Свет клином сошелся
Шрифт:
— О, как! — Олег присвистнул. — Я почему-то думал, что речь идет о каких-нибудь документах. За ювелирку срок могут такой накрутить, что и рисковать не стоит…
— Ты еще можешь отказаться, — спокойно произнесла я.
Михайлов задумался.
— Ладно, — изрек он через пару минут. — План вроде неплохой. А какие гарантии, что хозяйка домой не вернется?
— Она в это время будет на работе под нашим наблюдением. Если задумает куда-то отправиться, ее либо задержат, либо подадут нам сигнал. В любом случае тебе придется работать быстро, поскольку к кинотеатру надо будет вернуться к
— Адрес! Ты мне не сказала адрес хаты. — В голосе Михайлова проскользнула какая-то хитреца.
— Ты узнаешь его завтра в последний момент.
— Не доверяешь, значит? — усмехнулся Олег.
— Не доверяю, — я не стала юлить.
— Ладно, мне лишняя информация ни к чему. — Михайлов о чем-то задумался. — Мне что, с цацками тащиться в кинотеатр?
— Я ждала этого вопроса. Отвечаю — ты выйдешь из дома с мусорным пакетом, куда предварительно положишь всю ювелирку. Повторяю — всю. Напротив дома стоят мусорные контейнеры — ты бросишь пакет в крайний слева, то есть ближайший к парадной. И не переживай, если увидишь поблизости бомжа в синей шапочке. Это наш человек, он сделает свою часть работы. И вообще, Олег, хочешь ты этого или нет, но за тобой будут постоянно наблюдать, — предупредила я вора. — Так что без глупостей!
— Уж какие тут глупости, когда дома у меня Машка с Сашкой? — напомнил мне отец-одиночка.
— Да, они действительно твои гарантии. Ты правильно понимаешь, — подметила я для пущей важности.
— Я рискую самым дорогим, — проникновенно произнес Олег.
Интересно, а он думал о своих детях, когда пытался стырить пачку памперсов из камеры хранения в супермаркете? Как мне ни хотелось задать ему такой вопрос, но я воздержалась от него.
— На самом деле, каждый, кто задействован в этой операции, чем-то рискует и каждый надеется на то, что все пройдет без сучка и задоринки. — Я упорно давала Михайлову понять, что нас в деле много, поэтому он постоянно будет под наблюдением.
Откровенно говоря, я не исключала, что Олег может меня кинуть — обчистить сейф, припрятать где-нибудь драгоценности, а мне сказать, что ничего не нашел. И ведь никаких рычагов давления у меня на него не было. Разу-меется, я не собиралась отправлять его детей в приют и уж тем более отдавать их на усыновление за границу. Это было выше моих реальных возможностей и ниже моральных принципов.
— Когда я получу полный расчет? — осведомился Михайлов.
— Встретившись с тобой около кинотеатра, мы немного прогуляемся по бульвару, засветимся перед продавцами мороженого и кваса. Для укрепления алиби. Вот еще что, — добавила я, — почитай, о чем фильм, а потом удали из журнала посещений эту страницу.
— Я смотрю, вы действительно все предусмотрели, — был вынужден признать Олег.
— Мы старались. У тебя есть еще ко мне вопросы?
— Надо подумать, — Михайлов откинулся на спинку скамейки и некоторое время сидел в глубокой задумчивости. — Нет, пока вопросов больше нет. Если что-то появится, завтра уточню.
— Надеюсь, няня не подведет?
— Не должна.
Пообщавшись с Олегом, я поехала на старое кладбище, где проживали бомжи Вася и Люся. Они уже не раз помогали мне вершить возмездие, причем
— Кинет! Как пить дать, кинет, — заволновалась Люся, услышав про драгоценности.
— У меня тоже есть такое опасение, поэтому я хочу подстраховаться. Надо, чтобы кто-нибудь из вас контролировал чердак, — я поделилась с бомжами своими незамысловатыми соображениями.
Люся с Васей выслушали меня и, посовещавшись, решили, что он возьмет на себя контроль чердака, а она — выход из парадной и стоящие неподалеку мусорные баки.
— Полина, а ты чего так на меня смотришь? — спросил Василий, поправив свою синюю шапочку, которую он носил и зимой, и летом.
— Вася, а ты мог бы на время расстаться со своим головным убором? — поинтересовалась я.
— Нет! — отчаянно запротестовал бомж и надвинул свою любимую шапочку едва ли не на глаза.
Я поняла, что было бы неправильно лишать его этого талисмана, поэтому решила купить Люсе другой головной убор того же цвета. И зачем я только указала Олегу на эту примету?
— Ладно, проехали, — сказала я, и Вася расслабился. — А скажите-ка, мобильник, который я вам в прошлый раз давала, еще работает?
— Да мы им не пользуемся. Кому нам звонить? — Люся повертела головой туда-сюда. — У здешних постояльцев нет мобил.
Ее шуточка была достаточно циничной, но я все-таки улыбнулась, после чего сказала:
— Надо бы проверить, не сели ли батарейки, не обнулился ли баланс.
— Метнись за трубой, — скомандовала Люся.
Ее приятель послушно поднялся с деревянного ящика и отправился в глубь кладбища, демонстрируя излишнюю прыть. Не прошло и пяти минут, как он вернулся обратно. Я включила мобильник и увидела, что столбик зарядки опустился на две трети. Но на пару-тройку звонков ее должно было хватить. Запросив баланс, я убедилась, что бомжи не развлекали себя телефонными шутками — на счету как было около восьмидесяти рублей, так и осталось.
— Ну а сейчас прокатимся до объекта, — сказала я. — Хочу, чтобы вы запомнили туда дорогу, да и привязку на местности надо сделать.
— На твоей тачке — с удовольствием, — оживилась Люся.
По пути я остановилась около стихийного базарчика и купила вязаную крючком беретку синего цвета. Людмилиной радости не было предела. О Василии я тоже не забыла — ему досталась новенькая зажигалка. Я знала, что он питал к ним слабость, хоть и не курил. Во дворе дома Шадриной я еще раз рассказала бомжам, какая задача перед ними стоит, вручила Васе дубликат ключа от подъездной двери, а потом повезла бомжей обратно, на старое кладбище.
Разрабатывая детальный план завтрашней операции, я как-то сразу решила, что дублером Олега будет Антон. Они ведь одного роста и примерно одного телосложения. Проблема была только в том, чтобы правильно донести до Ярцева эту информацию. Я позвонила Веронике:
— Привет! Завтра можно запускать «проект», но есть кое-какие нерешенные вопросы. Ника, придется все рассказать Антону. Без его помощи не обойтись.
— Ладно, давайте встретимся у меня, после работы, — предложила Булатова.