Свет и тени идеальной любви

Изотова Екатерина

– Мариша, помедленнее, пожалуйста, я не успеваю улавливать смысл твоих слов. И почему мой любимый торт, годовщина же у родителей?

Да, конечно же, я использовал это прозвище, которое дал ей ещё в детстве. Все близкие привыкли его слышать чаще, чем имя Мари, данное ей при рождении. Всё-таки, звук «ш», который напоминает звук морских волн, как нельзя кстати в имени, обозначающем «звезда моря».

– Я подумала, они будут не против. Ты не часто сейчас находишь время, чтобы приехать к нам, мы скучаем! Сидишь там у себя в городе, как будто там мёдом намазано! – возмущалась она.

Я даже представил, как смешно она сейчас

хмурит брови и надувает губы, как в детстве.

Ей исполнилось восемнадцать, она тоже скоро окончит школу и уедет из нашей уютной деревушки Даунтон в шести милях к юго-востоку от Солсбери в какой-нибудь из университетов королевства. Совсем взрослая девчонка. Но я старше на восемь лет, поэтому для меня она всегда останется младшей сестрёнкой, о которой я буду заботиться. С этими красивущими большими зелёными глазами, слегка вьющимися тёмно-русыми волосами, которые она недавно обрезала до плеч (какая досада! Ей так шла длина ниже лопаток), искренней широкой улыбкой и заразительным смехом. Мари похожа на нашего отца внешне, но характер точно от мамы: терпеливая, в отличие от нас с отцом, нежная, добрая, но всегда готовая храбро защитить любого попавшего в несправедливую ситуацию.

Мне от мамы достались светло-серые глаза, а волосы прямые и немного темнее, чем у папы и Мари.

– Я обо всём помню. Заеду в «Ширли Снелл» за цветами для мамы и приеду к вам. Кстати, купил тебе новый диск с твоим любимым «Хогвартсом». Хотя ты уже заканчиваешь школу в этом году, может, не стоило его брать. Наверное, это для маленьких девочек, а не для взрослых старшеклассниц, которые обсуждают парней, маникюр, реснички, а не волшебные заклинания…

– Шон, я пропущу мимо ушей, как ты пытался меня оскорбить, но только потому, что очень благодарна тебе за то, что ты читаешь мои мысли! Я мечтала об этой игре. Это последний год в школе, и я так хочу, чтобы он не заканчивался. Взрослеть – отстой. Я не хочу превратиться в работающую лошадку, которая постоянно торчит в городе и не находит в своём расписании свободного денёчка на родных, как некоторые!

– Да, я понял, что камень был заброшен в мой огород. Но я приеду уже сегодня, не бубни, – сказал я с улыбкой, потому что по-другому говорить с сестрой не получалось, её голос всегда вызывал у меня только прилив нежности.

– Жду тебя с нетерпением. В наказание за долгое отсутствие ты будешь смотреть, как я играю в «Хогвартс».

– О нет, ты жестока, Мари, не знаю, как я это вынесу. Может, нужно забыть диск дома…

– Только попробуй так со мной поступить! Ты знаешь, что лучше меня не выводить из себя…

– Ладно-ладно, шучу. До встречи, малявка.

– У тебя есть час, чтобы добраться сюда или твоё наказание ужесточится.

С улыбкой на лице я проверил погоду в телефоне, хоть и собирался ехать на машине. Лето явно подходило к концу. Гринфорд-парк за окном постепенно превращался из зеленого в золотисто-оранжевый. Мне нравилась красная листва, она хорошо сочеталась со зданиями из красного кирпича, которые можно встретить повсюду в Солсбери и Даунтоне. Выглядит сказочно. Постояв так ещё несколько минут, я пошёл натягивать джинсы и светло-серую рубашку, хоть и предпочитал носить толстовки. Всё-таки у родителей сегодня годовщина. Думаю, ветровка тоже не будет лишней.

Проверив, не забыл ли я чего, закрыл окна, взял рюкзак и направился вниз к своему красному «Мини Куперу», припаркованному возле дома.

Глава 2

Мари

После

того, как Шон положил трубку, я места себе не находила. Я знала: он всё поймёт. Это же мой брат, он всегда всё замечает и чувствует, от него ничего не скрыть. Когда в детстве мне было грустно, я всегда приходила к нему, забиралась на диван, где он обычно читал книги, он укутывал меня в плед и продолжал читать. Иногда я просила почитать мне вслух, и он никогда не отказывал. Он понимал меня без слов и не заставлял ничего рассказывать, пока я сама этого не захочу. Я могла слушать, как он читает, или мы просто сидели молча, обнявшись, и мне уже от этого становилось легче и проще поделиться с ним тем, что было на душе. Проблемы уже не казались такими страшными, как буквально несколько часов назад.

Я сидела в его комнате на этом же диване и думала, как мне рассказать, что у меня на душе. После всей этой истории с его бывшей девушкой Анной он стал реже приезжать к нам. Его можно понять, ведь всё в этом доме напоминало о ней. Конечно, совместные фото с наших семейных праздников мама давно убрала, чтобы лишний раз не натыкаться на них, но в нашей маленькой деревне трудно найти место, где бы Шон и Анна не бывали вместе.

Он закрылся от всех. Все эти бесконечные подружки меня просто раздражали, хорошо, что он не приводил их к нам домой, потому что не знаю, как бы я смогла сдержать свою неприязнь к ним. Мне хотелось, чтобы он был счастлив. А эти девушки затягивали его в какую-то беспросветную бездну из нескончаемых пустых отношений, которые как будто делали его сердце еще более холодным, чем оно стало после истории с Анной.

Конечно, он всё ещё очень добр ко мне, мы могли часами говорить по телефону обо всём и ни о чём, но в его глазах словно что-то погасло, в голосе всегда слышалась какая-то пустота, которая поселилась у него в душе. Даже наши тёплые отношения не могли заполнить эту пустоту.

И вот сегодня он наконец приедет. Я впервые увижусь с братом после того, как лишилась девственности. При мысли об этом всё мое тело покрылось мурашками, я напряглась и покраснела. Мне казалось, что я изменилась полностью. И он даже в моём взгляде сможет прочесть это. Прочесть, что его младшая сестрёнка уже не такая маленькая и невинная, как ему бы того хотелось.

Самое неприятное во всей этой истории то, что я даже не была в отношениях с тем парнем. Не знаю, что на меня нашло. Мы с братом всегда мечтали о такой же семье, как у наших родителей. Нам тоже хотелось с первого раза найти кого-то, с кем проведём всю оставшуюся жизнь. Глядя на маму с папой, всегда ощущаешь тепло в сердце. Мы с детства чувствовали себя любимыми и желанными детьми. Трудно начинать отношения с кем-то, когда не уверен на сто процентов, тот ли это человек. Ведь родители своим примером установили высокую планку.

Думаю, именно поэтому Шон так остро воспринял расставание с Анной. Ведь он не смог распознать, что она не та самая, на всю жизнь. Я думаю, что он слишком строг к себе. Он не мог этого предугадать и был искренним в своём отношении к ней. За другого человека и его поступки отвечать он не должен.

Я не заметила, как быстро пробежало время, когда услышала, что машина брата уже шуршит по камням во дворе. Оказывается, всё это время я плакала, поэтому вскочила и побежала в ванную, чтобы привести себя в порядок.