Свет мой тишина
Шрифт:
– Значит, отец Ольги – весьма состоятельный гражданин, еще и со связями в администрации.
– Как сказать, – покачал головой Владан. – Еще лет двадцать назад – да. Сейчас же власть в городе успела смениться, в администрации области работают свои да наши. К тому же у старика то ли начальная форма Альцгеймера, то ли деменция.
– Значит, Ольге сейчас приходится рассчитывать только на саму себя?
– Или на мужа.
– С которым она мечтает развестись, если принимать ее слова за истину…
– Кстати, с Еленой, которая порекомендовала
– Ого, – ошарашенно протянула я. – Важная птица. Сейчас у него, насколько я помню, сеть крупных супермаркетов в нашей области и даже в соседних.
– А ты держишь руку на пульсе, – улыбнулся Владан.
– Уж чем живет город, знаю, – хохотнула я. – Все-таки неплохо бы встретиться с этой Ворон, или Сидоровой?
– Она взяла фамилию мужа.
– Звони Ольге, – кивнула я на телефон. – Обещай, что и к ней заглянем. Она не откажет.
– В этом не сомневаюсь. Если она ничего не скрывает, сотрудничество с нами выгодно прежде всего ей самой.
Пока я откровенно томилась в ожидании, Марич что-то сосредоточенно изучал на экране своего ноутбука, держа телефон возле уха и излагая суть нашего интереса Ольге. Я долго наблюдала за ним, потом мой взгляд упал на доску на стене. А именно на значок донора. Я подошла ближе и внимательно его рассмотрела.
Затем вернулась к ноутбуку и быстро выяснила: чтобы получить такой значок, нужно сдать кровь минимум сорок раз. Ежегодные выплаты почетным донорам не слишком существенные, но все же есть. И это не считая однократных вознаграждений за каждое донорство. Не исключено, что для Алины, потерявшей родителей, и эти деньги не были лишними. Но все же мне казалось, что Нефедовы должны были ей неплохо платить. Для себя я отметила, что стоило бы спросить Ольгу, как оплачивался труд домработницы.
Одно вызывало вопросы. Судя по месту ее рождения, отчеству и фамилии, Алина была мусульманкой. Насколько мне известно, тема донорства особенная для мусульман. Я не придумала ничего лучше, как обратиться к Владану:
– Как думаешь, Алина была праведницей?
– Что? – кажется, увлекшись работой, он не расслышал или не понял мой вопрос.
– Ну, в Аллаха верила? – пояснила я.
– Полина, откуда мне знать? – удивился он.
– Как-то не очень вяжется у меня донорство крови и мусульманство.
– А роман с чужим мужем и вообще связь с мужчиной до свадьбы вяжется?
– Тоже не очень, – призналась я, сморщив нос.
– Знаешь, в Сербии у отца был товарищ, мусульманин. Редкое для тех краев явление. Но верил самозабвенно, намаз ни разу не пропускал, где бы ни находился и какие бы пули над ним не летели. Однако и к бутылке приложиться был не дурак.
– Но ведь это… – начала было я, пытаясь подобрать более мягкий синоним слову «запрещено».
– Он объяснял это тем, что пьет исключительно в доме, за закрытыми дверьми.
– Однако, – покачала я головой.
– Так что любая вера относительна. К тому же, если девушка лишилась обоих родителей, неизвестно, был ли рядом кто-то, кто мог бы ей традиции привить и помочь сохранить.
– Судя по тому, что она оказалась тут, вдали от дома, вряд ли.
– Поэтому ни донорство, ни связь с женатым я бы отметать не стал.
– Справедливо. – Мне не осталось ничего, кроме как согласиться с ним.
Марич снова уставился в экран, а я быстро нашла информацию о том, где можно сдать кровь в нашем городе. Поговорить с теми, кто работает там, казалось мне неплохой идеей. Я записала адрес и номера телефонов.
– Как думаешь, – обратилась я к Маричу, – что стало с библиотечными книгами, которые нашли в комнате Алины?
– Сомневаюсь, что Ольга взялась бы их возвращать, – ухмыльнулся он.
– Она могла бы поручить это Сабине…
– Библиотечные долги Алины вряд ли бы списали на чету Нефедовых, поэтому – зачем?
– Из любви к искусству, – пожала я плечами.
– Почему ты вдруг вспомнила об этих книгах? Хочешь узнать ее литературные вкусы?
– Скорее, почему она их не успела сдать. Точнее, нам это сейчас вполне очевидно. Вряд ли в библиотеке есть выездная группа, собирающая книги с должников, лежащих на дне пруда. А вот Ольгу это могло бы насторожить. Если поначалу она считала, что девушка ушла добровольно и спланированно, неужели у нее не возник вопрос, почему она не вернула книги?
– Думаешь, ее это всерьез могло волновать?
– Меня бы это как минимум насторожило.
– Полина, на земле живут разные люди. Они отличаются не только цветом кожи, ростом или телосложением, но еще и внутренним наполнением.
– Ага, кто-то с повидлом, а кто-то с фекалиями.
– В точку, – расхохотался Владан.
В девятом часу вечера мы наконец получили приглашение от Ольги подъехать, чтобы встретиться с Сидоровыми, предыдущими работодателями Алины. Про себя я отметила, как удобно было бы сейчас находиться в «Западной долготе» и просто пройтись по дорожке в сторону ее дома, вместо того чтобы ехать через весь город, а потом и по ночному лесу. Вслух я, конечно же, ничего не сказала.
По дороге Владан предупредил, что Ольга настойчиво просила не сообщать Сидоровым, что она является инициатором нашего расследования. Мы сошлись на легенде о том, что у покойной объявились обеспеченные родственники, желающие как можно скорее узнать, как погибла девушка, а также найти виновного, если таковой был. По их поручению мы и занимались делом.
Мы въехали в ворота. Сабина встречала нас на улице с пультом в руке. На ней было ее обычное форменное платье. Я заметила, что она ничего не накинула поверх него, хотя погода в этот час не баловала. Едва ли было больше десяти градусов тепла.