бой за Пик клана Альянс, так назвали недавнее сражение, не смотря на ожесточенное сопротивление не принес больших потерь обоим сторонам. Как мне потом рассказал Клим, на планете население исчисляется десятками, может сотней миллионов жителей. Поэтому сохранение своей жизни не считается чем-то неправильным. Когда становится понятно, что бой приведет к большим потерям даже в случае победы, стороны прекращают такой бой или одна из них сдается в плен. Дальше действуют неписанные законы, пленных устраивают в нормальные условия, ведь здесь холод убивает вернее любого оружия. Раненных лечат, хорошо кормят и при первой возможности возвращают в свой клан. В летописях была запись большого сражения, в котором погибло множество вахов с обоих сторон. Кланы практически перестали существовать, выжившие решили объединить оба клана в один и только так и удалось
Пленных вахов разместили в разрушенном зале приемов, наскоро отремонтировав его, чтобы можно было поддерживать приемлемую температуру внутри. Захваченным ледоходом занимался экипаж «Зари Севера» под командованием Артона. Я напросился с ними, со мной отправился Клим в качестве переводчика. Мы старались не мешать Артону и его команде, но я старался ничего не пропустить. Заметив мой интерес к технической части крейсера, приказал своим бойцам всячески мне содействовать. Этот боевой ледоход оказался просто нереальным по уровню технологий и того, как эти технологии на нем применяются. Например, на крейсере есть система электропитания со своим отдельным генератором и аккумуляторами. Даже двумя генераторами, основным и резервным. Причем оба генератора работали на легком топливе, сделанном из нефти. На мой вопрос об сути этой технологии, мне ответили, что проще будет потом на перегонном заводе все посмотреть. Электричество использовалось для внутреннего освещения, передачи звуковых команд по проводной связи, в прожекторах, освещавших территорию вокруг и даже для связи между ледоходами. Дальняя связь представляла собой очень простую и примитивную, но очень действенную систему. На мостике один из прожекторов имел шторки, которые открывали и закрывали свет из него. Используя систему длинных, средних и коротких сигналов, ледоходы могли обмениваться информацией. Очень напоминали нашу азбуку Морзе, но гораздо сложнее, из-за погодных условий, требовалось кодировать и передавать сообщение двумя параллельными потоками, то есть длинные и средние сигналы, дублировались средними и короткими. Этому учили способных вахов, связисты считались очень ценными членами экипажей. Причем потеря электроэнергии не делала ледоход беспомощным. Основа его жизнеспособности была вода, точнее агрегатное состояние воды в виде пара. Паропроводы были повсюду, во время боя мы чудом не пробили их, наверное, проектировщики специально размещали трубы так, чтобы минимизировать попадание по ним. Пар был источником тепла, тем рабочим телом, которое создавало нужную работу всех систем управления и движения. Причем трубы и системы дублировались, большие трубы расходились в малые, те в свою очередь могли разойтись в еще меньшие. На трубопроводах были клапаны, позволяющие сбросить давление, краны, переключатели направления потока. Когда Артон отправил нас в первое машинное отделение, сказав, что на мостике мало чего будет интересного, все самое важное будет в машинном, мы с Климом сразу туда направились.
Наверное, никогда не смогу забыть стену управления паром ледохода. Это некий аналог пульта управления корабля, только вместо экранов и кнопок здесь использовались круглые колеса, являющиеся кранами, перекрывающими или открывающими потоки пара. И датчики давления, так мне показалось они должны называться. Круглая штуковина со стеклом и стрелкой внутри, полукруглая черная шкала на белом фоне и три группы цветовых полей, как мне объяснил один из инженеров вахов через Клима, синяя зона – все в норме, если стрелка внутри нее, значит все в порядке, желтая зона, требует внимания, однако, не является критическим, а вот красная – пора реагировать, сбросить давление в проблемной системе через клапан или вообще глушить все. И таких датчиков, ручек, переключателей на пульте были десятки. Однако, в шок меня повергло даже не это, а то, что, вся система управления была под небольшим давлением, как перевел Клим, управляющим давлением. То есть управляющий кран увеличивал или уменьшал давление в других поршнях или кранах, большего размера и вот там было рабочее высокое давление. Даже поверить трудно, насколько это все оказалось сложно. Иван Дмитриевич был прав, инженеры на Тетио создавали просто удивительные машины.
