Свет на вершине
Шрифт:
— Понял, — кивнул я. — Ну, на нет и суда нет. Жди здесь, — и продолжил спуск.
Ступеней оказалось немного, всего десяток. Я ожидал снова увидеть шкафы, но всё оказалось экзотичнее. В небольшом помещении с каменным полом стояли сундуки. Штук двадцать.
Н-да… Ну, ладно. По той же логике, что наверху, самые древние стоят у дальней стены. С них-то и начнём.
Взявшись за крышку сундука, я ожидал ещё какой-нибудь пакости. Игла в яйце, яйцо в утке, и прочее. Но — нет. Едва коснулся
А сундук был заставлен склянками из толстого стекла, заполненными какими-то порошками. К каждой из склянок был примотан небольшой свиток, покрытый закорючками наподобие арабских.
Хм-м. Явно не то, что я ищу. Жорж говорил «манускрипт», а не «зелье, снабженное инструкцией по применению».
Я закрыл сундук. Шагнул к следующему. Открыл и обомлел.
На дне сундука лежала цепь. Выкованная из какого-то светлого металла, ничуть не потемневшая от времени. Точная материальная копия моего личного оружия.
Я коснулся цепи. Ощутил холод прикосновения — то, чего никогда не чувствовал, касаясь её магической сестры.
Некоторое время цепь лежала неподвижно. А потом вдруг обернулась вокруг моего запястья. Радостно и долгожданно — словно бросился навстречу потерявшийся пёс, увидевший хозяина.
Рука отяжелела, но это была приятная тяжесть. В прошлой жизни так тяжелела кобура, когда я возвращал в неё пистолет.
— Ну, дед… — глядя на цепь, пробормотал я. — Ну, Платон! Красавцы. Могли бы и сказать! Не развалились бы.
Захлопнул крышку.
— Что там? — крикнул сверху Жорж. — Нашёл?
— Пока нет. Ищу.
Я двинулся к следующему сундуку. Поднял крышку.
Угу! А вот это, похоже, то, что мне надо.
Несколько пергаментных свитков, а на самом дне — плита из камня в форме неровного квадрата, чуть больше тетрадного листа. Плита была покрыта выдолбленными в камне… даже не надписями, а рисунками.
Я прошерстил оставшиеся сундуки. В них обнаружилось ещё немало интересного, но ничего, похожего на манускрипты, не содержалось.
Я, крякнув, оторвал от земли сундук со свитками и поднялся наверх. Родовая магия попыталась возмутиться, окутала сундук искрами. Но в итоге всё же позволила выйти из подземелья.
— Что там? — азартно глядя на сундук, спросил Жорж.
— Надеюсь, ты мне расскажешь.
Я открыл крышку.
— О…
Жорж принялся перебирать свитки. Разворачивал, сосредоточенно скользил взглядом по экзотическим закорючкам. И откладывал свитки в сторону, один за другим. Похоже, читал их содержимое с той же легкостью, с какой я — газету.
— Ты знаешь все эти языки? — спросил я.
Закорючки в свитках, даже на мой дилетантский взгляд,
— Пришлось освоить, пока работал с документами, — не отвлекаясь от просмотра, ответил Жорж. — Поначалу голова трещала, мигрени замучили. Но результат того стоил… Так. — Он отложил в сторону последний свиток. — Ничего интересного для нас, увы. Остаётся только это.
Жорж взял в руки каменную плиту. Уставился на неё. Смотрел довольно долго.
— Ну? — спросил я.
— Э-э-э, — сказал Жорж. — Пока всё, что могу сказать — это ни один из известных мне древних языков. Я бы сказал, что это вообще не похоже на письменность.
— Согласен, — хмыкнул я. То, что было изображено на камне, больше всего напоминало неуклюжие детские рисунки. — Тут скорее что-то вроде комикса.
— Чего? — удивился Жорж.
— Ну, рассказа в картинках.
— Из тех, что печатают в детских журналах? Никогда не слышал о таком названии.
— А я давно не читал детских журналов.
Жорж посмотрел на меня с усмешкой.
— И сколько ты их уже не читал? Лет тридцать?.. Меня давно интересует вопрос — сколько тебе на самом деле лет, Барятинский?
Я решил, что уже пофиг. Если Жорж знает, что я — Бродяга, детали не имеют особого значения.
— В день, когда умер, было тридцать шесть.
— О. Так ты умер?
— Меня расстреляли.
— Полагаю, было за что. Но, тем не менее, соболезную.
— Да ладно, дело прошлое. Что с этим? — я постучал по камню. — Правильно понимаю, что ты не знаешь этот шифр?
— Не совсем так. Не знаю — да. Но я и не думаю, что это шифр. — Жорж задумчиво посмотрел на меня. — Ты сказал «рассказ в картинках». Сдаётся мне, что это именно он. Судя по материалу, из которого изготовлен твой «комикс», состряпали его во времена, когда люди ещё не знали письменности.
— А как же название? Вот это вот длинное?
— Сказание о Великом противостоянии Света и Тьмы, изложенное тем, чьи уста замолкли навеки?
— Да.
— Полагаю, его присвоил тот, кто впервые расшифровал эти картинки. Но полная расшифровка, как я понял из документов, не сохранилась. Только первоисточник.
— То есть, теперь мы с тобой должны найти того, кто сможет догадаться, что хотел сказать автор, — я постучал по камню, — своим произведением?
Жорж вздохнул:
— Не хочу тебя расстраивать. Но, если верить изученным мной документам, таких специалистов не существует. Очень уж необычный профиль, знаешь ли. Других таких камней нет, откуда взялся этот — история умалчивает. Есть вероятность, что он вообще не принадлежит нашему миру.
— Я слышал, что перемещать из мира в мир материальные предметы нельзя.