Я стоял с офигевшим видом, когда осознал всю сложность, из оцепенения меня вывел Клим, сказав, что сейчас начнут запуск двигателя. Тот же инженер из вахов, пояснил через Клима суть работы парового механизма. В машинном отделении было четыре котла, которые нагревались от горения тяжелого топлива, сделанного из нефти. Каждый котел разогревал воду до пара, дальше пар шел по большим трубам в системы распределения, причем, по словам инженера, для обычной работы и перемещения ледохода достаточно одного машинного отделения и всего двух котлов, на гражданских так и делают, ставят только двухкратно избыточные котлы, без дублирования машинных отделений. Военные ледоходы имеют в каждой секции свое машинное отделение. Вдоль каждого борта установлены цилиндры с поршнями, вот эти поршни и приводят в движение ледоход. Снаружи ледоход двигают гусеницы, которые перемещаются по каткам, большая часть катков пассивные, нужны только для того, чтобы гусеница по ним ехала плавно и не касалась корпуса. Однако по 4 катка с каждого борта были ведущими, то есть теми, которые именно двигали гусеницу посредством своих зубцов. Наш инженер рассказал, что сама гусеница между ведущими катками имеет специальную слабину, чтобы ведущие катки передавали ведущий момент на свою часть гусеницы и не мешали другим ведущим каткам. Вот цилиндры по бортам и создавали тот самый ведущий момент, который посредством сложных зубчатых передач шел на ведущие катки, а те дальше на гусеницы. Цилиндров было по 16 с каждой стороны. По 4 на каждый каток. Оказалось, что давление нарастало не одновременно. Цилиндры имели номера и разные цвета в каждой группе. Каждый первый цилиндр в группе получал давление первым, второй с задержкой, третий относительно второго тоже с задержкой, четвертый относительно третьего. Временные задержки были подобраны так, чтобы ось, которую крутили цилиндры, крутилась равномерно. Сам размер временной задержки влиял на скорость движения, чем она меньше, тем скорость выше. Оказалось, что зубчатые передачи могли переключить и передать вращающий момент на катки в другую сторону, для движения задним ходом. Фактически такие ледоходы имели одинаковую скорость хоть вперед, хоть назад. Тут вахи получили приказ от Артона начать движение. Вах, выполняющий функции главного в этой бригаде, начал отдавать приказы, его подчиненные засуетились, кто-то добавлял горючего в котлы, кто-то крутил ручки управления, наш инженер тоже собрался занять свое место на пульте контроля давления систем, но главный остановил его жестом, показал на нас. Инженер остался нашим консультантом. Зашипело давление, пошел пар по трубам,
Мы дернулись, срывая с места замерзшие гусеницы и медленно начали разгоняться. Я попрощался с инженером и пошел на верхнюю палубу. На мостик мы не пошли, так и простояли на носу над орудием, с которого вели огонь, пока не дошли до гавани Посольства. Там крейсер установили около крайнего причала.
Перед самым прибытием конвоя из столицы случилось еще одно событие. Шло восстановление разрушенных помещений Посольства. Для этой работы привлекали в том числе и пленных. Я два дня изучал устройство различных местных механизмов, таких как паровой лифт в Посольстве, управление орудийными башнями захваченного крейсера, вообще систему навигации и управления движением. Навигация оказалась очень интересная, наверное, когда на Земле не было сети спутников позиционирования, навигаторы определяли местонахождение по звездам и солнцу. Здесь с помощью расчетных таблиц и прибора, определяющего угол наклона светила или звезды, которая не меняет своего положения во время вращения планеты, к горизонту, можно было определить с немалой погрешностью, где находится ледоход и какой путь пройден за период между измерениями. Был еще компас, но, как мне рассказали на мостике дежурные вахи, он часто указывает не на север или юг, а ловит какие-то магнитные аномалии. На картах эти аномалии помечены, когда ледоход идет внутри них, необходимо делать поправки. Первые дни на Тетио дали ощущение будто мы вернулись во времени на столетия назад. Теперь о событии. Пленные вахи из клана Вернет ни на что не жаловались, выполняли порученную работу по разбору завалов, переносу тяжестей. Я с Аланом и Климом проходили через зал, где приемов, где в этот момент находились практически все пленные, они собирались на работы. Увидев нас, среди них началось какое-то волнение, шум, они провожали нас взглядами и тихо о чем-то переговаривались, среди слов мне удалось выделить какое-то слово – бивол, как потом выяснилось, правильно было би’вол. Когда мы вышли на балкон я спросил у Клима про реакцию на нас.
– Я не хотел вам говорить, пока не доложу Послу, – начал он, – мы с Ренатом постепенно допрашиваем их, нам удалось кое-что выяснить. Рейдер отправили к нам, когда узнали, что Посол улетел в Альянс. Из-за урагана им пришлось задержаться и так получилось, что они атаковали нас, когда Посол вернулся с вами. Им была поставлена задача уничтожить оборудование связи и погодную станцию. Дальше попробовать захватить Пик Альянса и ждать дальнейших распоряжений или подхода конвоя Вернета. Отбивать все попытки освободить Пик.
– А цель какая? Не дать Послу прилететь? – спросил Алан.
– Цель может и знали капитан крейсера или командир десанта, но по понятным причинам их допросить не удалось. Теперь о би’вол. Это вы, точнее би’вол это Алан и Ден, а вот вы, капитан, Ма би’вол, то есть главный среди всех би’волов, если можно так сказать.
– Нас так назвали? Это слово что-то значит? – спросил я.
– Вот тут самое интересное, би’вол это существа из легенд, что-то типа гвардии богов, которые защищали вахов от других сверхъестественных сущностей. Как нам удалось выяснить после опроса практически всех арестованных, тот криминальный элемент, за которым вы прилетели сюда. Вот этот ваш клиент считается именно той сущностью, от которой вахов когда-то защищали би’вол. Кстати, там их двое, третий был ранен, но умер. Наверняка выжил один из пилотов. Он занимается установкой и обслуживанием оборудования Альянса, а также управляет им. Ваш главный клиент занимается сейчас консультированием вождя. Робот, как его называют местные, Кверт’д, защитник квертов.
– Кверты – это Боско и его пилот? – спросил Алан.
– Мы так поняли из допросов. Кверты это темные существа из легенд, с которыми бились би’вол.
– Вот мы влипли, теперь еще и в легенды примитивного общества. – произнес Алан.
– Это общество не такое уж и примитивное, они развитие не менее чем мы, – ответил я, – Можно где-то найти эту легенду? Хотелось бы узнать, о чем в ней рассказывается. Би’вол в ней победили?
– Не только победили, но и спасая вахов перенесли их в этот мир льда и огня, чтобы они стали сильнее и смогли сами противостоять будущим попыткам сделать вахов рабами. Кстати, никакого периода рабства до прилета сюда этого бандита не было. Подробнее можете в столице узнать, там есть кому рассказать древние легенды. Однако, нам теперь надо решить, что дальше делать. Это сильное вмешательство в местную жизнь, возможно, за гранью дозволенного. Вмешательство Альянса не должно менять, опровергать или подтверждать религиозные верования народов, находящихся на низких ступенях развития, особенно это касается тех, кто не вышел в ближний к своей планете космос.
– Понятно, что скажет Посол? – спросил Алан.
– Не знаю, это однозначно его вопрос, одно могу сказать точно, чем быстрее вы закончите свою миссию, тем меньше вероятность усиления гражданской войны и дальнейшего изменения сознания вахов. Только теперь после уничтожения станции связи и погодной станции сложно будет вызвать помощь Альянса. В эту атмосферу войти может только корабль классом линкор или авианосец, никаких малых или средних транспортов, даже крейсеру не поздоровится.
– Алекс, что думаешь? – спросил Алан.
– Думаю, что надо рассказать, что мы узнали.
– Согласен, Клим, тут такое дело, – Алан думал, как бы получше сообщить, Клим, похоже, был удивлен, но молчал и ждал, когда мы ему что-то расскажем. – В общем мы знаем, что за язык используют вахи.
– Знаете? Откуда? – Клим был очень удивлен.
– Ты мне скажи, как вы это упустили, неужели нет ни одного спеца, который опознал бы его до нас?
– Со спецами у нас туго, Тетио не интересная планета для Альянса, сюда ссылают послов, а не поручают им какое-то дело. Ринат, я и другие здесь добровольцы, наши отцы служили здесь раньше, и мы остались. Тетио наша родная планета, но что с языком?